Мне показалось, что бес не так прост, как кажется. А вдруг он заманил меня в дом, чтобы сдать Алексашке? Подозрения усиливалось, когда я перестала понимать, куда мы идем.
- Я – нянька Алексашкина. Как приставили меня его родители, так вот я и на службе. Мне что наказали? Чтобы я Алексашку берегла, утешала, заботилась… Вот и пытаюсь его от тебя уберечь, - негромко заметила бабка, охая совсем как настоящая старуха, спеша вниз по лестнице. Огонек свечи в ее руке порождал жуткие тени, которые изгибались под разными углами, ползали по стенам, и дрожали, стоило сквознячку покачнуть пламя.
- Я к нему привязалась, - вздохнула нянька. – Понравилось мне нянькой быть. Даже мучить его не буду, как другие бесы. Он меня считать листья на осине не посылает, веревки вить из песка тоже! А мы, бесы, знаешь, как злимся, когда нам колдун такую работу дает! Вот сами так поработали, я бы на вас посмотрела!
Мне стало немного стыдно перед моими бесами.
- Но ты тут мне не это! Коли Алексашка приказ даст, по разные стороны свидеться придется! – вздохнула бабка.
Как только мне в лицо дунул теплый ветер, я успокоилась. Вроде бы все. А бабку и поблагодарить не мешало бы, как вдруг я увидела перед собой Алексашку.
- Остановись, Настя! – послышался голос Алексашки, а я наконец-то рассмотрела его лицо. Мне самой было интересно, что та Настя в нем нашла!
Золотистые волосы, ясные глаза, небольшой нос, красивые полные губы и немного оттопыренные уши. В целом, внешность у него была приятная. Такой вот добродушный, чуть-чуть неуклюжий увалень. «Барчук» - пронеслось в голове слово, когда я смотрела на его опрятный костюм. Прямо неожиданно как-то! Где лохмотья? Где гадкий смех? Где иссушенное ненавистью к миру лицо, где запавшие глаза и ворон на плече? Где все это?!
Бабка - бес которая маячила рядом, тут же исчезла. Вот тебе раз! И не понятно, она ли его предупредила, или так случайно получилось!
- Вернись обратно, Настя, - слышала я голос Алексашки. На руках захныкала Миленка, но я успокоила ее нервным поцелуем в теплый детский лобик. С чего это я должна к нему возвращаться? Это он с той Настей любовь крутил, но не со мной!
Так, дела плохи. Чуть-чуть не успела! Ну ладно! Придется ему все объяснить!
- Нет! – мотнула я головой. Мужчина, я вас прошу, может, обойдемся без объяснений, а?
- Неужели ты меня больше не любишь? – спросил Алексашка с сомнением. И все-таки он был не похож на того жуткого колдуна, которого до ужаса боятся в деревне. Быть может, все не настолько плохо?
- Уважаемый Алексашка, - вздохнула я, терпеливо глядя на отца Миленки. Если раньше я его чуточку боялась, то сейчас расслабилась. Вид у Алексашки был вполне безобидный. – Я все прекрасно понимаю, но воровать детей, пусть и своих, неправильно!
- Я пришел навестить тебя, и увидел, что ребенок один, - произнес Алексашка, а мне показалось, что он немного смущается. Вот тебе и темный колдун – гроза окрестностей. – Вот я и взял его обратно.
Он помолчал, а кончики его ушей покраснели. В свете серебристой луны, которая выползла из густых дремучих облаков и освещала все вокруг, словно прожектор, было отчетливо видна каждая травинка.
- А можно я спрошу тебя, Настенька, - произнес Алексашка, делая шаг в мою сторону. – Долго ты еще от меня бегать будешь?
- Послушай, - выдохнула я, глядя на Алексашку. Мне не хотелось врать. Быть может, он от меня отстанет, когда узнает правду? – Я – не Настя! Это раз! Поэтому чувств, которые к тебе испытывала та Настя, я не испытываю… Может быть, она и любила тебя, но я – не она. Это два… Я просто нахожусь в ее теле!
- А уже заметил, что ты изменилась, - произнес Алексашка, рассматривая меня. – Что ж ты тогда такое, если не Настя?
- Я … - я нервно сдула прядь волос с лица. – Я попала в ее тело. Я не знаю, что случилось с Настей, ей богу! Но я оказалась в ее теле.
- Странно. Но я тебе верю. Настя не так себя вела…, - задумался Алексашка. Ну наконец-то! Хоть кто-то мне поверил!
И тут что-то подсказало мне, что я рано радуюсь! Алексашка резко поднял на меня взгляд. Его глаза превратились в щелочки.
– Значит, если ты не моя Настя, - произнес Алексашка, почему-то глядя на Миленку. – То и разговор у нас короткий будет.
Что он делает?
Глава пятьдесят девятая
Алексашка отошел в сторону, делая глубокий вдох. Он пробормотал что-то неразборчивое на французском. А я вспомнила про дворянское воспитание того времени и не удивилась.
- Ты что собрался делать? – выкрикнула я, прижав к груди Миленку. Мне плевать, кто ее отец! Я свою дочку не отдам! Второй раз я ее никому не отдам… Даже… даже…
Я посмотрела на малышку, а сердце защемило.
- … даже смерти, - прошептала я, а сама прижала ее к себе.
- Если ты – не моя Настя, то и ребенка я тебе не отдам! – произнес Алексашка. А его простодушное лицо преобразилось. Он попытался придать ему суровое выражение. Со стороны это казалось, словно он просто хорохорится, но нет… Словно по команде к нему отовсюду стали сбегаться … бесы.
- Отдай сюда ребенка! – потребовал он, протягивая руку.
- Нет! – выкрикнула я, покрепче прижимая дочку к груди.
- Не хочешь по - хорошему, будет по плохому! – объявил Алексашка воинственно и пафосно. А потом добавил. – Ведьма…
Так? А у нас тут что? Мордобой? Это… Это как так?
- Зови своих бесов! – крикнул Алексашка так пафосно и высокопарно, словно зовет в бой целое войско.
Со стороны это могло показаться потешным. Стоит такой лопоухий барчук, чистенький весь и напомаженный, изъясняется через слово на французском и пафосно требует дуэли!
Если бы не одно но…
Из темноты, обступившей Алексашку на меня смотрели светящиеся глаза бесов – прислужников. Они были похожи на обычных крестьян и слуг, прибежавших на зов хозяина. Серебристый свет полной луны заливал будущее поле битвы. А глаза Алексашки засветились в темноте. Вслед за его глазами стали светится глаза его свиты…
Ой! Вот тебе и барин!
- Бесы… - прошептала я, пятясь. За мной прошуршали кусты. Бежать… Тут только бежать! Я одна с таким войском не справлюсь!
- Ой! – послышался голосок за мной. Я обернулась и увидела шесть глазиков, подоспевших бесят. Лохматый Михрютка, маленький Лябзя и увалень Баламошка прятались за моей спиной.
Я понимала одно. Трем мои бесам не устоять перед таким воинством. Вон они такие мелкие! Совсем как дети! И они всего –лишь выиграют время, чтобы я смогла убежать!
- Дока на доку! Нападай! – пафосно выкрикнул Алексашка. – Даю тебе право ударить первой!
Но…
Я посмотрела на малышню, которая жалась ко мне.
