- Так, вот значит, что получается! – фыркнула я, глядя на Хобяку. На меня отовсюду посматривали бесы.
- А вы? – спросила я, глядя на огонечки глаз.
- А мы… - начали бесы, как вдруг что-то громыхнуло. От грохота и сверкающей вспышки, на секунду озарившей с улицы всю избу бесы подскочили и тут же с ойканьем попрятались.
- Не пойдем! Там гроза! Зашибет нас! Ой-ой-ой! – запричитали бесы, а крышка сундука закрылась. Словно эхо от раската грома. По улице пошуршал дождь. Я на всякий случай выглянула на улицу. А вдруг все разошлись? Вдруг передумали меня убивать в такую погоду? Может, они решат, что лучше убить меня, когда солнышко светит?
За струями дождя, омывающими маленькое оконце, ничего не было видно. Так ушли или не ушли?
Глава семьдесят пятая
За окном громыхало так, словно по лесу несется стая самосвалов. Яркая молния била где-то неподалеку от избушки. Где-то в деревне лаяли собаки. А окно заливало, словно избушка на автомойке. Может, колдуны испугаются непогоды и разойдутся по домам?
Я выглянула, видя, что зря надеялась. Теперь они стали мокрыми и вдвойне злыми.
- Эй! Открывай! – ломились в двери, а я поняла, что нужно что-то делать!
Если к вам ломятся в дверь - ломитесь из дома! Обескуражьте противника!
И я бросилась на двери с криками: «Спасите! Помогите!».
Стуки в дверь прекратились, а я всем тельцем бросалась на двери, слыша удивленную тишину за стеной.
- Че она делает? – спросил домовой, глядя на Хобяку. Тот пожал плечами. Миленка на руках у домового проснулась и захныкала.
- Откройте! – визжала я, еще раз поддавая двери! А потом мой взгляд упал на ягоды, которые передал добрый леший. Я схватила сито, высыпала ягоды и как стала давить их рукой. Алый сок спелых ягод потек в сквозняковую скважину. Смешиваясь с грозовой водой он производил впечатление крови из фильма ужасов. За дверью после крика: «Убивают!» стало еще тише.
- Ааааа! – орала я, повиснув на двери и давя ягоды ногой. Сито валялось рядом перевернутое. – Демон! Демон!!! Помогите!!!
На мгновенье я перевела дух, видя, какими глазами на меня смотрят Хобяка и домовой. Хобяка даже рот раскрыл от удивления.
Угасающий крик: «А-а-а-а!» резко оборвался. В воцарившейся тишине я припала к двери и начала громко и смачно чавкать.
- Ом-ном-ном! Чав-чав-чав! - от души чавкала я, слыша как от дома начинают отходить. В дверную щель были видны бледные лица ведьм и колдунов. Они смотрели под дверь, прислушиваясь к страшным звукам. Через пару мгновений ни ведьм, ни колдунов, под дверью не было. Как инквизиция слизала!
- Ха! – заметила я, пробуя сок с пальца. – Учитесь, детки!
В этот момент сразу две челюсти упало на пол. Челюсть Хобяки упала с большим грохотом, чем челюсть домового.
- Страшная ты женщина, Настя, - проворчал он. – Когда говорят, что на мельнице живет чудовище, то, я так подозреваю, это – не я. Это не про меня!
Нет, ну получилось и правда круто! Никогда бы не подумала, что додумаюсь до такого. Теперь бы хорошо было бы отмыться! А то я вся в этих ягодах, липкая, как лента для ловли мух.
- Так! В избе оставаться опасно! – шептала я, понимая, что во время грозы от бесов толку никакого. – Надо куда-то переезжать… А куда?
- Бух-бух-бух! – послышалось в дверь, а я сделала несколько неуверенных шагов вперед. Я точно хочу знать, кто там за дверью или нет?
- Бух-бух! – послышалось снова, когда я осторожно пробиралась к двери. – Бух!
Я отпрянула от дверной щели, как только в дверь снова ударили. Я так и не успела рассмотреть, кто там пришел.
Глава семьдесят шестая
- Кто там? - прошептала я, прильнув к двери, как вдруг дверь дернулась, словно ее пытаются выбить.
- Бух! – послышался громкий стук в дверь. Казалось, дверь сейчас вылетит с петель. Я на всякий случай попятилась!
- Иии! – выдохнули бесы, приподнимая крышки и переглядываясь. – Это кого это на ночь гадя принесло? Ииии!
- Ба-а-а-атюшки! – заорал домовой. И я была с ними, в принципе, согласна.
- Ииии, батюшки! – выдала я, решив не открывать дверь ни при каких обстоятельствах. Под ногой скрипнула половица, а дверь снова заходила ходуном. От грозового раската, прокатившегося прямо над избой, послышались перепуганные голоса бесов что-то вроде: «Задраить шлюзы!» и хлопки крышками.
- Так, бери Миленку, прячьтесь в баню! – прошептала я, чувствуя, что этот бух-бух добром не кончится! - Только смотри за ней в оба! Понял! Чтобы никакая нечисть ее не унесла!
- Бубух! – послышался звук, а дверь чуть не вылетела. Домовой исчез, а я схватила ухват и выставила его рогаткой вперед. Пока я пятилась к печке, в поисках еще чего-нибудь для самообороны, дверь вылетела и с грохотом упала на пол. На пороге стояла подозрительно знакомая коза с веревкой на шее. Вот почему я ее не увидела! На упавшей двери виднелись следы рогов. Я ж думала там что-то покрупнее маленькой козочки!
- Это что за новости? Белка, ты что ли? – спросила я, прищуриваясь на козу. Это она что? Рогами дверь вынесла?
Я отложила ухват и выдохнула. Ха! Вот это я дала! Испугалась козы!
- Белка, а ты че здесь делаешь? – спросила я, вспоминая скандальную бабку. – Может, она потерялась?
- Да найдет дорогу как - нибудь! Не маленькая! –проблеяла Белка.
- Белка? – опешила я, доселе не слыша от козы ни слова.
- Не Белка! А Белка - Сатана! Итак, я готова тебе служить за Бали, и за баян! – произнесла внезапно коза. Мне еще дверь поднимать и челюсть.
- А зачем тебе баян? – спросила я, поднимая дверь и ставя ее на место.
- Вот все знать надо! – огрызнулась коза. – Колдуны проклятые! Тьфу на вас!
Так, получается, она - тоже бес? Не может быть! Кто бы мог подумать.
- Ладно, - согласилась я. И решила на всякий случай уточнить. – Если баяна не будет, аккордеон подойдет?
- Нет, только баян! – потребовала коза. – Я на другом играть не умею!
- Знает мы эту козу! Она раньше в бане уроки давала! Как придет мужик в баню ночью, как попросит научить играть, как начнет она его учить. Варежки наденет, и сама его руками водит. К утру все – виртуозы! - оживились бесы.
- Я самого Паганини учила! – гордо произнесла коза, пока я пыталась приладить дверь на место.
- Паганини? – спросила я, не представляя, кто бы это мог быть.
- Ну есть такой гармонист! Он для всякой погани, вроде водяных и банников играет! – закивали черти.
Так! Банник! Я же домового с дочкой к банникам отправила.
Я выбежала на улицу. Дождь уже стих. Редкие капельки срывались сверху, а я предусмотрительно перепрыгивала лужи. На высоких травах, словно бриллианты повисли сверкающие в лунном свете капельки. Быстро –то прекратился дождик.
