Перед Тимуром стояла непростая задача: найти жилу. Для хитника это как сорвать джекпот. Можно, конечно, мыть россыпную рыхлую породу и находить отдельные зерна – участок богатый, и все равно с пустыми руками не уйдешь; аможно попытаться найти источник, коренник. Труд тяжелейший, но и награда не заставит себя ждать.
–Всё, мы на десятой точке!– сказала Валя, тяжело дыша.
Тимур остановился и осмотрелся по сторонам. Они стояли на склоне. Метрах в двадцати от них находилась мелкая речушка. Сквозь тонкий лед пробивалось слабое журчание.
–С чего планируешь начать?– спросила Валя.
Тимур взглянул на свои руки и вздохнул. Наверное, представил, как много предстоит работы.
–В следующую субботу приеду с инструментами, расчищу снег, начну копать… – ответил он.– Посмотрю, что здесь, и пойду дальше. К одиннадцатой точке и двенадцатой. Посмотрю, как в целом профиль. Может, и не придется идти на девятнадцатый.
–Да, смотри, как лучше. Я бы тебе советовала сгустить сеть опробования. Ну так, чисто для себя. Когда пойдешь к одиннадцатой точке, отбирай рыхляк через каждые десять метров. Промывай, смотри… Вдруг покажет очень богатое содержание? Копнешь глубже, а там – жила!
–Было бы круто,– улыбнулся Тимур.– Оставишь мне джипиэску?
–Конечно, на,– Валя отдала ему девайс.– В общем, дерзай! Ты в этом деле профи. Не мне тебя учить.
Тимур крепко обнял ее.
–Спасибо, Валька! Спасибо, дорогая! Ты реально помогла,– и чмокнул ее в висок.
–Подожди еще. Найдешь жилу, тогда и благодари.
–Само собой,– ответил он с многозначительной улыбкой.
Они недолго потоптались на месте и, румяные, довольные, пошли назад к машине…
* * *
В понедельник перед Валей встала новая задача: менять ли результаты проб или оставить все как есть? Занизить ли значения, чтобы тот маленький участок посчитали нерентабельным и не заостряли на нем внимание?
Поскольку в полевых условиях все записи делались карандашом, ей достаточно было подтереть несколько значений.
Она открыла журнал опробования, бегло пролистала документацию, в которой упоминалось о самоцветах, найденных в тех шести местах. Плюс все конверты с пробами, содержащими демантоид, техник Славка промаркировал пометкой: “dm”. И скорее всего, отдельно отчитался в том, что и где нашел.
«Нет, слишком палевно!– отказалась от затеи Валя.– А что, если Андреич это зафиксировал? Если я обнулю участок, то он поймет: что-то тут не чисто… Начнет выяснять, разбираться, и сразу все всплывет… Нет, ничего не надо трогать! Пусть остается все как есть».
Немного успокоившись, она себе сказала:
«Не нужно дергаться и суетиться! Даже если со временем и обнаружится, что кто-то там копался, меня уже в этой компании не будет. Текучка только на руку! За полгода уволилось три человека: Славка, Димка, а скоро уйду и я… Геологи здесь не задерживаются. Те, кто придут за нами, рано или поздно все равно уйдут. И пусть начальство думает что хочет. Может, там хозяйничал вообще какой-то левый хитник – кто знает?.. Глухомань, тайга, ни свидетелей, ни камер… Никто ничего не сможет доказать».
Она взяла с Тимура слово, что тот будет нем как рыба. Что бы ни случилось в будущем, какая бы черная кошка между ними не пробежала, он должен сохранить все в тайне! На кону – не деньги, а Валина свобода, репутация. Она пошла на крупный риск ради него, и он это осознавал.
Начиная с субботы, двадцать восьмого марта, ее рисковый хитник приступил к работе. Уехал на участок рано утром, пока Валя спала. Взял все необходимое: кайло, лопату, сито, пару ведер, резиновые сапоги…
Накануне вечером Валя помогла ему собраться и спросила, нужно ли ей ехать с ним. Тимур ответил, мол, тебе необязательно морозить попу. Рекомендации геолога получены; теперь предстоит тяжелый труд, много копать и промывать, а в этом деле Валька так себе помощница.
Она осталась дома и провела день с пользой. Прибралась, сходила в супермаркет за продуктами, сварила борщ и запекла в духовке курицу. Позаботилась о том, чтобы ее голодный и уставший хитник вернулся в чистую квартиру и съел горячий сытный ужин.
Тимур приехал в седьмом часу, раскрасневшийся, взлохмаченный. Он вымыл руки и, держась за поясницу, проковылял к столу.
–Ох, отвык я от такого секса во всех позах! За зиму забыл те ощущения, вот и с непривычки все болит…
–Ешь, потом расскажешь,– весело сказала Валя и придвинула к нему тарелки: одну с борщом, другую с упитанной куриной ножкой и пюре.
Не говоря ни слова, Тимур набросился на ужин. Валя с умилением смотрела на то, как жадно он причмокивал, и думала: «Бедный, за целый день оголодал». Она спросила позже:
–Ну что, как поработал?
–Да ничего, нормально. Начал с десятой точки, копал и промывал… Попалось три мелких дёмика, каждый по четыре миллиметра.
–Вот видишь, хорошо!– обрадовалась Валя.– Какой-никакой, а результат!
Он отставил пустые тарелки и сделал глоток кофе.
–Ага, неплохо. Участок, скажу тебе, что надо – это видно сразу. А быстрых результатов я не жду. Чтобы найти что-то приличное, надо перемыть тонну породы. Каждый это знает. Количество переходит в качество – это про нас.
Глядя на его руки, покрасневшие от работы в ледяной воде, Валя задумалась не о философии, а о более земных вещах.
–А как вы промываете зимой, когда все реки замерзают? Это же пипец как холодно…
–Как-как, спокойно. Делаем лунку во льду и промываем. Но не зимой, а поздней осенью или ранней весной, когда лед не до конца сошел, но днем температура плюсовая. Зимой, ты что? Никто этим не занимается. По крайней мере, из тех ребят, кого я знаю. Прикинь сама, снега по самые яйца, а надо долбить мерзлую землю и на морозе как-то это промывать… У нас тут не Клондайк и камни не валяются горстями, чтобы было резонно добывать в таких условиях.
–Ну да, логично,– согласилась Валя.– А сейчас не холодно работать? Как ты сегодня, не замерз?
–Не, терпимо,– мотнул головой Тимур.– Пока копал, вспотел. Стал промывать, замерз. Развел костер, грел руки у огня…
–Вот и хорошо,– задумчиво сказала Валя и продолжила, понизив голос:– Мы не можем ждать до лета. Времени у нас в обрез. В середине апреля я закончу минанализ, передам результаты Козлову. Какой-то доцент из горного начнет их обрабатывать, составит шлиховые карты… Дальше – они возьмутся за перспективные участки. Скорее всего, проведут более детальную разведку, сгустят сеть опробования… Но это будет не раньше июня-июля, когда они наберут студентов-практикантов,– предположила та.– Козлову пока что не до этого. У него сейчас другой головняк – карьер. Но ты не расслабляйся, у тебя есть максимум три месяца. Дольше находиться там опасно.
–Понял тебя. Я постараюсь уложиться в срок,– заверил он, блеснув глазами.
