—Следующий!
Изстроя выскочил тот самый молодой пацан, про которого яуже успел забыть. Толпа людей вместо привычного шушуканья встретила его удивленным молчанием, апарень быстро подбежал коценщику иаккуратно достал из-за пазухи металлический бублик.
Мое сердце тут жепропустило несколько ударов. Данеможет такого быть! Ябыл почти насто процентов уверен, что это именно то, очем подумал. Слишком знакомые очертания были уэтого предмета. Иесли оценщик сможет его оценить, тодаст ему цену как минимум втысячу золотых. Атоибольше.
Будто услышав меня, Зимин поднес руки кжелезной баранке иочень внимательно уставился натакой лакомый для меня предмет.
Глава 17
Каким-то чудом, мальчишка смог откопать среди кучи мусора резонатор. Очень полезное устройство, многократно усиливающие энергетический поток определенной мощности. Восновном его использовали как составляющий элемент артефактов, однако исам посебе онтоже был полезен.
Если резонатор настроен, например, навосьмой ранг, токонструкт, созданный сего помощью, мог получиться ипятого ранга, ичетвертого, ивверх добесконечности. Всё зависело отстепени усиления конкретных моделей.
Однако, напрямую резонаторы использовали довольно редко, потому что многократно пересыщенное энергией плетение требовало невероятного контроля, чтобы нераспасться досвоей активации. Авот вартефактах сэтим устройством такой проблемы избегали благодаря стабилизирующим блокам.
Пока яразмышлял, главный оценщик успел сплести несколько сканирующих конструктов, аего лицо израсслабленного изменилось насосредоточенное. Неужели что-то нашел? Данет, плетения недолжны были ничего показать. Для активации нужно просто направить энергетический поток определенной мощности, абез него любая диагностика покажет лишь простую железяку.
НоЗимин продолжал играть намоих нервах. Видимо, неудовлетворившись результатами сканирования, оннахмурился изасунул баранку водно изсвоих устройств, стоящих насоседнем столе. Ксожалению, ятак инесмог определить ихпредназначение, потому что они небыли похожи нинаодин изизвестных мне приборов для анализа.
Провозившись минут пять, онперешел кследующему непонятному устройству, апотом еще иеще. Так долго оннеосматривал еще ниодин предмет, что создавало дополнительное напряжение. Монотонный гул толпы поутих, апацан, притащивший бублик, уже совсем извелся.
Лица его яневидел, потому что онстоял спиной комне. Нопонервным подергиваниям исжатым кулакам было понятно, что внутри него сейчас бушуют эмоции. Всё-таки интересный парниша. Нетолько раздобыл где-то деньги, ноикаким-то чудом нашёл редчайший артефакт. Иведь, судя повсему, совершенно случайно!
Наконец, Зимин закончил исследовать резонатор ипротянул устройство мальчишке. Тот осторожно забрал железный бублик изрук оценщика инапряженно застыл, вожидание вердикта.
—Янесмог определить предназначение этого предмета, ноиназвать пустышкой твою вещь янемогу. Скорее всего, это составляющая какого-то серьезного механического устройства, или быть может даже артефакта, нокак самостоятельная единица ненесет всебе никаких свойств.
Отлично! Настроение улучшилось. Зимин непонял, как использовать резонатор, иего осталось только выкупить упацана. Тот, кстати, понуро опустил плечи, услышав про бесполезность его находки.
—Однако, сделан ониздовольно дорогих материалов,— продолжил оценщик свою речь.— Тритий, немного платины, иеще несколько металлов, идентифицировать которые янесмог. Так что его вполне вероятно купят артефакторы или алхимики, ноточной цифры янескажу. Думаю, неболее пятидесяти золотых.
Вокруг послышались разочарованные вздохи толпы. Естественно, все ожидали увидеть какое-то чудо, незря жеЗимин потратил столько времени, апоитогу даже дотретьего места ещё ойкак далеко. Новот пацан, услышав про полсотни желтых монеток, заметно повеселел ишироко расправил плечи. Судя повсему, ему было достаточно неуйти вминус, заоблачными надеждами оннегрезил.
Забрав баранку, пацан нестал возвращаться встрой костальным конкурсантам, аисчез втолпе, видимо, нежелая дожидаться окончания состязания. Вот черт!
Ятут жеразвернулся квыходу изтолпы, расталкивая людей локтями, которые будто специально нежелали меня пропускать. Наматерные возгласы, доносящиеся мне вслед, янеобращал никакого внимания— нехватало еще упустить мальчишку.
Наконец, вырвавшись изкольца людей, яогляделся иувидел сорванца, уже сворачивающего водин изторговых рядов. Тот небежал, нодвигался довольно быстро, явно куда-то спеша.
Нестал щелкать клювом итаким жебыстрым шагом направился вслед заним, медленно, новерно сокращая расстояние. Догнать мальчишку получилось уже насамом выходе сплощади, наодном изпоследних торговых рядов. Людей тут было всего ничего, лишь пара случайных зевак. Видимо, все остальные сейчас наблюдали засостязанием.
—Парень, постой,— окрикнул ясорванца, когда между нами осталось метров десять.
Мальчишка развернулся инастороженно уставился намою маску.
—Ченадо?— снаездом спросил он. Дитя улиц, эту породу нисчем неспутаешь.
—Всё нормально,— поднял руки впримиряющем жесте.— Просто хотел купить утебя туштуку, что тыоткопал среди местных гор мусора.
—Непродается,— отрезал парень иразвернулся, собираясь уходить.
Да, немного воспитания ему всё-таки непомешало бы. Схватил сорванца заплечо иразвернул ксебе.
—Почему непродается?
—Неважно,— парень недовольно дернул плечом.— Отпусти меня.
—Поговорим иотпущу,— отрицательно покачал яголовой.— Язаплачу столько, сколько сказал оценщик. Пятьдесят золотых.
—Нет.
—Шестьдесят?
Думаю, даже лишние десять золотых— гигантские деньги для мальчишки. Ипоявившийся блеск вглазах лишь подтверждал мое предположение.
—Нет,— тем неменее ответил пацан. Хочет еще больше?
—Семьдесят,— твердым голосом сказал я.— Иэто последняя цена, больше недам.
Блеск вглазах сорванца загорелся еще сильнее, однако вместе сэтим появилась икакая-то безысходность.
—Явсё равно немогу продать,— устало ответил парень.— Эта вещь непринадлежит мне, как быстранно это низвучало.
—Ичто?— несобирался яотступать.— все слышали, что главный оценщик сказал про пятьдесят золотых. Владельцу скажешь, что застолько ипродал, аразницу заберешь себе.
—Ага,— сорванец невесело усмехнулся.— Только есть одно но. Владелец прекрасно чувствует ложь. Аесли говорить точнее, товсегда.
—Это как?— удивился я.
—Просто,— парниша пожал плечами.— Как одаренным стал, так обмануть его стало невозможно. Барон его зовут. Может слышал?
Яотрицательно помотал головой изадумался. Конечно, существуют плетения, отделяющие правду отлжи, однако будто бысейчас речь идет про самую настоящую эмпатию. Такая особенность действительно присуща некоторым расам, нолюди кэтому списку неотносятся. Или дело опять васпектах?
