- Ого! – затаив дыхание переглянулись бесы. И посмотрели на меня с уважением! Как на истинное зло. – Вот только мельницу никак! Там свои живут! Это их мельница! Мы их боимся!
- Свои? - насторожилась я, глядя на жуткую мельницу. Тут еще лопасти проскрипели, а у меня мурашки побежали. Бррр! Понятно! Мы туда не ногой!
- Молока надоить! – продолжила я, баюкая малышку. Та смотрела на меня пухлыми щечками и хитрыми глазками. И дула пузырек слюнки. Дразнит маму? Дразнит – дразнит!
– И чтобы с утра семья встала, а корова пустая! – потребовала я, чувствуя себя филиалом злющего зла. – Криков, воплей, кто доил! Пусть на соседей подумают! Все понятно?
И тут я подумала, что мне как бы немножко-то надо.
- Вот столечко! – добавило зло, показывая на примере ведра. – В чистое ведро!
Бесы исчезли, а брезгливое зло вернулась в дом.
- Ба! Все что нажито непосильным трудом! – ревел домовой, сидя на печке. – Вот как я теперь буду без всего этого?
- Ну да! Как теперь жить без дырявого ведра! Не жизнь, а мука! Без тряпки старой – вообще не жизнь! – передразнивала я его, занимаясь поисками съестного. Но дома было хоть шаром покати.
- Уууу! – выл домовой, сморкаясь в старую тряпку как духовой оркестр.
- У нас есть что есть? – жалобно спросила я, вручая ребенка домовому. Нет, может, рыбки еще немного осталось со вчера?
- Нету, - всхлипнул он, баюкая Миленку. Та тут же вплела пальчики в мех домового и радостно засучила ножками.
- А попить что есть? – спросила я, шаря по горшкам.
- А кто с утра встал, на озеро сходил да воды принес? Ты ходила? Мы с Тимохой не ходили! - огрызнулся домовой. – Просил же Тимоху похоронить по -людски!
- Так, где у нас ведра? – спросила я, осматриваясь. А ведер не было!
- Ты куда это за водой без ведер?! – слышался голос, когда я закрывала дверь в обновившуюся избу.
- Рыбу ловить! – ответила я, направляясь по знакомой тропке в сторону озера.
- Да! – счастливо потянулась я, слыша, как где-то неподалеку сердито гудит жук. Тропочка петляла под ногами. Уже виднелась озерная гладь, как вдруг…
- Итить – колотить! – дернулась я, видя, как возле озера собралась вся деревня.
- Это ты все испортил, проклятый водяной! – слышались разгневанные голоса сельчан. Они бросали камни в омут. – Это ты своих чертей наслал, чтобы они всю деревню разнесли! Следы чертячьи –то сюда ведут!
Мне кажется, я весьма не вовремя!
Глава двадцать вторая
Я спряталась за деревом, втянув живот и все амбиции. На случай, если черти давали на меня ориентировки.
- Ууу! Всех курей спортил! – громко возмущалась дама, похожая на самоварную куклу. – У меня куры несутся! А куда несутся– еще не понятно! Не могу в курятник загнать!
- Ой, нашла за что причитать! У меня корову спортили! Хвост ей оторвали! – спорила еще одна бабка, размахивая коровьим хвостом. – На крышу избы посадили! А кто сымать будет? А?
- А у меня две дочери! И их спорил, окаянный! – орал бородатый мужичок, пытаясь переорать деревенских скандалисток.
- Тьху ты, нечисть проклятая! Колдуны и киловязы! Нихде от них покою нет! То бесов из-за них не получишь! Лиходеи проклятущие! – орала знакомая бабка, а ей вторила жалобная коза Белка. Та самая, которой счастье зеленоволосое чуть не улыбнулось!
Водная гладь была чистой и непоколебимой, как вера сельчан в то, что все это устроил водяной. Поэтому поорав до хрипоты, деревенские стали расходиться по домам. Я, наверное, тоже пойду. А то мне тут резко пить и умываться перехотелось. И вообще, я считаю, что колодезная вода намного полезней! И вкуснее! Особенно, если ты тащила ее в двух десятилитровых ведрах пять километров по пересеченной местности!
Только я собралась уходить, как вдруг послышался голос.
- Настя!
Я сделала глубокий вдох. На всякий случай. Мало ли, а то вдруг он у меня последний!
- На-а-астенька!
В голосе явно чувствовались большие – большие неприятности. Не оборачиваясь, я уже оценила их масштабы. И поняла. Не потяну.
- А ну быстро развернулась! – рявкнул голос позади меня.
Приключения вижу! Снимаю попу с поводка!
А мне срочно нужна брошюрка: «Что может сделать с тобой водяной, если взять на него чертей в кредит!».
Позади послышался зловещий всплеск.
- И вам доброе утро, - заметила я голосом вечно расстроенного ослика Иа. – Эх! Прав ты был!
- И в чем же я был прав? – резко произнес красавец, скрестив могучие руки на волнующей груди. Он даже глазами сверкнул. Ну до чего ж хорош! Даже спутанные темно – зеленые волосы, похожие цветом на глубинные водоросли ему ой как шли…
- А в том, - продолжила я, понимая, что появилась призрачная надежда не ходить пять километров с двумя ведрами. И не отращивать себе длинные руки – веревки. – Что топиться иду…
Ну, разумеется, топиться я не собиралась. Однако, водяному знать об этом было незачем.
- Силов моих больше нету. Жизня заставила, - покачала я головушкой, грустно глядя на злющую красоту, которая мне никогда не достанется.
- Это никак не связано с тем, что сегодня я узнаю, что я за тебя поручителем стал? И ко мне тут претензии за твоих чертей! – гневно спросил водяной, подплывая ближе. Я видела, как его широкая грудь рассекает темную озерную воду.
- Чуть-чуть связано, - всхлипнула я, проводя рукой по высокой травушке. – Вот, с травушкой попрощаюсь, с кустиками и с комарами, проклятыми, и сразу в омут! А пока посижу на бережку и подумаю. Может, воды набрать и домой пойти. Или все-таки утопиться!
Я уселась в позе Аленушки с картины Васнецова среди камышей и кваканья. Если девушка сидит в позе Аленушки, то любой мужик в радиусе километра должен автоматически почувствовать себя козленушкой!
- Да ладно, Настя! - внезапно послышался голос водяного. Он показался мне подозрительно ласковым. – Ну набрала чертей! Ну вписала меня… Ну, подумаешь! Эх!
И водяной рукой махнул.
- Ха-ха-ха!- гаркнул лес, а оттуда вылетели стаи птиц.
- Смешно тебе? – сощурился водяной на верхушки деревьев. И тут я почувствовала, как он подплыл ближе. По воде пошли круги.
- Правда? Не страшно? – подняла я голову, глядя на красавца, который торчал передо мной из воды.
- Ой! Да кому сдалась эта деревня! Тьфу! – небрежно махнул рукой водяной. – Настенька, ну чего ты…
- Колодца нету, воду таскать тяжело, дите не на кого оставить, мельница не работает, одеть нечего, настроение так себе, кушать хочется, а нечего, денег нет… - я посмотрела на водяного, слыша, как истошно ржет лес. – Коровы нет, молоко нужно…
