- Прекрати! – рявкнул Водяной. И тут же ласково- ласково обернулся ко мне. – Это я не тебе, Настенька! Ты, главное, живи! Я-то думал, там что-то серьезное…
Глава двадцать третья
Я горько всхлипнула, ради убедительности. И посмотрела на водяного со всей женской тоской, на которую была способна. Сейчас как нареву – озеро из берегов выйдет!
- Вон, посмотри, кувшиночка моя, как красиво вокруг! Красота! – заметил водяной, опираясь на корягу, которая раскинула свои хищные ветки в камышах. – Солнышко светит, облака по небу плывут, лес шумит, птички поют… Я, не пойми че делаю, посреди бела дня на поверхности!
Из леса послышался гадкий: «Ха!».
Я мотнула головой, опустила ее, растирая глаза до красноты. Вид у меня и правда, был несчастный. Еще бы! Солнышко припекало, комарики тучками роились, а жизнь и правда показалась тоскливой.
Вспомнилась маленькая доченька. Аленушка. Вспомнились конвертики - пеленки, вспомнилось, как я захлебывалась слезами, надевала на свои пальчики крошечные пинетки, целовала их и складывала обратно в опустевшую навсегда кроватку. Вспоминаю, как звук детской погремушки, которую еще недавно трогали маленькие ручки разносился по опустевшей квартире. Не уберегли. Мне сказали, что такое бывает. Внезапно. И ей вовсе не было больно.
Вспомнился мне муж, который собирает вещи и уходит к другой. «И детей у тебя больше никогда не будет! А у нее будут. Понимаешь. А я своих хочу. Своих. Не чужих. Наследников».
Наследников чего? Несметных залежей болтов и шурупов? Наследника дивана и телевизора? Наследника ведра с болтами, у которого еще и пороги гнилые!
При мысли об этом слезы покатились по щекам. Настоящие, горькие. Несколько из них упало прямо в воду. Одна даже по носу скатилась.
- На! – послышался голос водяного, а мне в руки речной жемчуг посыпался. Я даже не сразу поняла, что это. Только потом до меня допетрило.
- Вот тебе жемчуг речной, наряд себе разошьешь, - утешал водяной.
Несколько раз моргнув, я почувствовала, что сейчас и правда зареву.
- Настенька, кувшиночка моя, – обалдел водяной, пока я смотрела на неровные жемчужинки. – Ты чего?
- Я шить не умею, - всхлипнула я, видя красивые бусинки без дырок. – А как представлю, что сидеть это и ковырять часами, так вообще истерика накатывает.
- Ну ты и Ненастя! А ты не ковыряй! Ну, бусики сделаешь! – усмехнулся водяной, а в глазах читалось: «Все, Настенька! Иди, иди отсюда!».
- Как я бусики сделаю! В них дырочек нет! Это чем я тебе ковырять их буду! – возмутилась я.
- Одну минутку, - заметил водяной и почему-то пошел на погружение. Он погрузился не весь. На поверхности осталась только макушка и глаза. А изо рта у него шли целые каскады пузырьков.
- Так, погодь! – проскрипел лес и хохотнул. – После визгопряхи что там было за ругательство? А то я не расслышал!
Глава двадцать четвертая
Водяной резко вынырнул, а его могучая грудь рассекла воду.
- Тьфу! – сплюнул он, глядя куда-то поверх моей головы. – Ну я отыграюсь, Леший. Отыграюсь! Это я не тебе, ненастенька моя… Ну, что, я надеюсь, ты передумала топиться?
Я резко обернулась, но лес вспорхнул каркающей черной стаей ворон. Я смотрела на жемчужины, прикидывая, куда бы их продать!
- Топиться-то передумала. Да что-то погода жаркая! – продолжила я грустным голосом, покатывая свою наглость к чужой щедрости. – И человек я - хороший. Поэтому плаваю я ой, как плохо! А купаться так хочется…
- Настенька, - ласково произнес Водяной, пока я перебирала бусинки в ладошке. – Водичка сегодня холодная. Простудишься, заболеешь еще… А тебе только этого не хватало! Ну правда, Настенька! Пойдешь в деревню, продашь бусинки… Местные рукодельницы точно знают, что с ними делать! Купишь себе чего-нибудь!
- Как ты думаешь, тут неглубоко? – спросила я, пытаясь стянуть с себя платье. Моя босая нога потрогала воду, которая и правда показалась холодненькой.
- Что еще? – мрачным голосом спросил водяной, глядя на меня так, словно я маньяк, который гоняется за его нервными клетками.
- Молочка бы! – всхлипнула я. – А то на бесов надежды никакой нет!
- Хорошо! – согласился водяной. Он опустил руку в воду, доставая оттуда пузатый бутыль. Я посмотрела на бутыль с недоверием.
- А откуда у тебя там молоко? – спросила я. Нет, я, конечно, слышала про морскую корову и ела конфеты птичье молоко, но при мысли откуда у водяного молоко на мою фантазию надели смирительную рубашку.
Так, что бы еще попросить!
- И все равно как-то грустненько. Личная жизнь не складывается. Замуж не берут, - вздохнула я, отставив молоко и снова проверяя ногой водичку. Стоило только моей ноге коснуться воды, как водяной морщился так, словно мы лежим под одним одеялом, а я грею ледышки ног о чужие теплые эрогенные зоны.
- Хорошо! – заметил водяной, а мне в руки посыпалась рыбья чешуя. – Вот тебе приданное! С таким приданным тебя вместе с мельницей выкопают! Женихи тебе дверь прогрызут! Сваты в окна лезть будут!
- Так, ты продукты своей линьки мне не сыпь! – возмутилась я, понимая, что нащупала предел жадности. Это ж надо! Чешую! Тьфу!
И тут на моих глазах чешуя превратилась в золотые монеты, часть из которых уже просыпалась прямо в воду. Но часть я успела удержать в подоле.
Эм… Это конечно, приятно, но я, как девушка негодую!
- А ну быстро пошла радоваться жизни! – рявкнул водяной, когда я собрала все подарки и направилась в сторону мельницы, пережевывая глубокую женскую обиду!
Неужели я ему совсем не нравлюсь?!
Глава двадцать четвертая
Водяной резко вынырнул, а его могучая грудь рассекла воду.
- Тьфу! – сплюнул он, глядя куда-то поверх моей головы. – Ну я отыграюсь, Леший. Отыграюсь! Это я не тебе, ненастенька моя… Ну, что, я надеюсь, ты передумала топиться?
Я резко обернулась, но лес вспорхнул каркающей черной стаей ворон. Я смотрела на жемчужины, прикидывая, куда бы их продать!
- Топиться-то передумала. Что-то погода жаркая! – продолжила я грустным голосом, покатывая свою наглость к чужой щедрости. – И человек я хороший. Поэтому плаваю я ой, как плохо! А купаться так хочется…
- Настенька, - ласково произнес Водяной, пока я перебирала бусинки в ладошке. – Водичка сегодня холодная. Простудишься, заболеешь еще… А тебе только этого не хватало! Ну правда, Настенька! Пойдешь в деревню, продашь бусинки… Местные рукодельницы точно знают, что с ними делать! Купишь себе чего-нибудь!
- Как ты думаешь, тут неглубоко? – спросила я, пытаясь стянуть с себя платье. Моя босая нога потрогала воду, которая и правда показалась холодненькой.
