Монстры же на высоких этажах подземелья появлялись чаще. Они нападали на болванчиков и легко уничтожали безвольных рабов. Марионетки не умели сражаться. Нурзенглор проводил различные испытания, но так и не смог обучить ни одного достойного бойца. Марионетки оставались заторможенными и совсем не умели читать обстановку. Тупые болванчики, коих монстры резали словно тараканов. Здесь-то и пригодились приручатели. У питомцев имелось свое подобие сознания, и они могли воевать автономно, без участия мастера.
Призыватели, Друиды и Некроманты курсировали по копям Фарадшора вместе со своими фамильярами, энтами и скелетами. Именно они в большинстве своем уничтожали орды снующих здесь гоблинов. Чаще всего на верхние этажи направлялись адепты 14+ уровня. Вполне развитые авантюристы, чьи питомцы способны уничтожить небольшую группу монстров. Хотя, и у таких случались огрехи. Если патрульные натыкались на эмиссаров, то выжить болванчикам становилось в разы сложнее.
Призыватель девятого уровня должен был отправиться либо на нижние простые этажи, либо стать рудокопом. Но Летов имел, как выяснил жрец, сразу два слота и мог управлять эмиссарами. Силы его питомцев вполне должно хватить на верхние, самые опасные ярусы Фарадшора. Так что Призыватель отправился наверх, тогда как Рыцарь остался внизу.
Дуэргары цокали удивленно, видя призывных эмиссаров. Каждый Призыватель мечтал о таком бонусе, но доставался он не каждому. Лишь на высоких уровнях при повышении класса имелся мизерный шанс получить заветное усиление, либо при божественном обмене. Впрочем, гномы с их расовым бонусом к Силе редко шли в Призыватели, поэтому относились к классу без должного пиетета.
Постепенно надзиратели привыкли к тому, что по этажу бродит болванчик с двумя призывными эмиссарами. Летов стал настоящим спасением для служащих Фарадшора. Он мог уничтожить любую группу гоблинов на пятом ярусе. Надзирателям стало намного легче контролировать пещерный лабиринт. Дуэргары чаще проводили время за игрой в кости, распитии любимого пива или эля, поминая добрыми словами умелого Призывателя. Болванчики делали основную нужную работу, им оставалось лишь собирать трофеи с рудой и ставить перед марионетками новые цели. Постепенно Летова научили собирать пепел и другие, выпавшие с гоблинов предметы в кольцо, так что и инспектировать пещерные лабиринты стало требоваться реже.
Уровень рудокопов был важен для максимизации добычи. Только адепты 6-8 уровня могли получать высшую прибыль на ярусе Медные Копи. Аналогично и в случае патрульных. Вот только трофеи с гоблинов интересовали дуэргаров во вторую очередь. Поэтому им позволяли прокачиваться до более высоких уровней. Опыт шел все меньше с низкоуровневых монстров, зато питомцы патрульных жили дольше, а значит, болванчики умирали реже.
Рудокопы получали крохи опыта за добычу руды. Но по прошествии месяцев и они поднимали свои уровни развития. Приходилось собирать периодически старожилов и… убивать, обнуляя заработанные очки опыта. После чего рудокопы возвращались к привычной деятельности. Впрочем, мастера кирок тоже подвергались иногда нападению гоблинов. Против монстров у не-приручателей шансов практически не было. По идее за каждой жилой и группой рудокопов должен следить надзиратель, но дуэргары часто отлучались, оставляя вместо себя патрульного в дозоре. Порой стайки гоблинов уничтожали питомцев и истребляли адептов, а надзиратели не успевали воскресить их.
Икари не ощущал в полной мере свое положение. Просто существовал с заснувшим разумом, лишь изредка выныривая из темных глубин, в которые его отправила пиявка. Хоть парень и являлся Чемпионом, какой-либо особенной защитой против паразитов не обладал. Лишенные воли болванчики неустанно трудились в медных копях, набивая карманы жадных гномов. На самом деле Фарадшор приносил не так уж много прибыли, поскольку дорогие месторождения появлялись редко, но для низкоуровневых гномов это было отличное место для заработка.
Кое-какая информация все же проходила через сознание Летова, некоторые события запоминались. Паразиту требовалась отчасти работающая голова для работы тела. Впрочем, однообразные патрули сливались в смазанную картину и не задерживались в памяти. Что-то необычное происходило редко. Иногда в подавленный разум пробивались вспышки гнева, но пиявка быстро гасила лишние эмоции.
Призыватель курсировал по одному и тому же маршруту пятого яруса, который ему показывали надзиратели. Работа у него была несложной. Ходить по темным пещерам вместе с питомцами, которым дана установка на защиту владельца. При встрече с монстрами фамильяры сами атаковали их. Чаще всего обходилось без проблем. Иногда гоблины доставали и самого Летова. Указаний на этот счет никаких не было, так что парень просто стоял на месте и сносил побои, ожидая, пока питомцы прикончат врагов. Изредка даже Опеку сбивали, но в основном Кинг и Токсик успешно разбирались с противниками, защищая хозяина.
В одной руке патрульный держал гримуар, в другой — кнут. Оружием толком пользоваться не умел. Если питомец погибал, то Призыватель замирал на месте, дожидался отката навыка и восстановления здоровья, как того требовали приказы. После чего продолжал патрулирование. Один из простейших указов жреца — это вызов сильнейших питомцев. Паразит доверял выбор самому Летову. В подавленном состоянии он толком не соображал, но сделать выбор между эмиссаром и обычным монстром мог. Насчет дроу он сомневался. Ранее парень проверял, кто из питомцев сильнее, и эльфийка осталась не у дел. С тех пор темная обзавелась кое-какой экипировкой, навыком и бонусом класса. Возможно, парень отдал бы приоритет дроу, но изменения на девятом уровне снова спутали все карты.
Эмиссары получили дополнительные бонусы и стали сильнее. Он сомневался в том, что эльфийка один на один сможет одолеть эмиссара. Хотя точно сказать не мог — требовалась дополнительная проверка, которую в текущем его состоянии было не провести.
Ядовитый Паук на девятом уровне приобрел Токсичную Ауру. Внешне это выглядело как зеленоватый ореол вокруг паука. При атаке в ближнем бою все противники получали небольшие кислотные повреждения. Королевский Паук же обзавелся навыком Громовой Прыжок. Эмиссар получил способность прыгать на солидное расстояние. Ударная волна после приземления наносила некоторый урон всем в зоне досягаемости.
Чаще всего оба эмиссара выживали, но при неблагоприятном стечении обстоятельств одного из них уничтожали гоблины. Обычно страдал Токсик, у которого было меньше здоровья и не имелось ауры регенерации. Если бы им управлял Призыватель, то контролировал бы грамотные отходы с Ядовитым Укусом. В свободном же плавании монстр сражался активно с самого начала, поэтому погибал быстрее.
Постепенно паразит старался повышать эффективность патрулирования в меру своих скромных способностей. А, возможно, ему и носитель подсказал — в этом странном симбиозе ничего исключать нельзя. Патрульный научился экономить время: в случае смерти одного из питомцев он дожидался отката навыка и вызывал другого монстра, здоровье которого оставалось полным. Следующим по силе питомцем сочли Вихревого Гоблина-Эмиссара. На девятом уровне эмиссар получил вкупе к навыку Вихрь ауру Воздушный Кокон. Вокруг гоблина-шамана образовывалась плотная прослойка воздуха, которая задерживала атаки врага и снижала получаемый урон. Так что питомец стал лучше держать удар.
