—Ай! (звук хлесткого удара, падение тела).
—Перас, зря ты с ней так… хозяин ее дядя, он точно тебя не помилует.
—А кто узнает? Сбросим в реку, и все.
—Я на такое не договаривался. Сам делай.
—И я!
—И я!
—Вы со мной повязаны! Вы тоже его били! И если меня прижмут, скажу, что и девку вы тоже кончали!
Молчание. Голос:
—Ладно, парни… давайте вот как сделаем — трахнем ее, пока живая. Девка свежая, сочная, красивая. Потом придушим, и в реку. Все решат, что это кто-то из гостей сделал, никто на нас не подумает. Я буду искать ее, переживать, ни кто никогда не скажет, что это наших рук дело. А деньги, что с него взяли — я вам отдам.
—А балард?
—Балард — мне. Я его пока припрячу, а когда все затихнет, скажу, что купил у торгаша. Все будет чисто. Гейц, уступаю тебе право — первым будешь. Эх, и жопа у нее классная, ты бы знал!
—Не жалко, девку-то? Ты же с ней полгода любовь крутил, жениться обещал…
—Чего жалеть суку, которая собралась меня сдать? Нет уж, пусть себе плывет. Ну что, как вы?
—Ладно… раз так.
—Подождите, парни… этот музыкант какой-то странный. Вы ничего не заметили, когда его пинали?
—А чего тут замечать?
—А я заметил. У него одежда странная. Она… ненастоящая!
—То есть?! Это как?
—А вот так! Ты его вообще обыскал?
—Нет. Потом хотел обыскать.
—Ну вот и попробуй.
Чьи-то руки шарят по моему телу, я делаю вид, что лежу без чувств. Ничем не выдаю себя.
—Ух ты! И правда! Руки сквозь одежду проходят! Магия!
—Та-ак… я в этой херне не участвую. Перас, иди на… со своими задумками! На мага напоролись!
—Вы идиоты?! Какой маг будет зарабатывать игрой в трактире?! Хмм… а он живой, сука! Ты гля! Не добили! Я думал — у него башка всмятку!
Медленно подтягиваю свою руку к горлу — там как раз сейчас шарит чужая недобрая рука, и… хватаю врага за предплечье. А потом — сжимаю изо всех сил, дергая подонка на себя. Пальцы проваливаются, будто в пластилин — неужели этот тип такой рыхлый? А казался крепким. Перас визжит, дергается, пытаясь освободиться, брызжет кровь, заливая мне лицо. Хватаю его за горло, сдавливаю… хруст! Готов!
И вот я уже на ногах — стою нетвердо, но через пару секунд ловлю равновесие, и… сходу бью ногой в пах первому, кто оказался рядом. Хороший удар. И особой силы не надо, и работает очень эффективно. Главное — попасть.
Я попал. Да так, что «мишень» отбросило метра на два, и мужчина повалился на землю без сознания. И тут же чувствую резкий укол в спину — неужели подрезали? Похоже, что да. И такая ярость меня охватила, такое бешенство, что я уже не думаю о том, чтобы беречь руки. Раз уж придется подыхать в очередной раз — так хрен с ними, с руками! Я и вас за собой заберу, мрази!
Оборачиваюсь, и без всяких там боксерских изысков бью человека кулаком в лицо, будто заколачиваю гвоздь. И опять — странное чувство — как если бы ударил по вате, или скорее по перезрелому арбузу. В лицо плеснуло теплым, на щеке — кусочки чего-то скользкого, теплого.
—Я не хотел! Я говорил ему — не надо убивать!— верещит человек, лица которого я не вижу, и повернувшись, пытается ускользнуть. Ловлю за рубаху левой рукой, подтягиваю к себе, перехватываю… хрусть! Шея ломается. Но я в ярости не отпускаю голову и дергаю вверх. С легким треском голова отрывается, и я отбрасываю ее в сторону.
Один успел убежать шагов на семь, но я догнал его в три прыжка. Повалил, и ухватив за голову переломил позвоночник, подтянув ее к заднице. И уселся на землю, отхаркивая кровь, льющуюся изо рта.
—Ох…
Повернул голову, посмотрел… тот, кого я сделал импотентом, очнулся и пытается подняться. Преодолевая слабость, встаю, подхожу к раненому и без затей откручиваю ему голову.
Странно. Все то, что я проделал — будто на автомате. Будто несерьезно, как в дурном сне. Это не я. Это кто-то чужой! Я не могу вот так, без эмоций, без угрызений совести убивать людей! Сейчас я должен блевать, увидев трупы, всячески страдать по поводу моей жестокости, но у меня ничего такого нет. Разве человек, прибивший муху или таракана переживает? Если только о том, что испачкал стену его кишками, не более того.
Пытаюсь нащупать то что торчит у меня из спины и мешает дышать, и не могу. Рука не достает. Похоже, клинок у меня где-то в легких, потому как выходящая изо рта жидкость пузырится, а дышать мне очень трудно. Попробуй, подыши, когда одна половина легкого заполнена кровью!
—Ооо…— слышу я с земли, и тут же вспоминаю — здесь была девушка. Двигаюсь в направлении источника звука, и в свете луны вижу… да, та самая официантка, что просила меня уйти и не петь. Вспоминаю разговор… точно, она была связана с музыкантом.
—Ооо…— снова слышу стон, и вижу открытые глаза девчонки — Ты… жив? А где… он? Они?
—Кто — они?— хриплю я, сплевывая кровь. Башка работает с трудом, похоже что потерял много крови.
—Ну… Перас с дружками! Они хотели тебя ограбить и побить. Я просила, чтобы не били, чтобы не… А он только смеялся, говорил, что ничего такого не будет. Я не поверила, побежала за ним, но не успела. А потом пригрозила ему, что расскажу дяде. Тогда он меня ударил. Больше не помню…
—Встань!— протягиваю руку, девушка уцепляется за нее и тут же морщится:
—Ой! Потише! Ты такой… сильный! Чуть руку не сломал!
Хмыкаю, прошу:
—Посмотри, что там у меня… в спине. Сумеешь выдернуть?
Девушка заходит сзади, ойкает, а я надеюсь, что ей хватит духа не упасть в обморок. Очень уж не хочется идти к людям и объяснять, что здесь случилось.
—У тебя тут… нож!— в голосе эдакое завывание: «ой-е-ей!»
—А я думал — птичка клювиком ткнула — хриплю, «мелодично» побулькивая — Выдерни, демоны тебя задери! Ну?!
—Ты истечешь кровью! Тебе надо к лекарю! Пока нельзя вытаскивать!
Опа! Ишь ты, какие познания… похоже, что тут неплохо разбираются в ранениях от холодного, режущего-колющего.
—Тащи! Ну?!
Да мать твою! Ааа! Больно, сука! Неужели с первого раза нельзя вытащить?! Три раза дернула, пока выдернула!
—Он крепко засел!— будто извиняясь, говорить девушка, и снова ойкает — Перас, что… мертвый?! И остальные?! Это ты их?!
—Нет, прибежали какие-то мужики и всех побили — серьезно говорю я — Кстати, ты знаешь, что Перас хотел отдать тебя своим помощникам, а потом задушить и бросить в реку?
—Знаю — выдыхает девушка — Вспомнила. Слышала, когда лежала.
Присаживаюсь, кашляю, сплевываю кровь. Но вроде как полегче стало. Клинок двигался внутри, когда я дышал, и тем разрушал ткани, сейчас идет регенерация.
