Впрочем, эта девчонка вроде как не похожа на таких подонков. Вон как смотрит на меня, радуется. Впрочем, и я не даю ей причин меня выбросить — не какаю по углам, не царапаю руки и не кусаю за ногу. Я воспитанный питомец! К лотку приученный! Даже ем аккуратно, не урчу, и не утаскиваю куски в постель.
Наелся, аж живот надулся барабаном. И знаю — через час опять есть захочу. Обмен веществ — дичайший по скорости. Кстати, за ночь еще подрос — опять примерно на два сантиметра. Похоже, что лучше всего расту ночью, во сне. И зубы выросли — острые такие, крепкие, мясо жую — только треск стоит.
Волосы! Волосы отросли! На глаза падают, смотреть мешают. Интересно было бы посмотреть на себя в зеркало… эдакий Маугли местного ро̀злива.
Пустую чашку от меня убрали, кружку тоже, только собрался убегать и падать в постель, как Айя меня остановила — придержала за руку, показала на отца, мать, потом на меня, и похлопала по табуретке, на которой я сидел. Мол, сиди, и не рыпайся! Царь с тобой говорить будет! И царица. Интересно, как они это сделают? Ну… говорить будут. Жестами, что ли? Как глухонемые?
Говорить они не стали. Переглянулись, помолчали, глядя друг другу в глаза (телепатируют, что ли?), затем мама-драконица встала и поставила передо мной открытую склянку с опалесцирующей жидкостью черного цвета. Жидкость подозрительно искрилась, в ней возникали и лопались радужные пузырьки, и у меня не возникло ни малейшего желания употребить эту пакость внутрь организма. А драконица показывает жестом — пей!
Отвечаю — неа! Хучь убейте, но эту пакость не потреблю! Чего задумали, ироды?! Что это за жидкость?!
Тут папаша-дракон изображает в лицах: «Сейчас я ухвачу тебя за твою маленькую тупую головку, раскр̀о̀ю тебе пасть и забью эту склянку в самый пищевод! Пей, мерзавец, мелкий гад! Не доводи до греха!». Хорошо изобразил, как Чаплин, или этот… как его… Енгибаров, вот! Царствие ему небесное. Классный был мим.
Ну что сказать… против насилия можно бороться только насилием. А какое такое насилие от шпингалета меньше метра ростом? Обоссать столешницу, вот и все, чем я могу выразить протест против беспредела властей. «Сатрапы!»
Беру кружку, выдыхаю, и начинаю пить, представляя, что глотаю самогон-первач, вонючий и забористый. Жидкость вяжет рот, едва протискивается в глотку, и я начинаю бояться, что все выпитое отправится обратно, прихватив себе в компанию и такой вкусный, наваристый суп.
Слава Ктулху, даже плохое когда-нибудь да заканчивается. Вот и жидкость вся, до последней капли исчезла в моем животе (и куда там все умещается?!).
Мамаша-драконица благосклонно кивнула и улыбнулась, а я остался сидеть и ждать результата проведенной акции. То ли пронесет, то ли крылья отрастут, то ли пиписька отвалится — ожидать можно чего угодно. Существа негуманоидные, можно сказать рептилоиды — как понять, что происходит в их мозге? Людей-то понять не можешь, а тут…
Голова закружилась и я едва не упал. И упал бы, но был подхвачен сильными руками драконицы и водружен назад, на табуретку. Но руки она не отпустила, обхватила ладонями за голову, и держала так, пока боль в затылке и висках не утихомирилась. А потом… потом я просто заснул.
Проснулся от того, что меня кто-то гладил по голове, ворошил волосы и массировал виски. Само собой, это Айя. Лицо такое несчастное, потерянное… как если бы стояла возле больного котенка, отказывающегося поесть. Увидела, что я открыл глаза — просияла, заулыбалась, хлопнула в ладоши. Вот черт подери… девчонки во всех мирах одинаковы. Ты бы еще сложила ручки перед грудью и захлопала часто-часто: «Мило-мило-мило!». Как корейские айдолы. Хе хе…
Я протягиваю руку, показываю большой палец — нормально! Айя тоже показывает большой палец. Тогда я поворачиваю к ней ладонь, показываю сделать так же. Она понимает не сразу, я киваю на свою ладонь, показываю: «Протяни!» Она протягивает, я звонко хлопаю ее по ладони, Айя взвизгивает, хохочет, я тоже улыбаюсь — отлично! Хорошая девчонка, точно!
Кстати, она в той же одежде, что и вчера, и позавчера. Что, совсем не меняют? А как же стирать? И одежда выглядит чистой и отглаженной. Магия, чего уж там…
Поднимаюсь с постели, осматриваю себя… мда. Голый, черт подери! Ну, вот что делать? Неприятно. Надо что-то себе сшить… юбки есть, еще какие-то тряпки, иголка с ниткой есть. Прорвемся!
Показываю Айе, мол — смотри, что за фигня! Не пристало так, с голой пиписькой бродить! Чай, не дикарь какой-то! Привык ходить в портках и лапоточках! Лучше всего в итальянских лапоточках, их на дольше хватает. И колодка удобнее. Проверено! Китайцы одну хрень гонят. И демонстрирую — вот мол, смотри, какой я бравый гусар без штанов! Хмм… нет, гусаром я буду… не знаю когда. Пока что зародыш гусара.
Как ни странно, Айя меня понимает, весело улыбается, и… хопа! Только что она была одета, и вот уже стоит обнаженной, вообще без ничего! Черт подери… у меня даже дух перехватило, и не сразу заметил, что девушка протягивает мне брелок на цепочке. Золотой цепочке, между прочим. Я автоматически принимаю брелок, а сам продолжаю тупо рассматривать голую девушку. Хорошая, да. Все на месте — грудь, ноги… и все остальное. Да, самое интересное, что ОСТАЛЬНОЕ, по крайней мере снаружи — в точности, как у людей. Уж не знаю, как отличаются внутренне органы, но тут… увидел бы в другой ситуации, никогда бы не поверил, что это самый настоящий дракон. Или вернее драконица.
Айя двигает бровями, улыбается, показывает мне — «Надень!». Так же автоматически накидываю цепочку на шею, и… опа! На мне тот же наряд, что и был на Айе! Узорчатые сапожки, куртка, обтягивающие ноги штаны, высовывающаяся из-под воротника кружевная женская рубаха. Мда… так вот оно что! Вот почему девушка не меняла одежду! Вот почему так смело залезла вместе со мной в бассейн, не боясь намочить одежду! Ее просто нет, этой одежды. Разгуливают голышом, а срам прикрывают… иллюзией?
Ну а что — зачем дракону настоящая одежда? В своем драконьем аватаре — они что, в штанах летают? Я бы даже понял, если бы дома драконы ходили голышом в своем человеческом обличии. Кто их тут видит? А друг друга они сто тысяч раз видели в натуральном виде.
Та-ак… но это женская одежда! Как-то в женской мне не климатит. Как же Айе объяснить… Снимаю брелок, протягиваю. Недоуменно смотрит, не спешит надевать. А мне даже как-то неудобно… все-таки девчонка, перед мужиком, можно сказать пожилым… совсем голая!
Тьфу! Болван! Перед ребенком полутора лет, а не перед мужиком! Да еще и человеком-игрушкой! Плюшевым мишкой! И вообще, может у них нет никакого табу на обнаженку! Забылся. Уж больно она меня ошеломила своим стриптизом.
Показываю на… свою пипиську (ну не могу я назвать членом — ЭТО!), потом на девушку, затем на брелок, развожу руками, мол — как я буду носить? Не понимает, потом… потом догадывается, улыбается, кивает — часто-часто. Мол, сделаем, ничего! Поворачивается, уходит, на ходу надевая цепочку. А я смотрю на круглую девичью попку, которая… оп! Уже прикрыта штанами. Чудеса, да и только!
Интересно, а эта одежда защищает от холода? А ведь как здорово придумано — надел цепочку, и ты уже одет. Снял — и раздет. Только зачем тогда снимать? Даже сексом можно заниматься вроде как в одежде, но… раздетый. Стоишь с девушкой посреди улицы, и… хмм… такие картины лезут в голову… просто отпад! И прикидываю — а прикроет ли иллюзорная одежда, если я… хмм… возбужусь? Вот же черт! Эта проблема меня занимает даже больше, чем то, зачем я сегодня пил эту черную пакость.
