—Все? Убедился?— с улыбкой спросил караванщик — Доволен? Молодец, дочка! Без сахарных соплей, без бабских причитаний! Рраз! И взяла быка за рога, повела в стойло!
—Тогда уж не за рога — криво усмехнулся я.
—Ну и за это тоже возьму — хихикнула Мори — Кстати, пап, сними с него слово. Мы жених и невеста, так что… чем раньше начнем…
—Тем раньше кончим — продолжая усмехаться, закончил я.
—Только если даст слово, что по приезду в столицу женится на тебе — тоже улыбнулся караванщик — И еще, что вы будете соблюдать хоть какие-то приличия. Вообще-то положено выставлять простыню после первой брачной ночи.
—Фу… пап! Ну что за предрассудки?!— фыркнула Мори — Этот обычай давно устарел, и его соблюдают только в какой-нибудь дикой провинции! В столице давно уже все по-другому. Ты вообще знаешь, что из моих подружек одна я осталась девственницей? Сейчас даже неприлично выходить замуж девственницей! Сразу скажут: что, такая страшная, что никому не пригодилась! Или характер такой дурной, что от тебя все шарахались? Надо соответствовать времени, папа. Сейчас не древние века!
—Болтушка — нахмурился караванщик — И подружки твои бесстыжие. Куда только родители смотрели? Вроде приличные семьи…
—Ой… ну тебя!— Мори досадливо отмахнулась — Вот они, старики! Ничего не понимают! Погрязли с своих заблуждениях! Если любишь человека — какие могут быть условности?!
—Не надо снимать с меня слова — вздохнул я — Вот когда… если поженимся, тогда и ляжем в постель. А пока пусть все будет так, как оно есть. Я тоже старых правил. Не будем торопить события.
—Думаешь, что ускользнешь от меня?— прозорливо заметила Мори, и прищурила глаза — Никуда не денешься. Полюбишь, и женишься! Я всегда добиваюсь того, чего хочу. А хочу я тебя!
—Она всегда добивается — со вздохом признал караванщик — Ну, так что, дашь слово, что женишься?
—Не дам — нахмурился я — Буду думать. Приедем в столицу — там посмотрим. А пока все останется так, как было.
—И ночные походы к шлюхам?— хихикнула Мори.
—И ночные походы — холодно подтвердил я — И вообще, я терпеть не могу, когда на меня нажимают! Могу и послать!
—Ну… прости…— Мори шагнула ко мне, и пока я сообразил, залепила мне сочный поцелуй. Губы ее были упругими и сочными, а дыхание пахло земляникой. Похоже, где-то в лесу нашла ягоды — Милый… прости меня. Я и правда тебя люблю. Тебе со мной будет хорошо! Я все сделаю, чтобы ты был счастлив! Клянусь! А всех, кто будет нам мешать — порву на части! Знаешь, какая я бываю в ярости?! Ууу!
—Знаю — невольно улыбнулся я, и душа у меня слегка размякла. И правда, чего я так сопротивляюсь? Плюсов от этого брака гораздо больше, чем минусов. Вернее — минусов я вообще никаких не вижу. Все именно так, как описал караванщик. Ведь я этого хотел — стать богатым, успешным, уважаемым жителем нового мира. А сопротивляюсь я только потому, что на самом деле терпеть не могу, когда на меня давят. А тут даже не давят, тут обложили со всех сторон и гонят в ловчую яму.
Ладно… посмотрим, что получится. Если что — я всегда могу уйти куда глаза глядят, и никто не сможет меня остановить. Даже медовая ловушка, в которую меня загоняют буквально пинками.
«Но об этом я подумаю завтра».
Глава 20
Почему-то я думал, что столица будет сильно отличаться от маленьких городков, которые попадались мне на дороге. Примерно так, как отличается город Ртищево от Москвы.
Помню, как жизнь случайно занесла меня в этот самый Ртищево. Был субботний день, осень (сентябрь), и люди никуда, совсем никуда не торопились. Ну, вот незачем им торопиться, и все тут! Сидели на корточках вдоль заборов частных домов, коих в том Ртищево великое множество (большая деревня!), кучковались у магазинов, прицениваясь на маленьком рынке к дешевым порткам и женскому белью с начесом (ох, уж эти трусиля цвета плесени!), а если и шли куда-то, то ощущение было таким, будто они перемещаются под водой. Ну, вот был такой фильм про капитана Немо, там герои шли по дну в скафандрах, медленно-медленно передвигая ноги, преодолевая давление толщи воды.
А потом я вернулся в Москву, пожив в Ртищево две недели и привыкнув двигаться на глубине ста метров под уровнем моря. Так вот Москва меня просто оглушила, закрутила, понесла, как щепку в мутном потоке! Я даже растерялся — утерял навыки выживания в столице! Все куда-то несутся, толкаются, бегут, как та собачка, которая знает, куда бежит.
Здесь ничего столично-московского не было. Люди шли, да, но не бежали, забросив языки на плечо. И немногочисленные повозки всех видов, размеров и конструкций — они не мчались, высекая искры из булыжной мостовой и пытаясь подрезать друг друга. Нет. Они все чинно катились, соблюдая правила движения и руководствуясь не сигналами головки, а мыслями своей разумной головы.
Я даже некоторое время потратил на то, чтобы понаблюдать за дорожным движением, и за людьми, которые умудряются идти, не сшибая друг друга и не матеря соперника последними словами. Может быть так происходит потому, что почти у всех мужчин на поясе имеется что-то металлическое, колюще-режущее? И даже — ударно дробящего действия. Ты обматеришь человека, а он возьмет, да и проткнет тебе печенку. А печенка этого не любит! Она ласку любит и вкусную, здоровую еду! Но это для простолюдинов — такой простой разбор полетов. Аристократ вызовет тебя на поединок чести, и тут уже сам Создатель будет решать — выживешь ты, получив двадцать сантиметров нестерильной стали в пузо, или же заболеешь от несварения желудка (шпагу трудно переварить), и отправишься в мир иной, думая о том, что зря не соблюдал правила приличия.
Вообще, насколько я знал, дуэли у местных родовитых аборигенов были чем-то вроде спортивных соревнований. Вышли, позвенели… нет, не гениталиями — шпажонками, и разошлись, довольные друг другом. Или вообще пошли вместе отмечать примирение в какой-нибудь приличный трактир, где имеются блэк-джек и девки. Да, тут есть аналоги земных карт, а кроме того — еще и в кости играют. И не только в кости.
Аристократов, кстати, видно издалека. В отличие от простолюдинов, они ходят в широкополых шляпах с перьями — наподобие тех, что носил Д’Артаньян и его друзья-мушкетеры. И непохоже, что здесь эти шляпы особо нужны — если только для защиты от солнца? Хотя и дожди здесь бывают.
У д’Артаньянов без таких шляп и непромокаемых плащей в купе с кожаными сапогами, был огромный шанс пропитаться нечистотами и всевозможного вида дерьмом, когда они бродили по улицам Парижа. Там ведь содержимое ночных горшков выплескивали из окон прямиком на улицу. А если нет шляпы и плаща… тут все понятно. Ну а сапоги нужны для того, чтобы не промочить ноги в нечистотах, собравшихся на мостовой в сообщества по интересам. Один из королей Франции, уж и не помню какой по счету, даже издал указ, что перед тем, как выплеснуть в окно дерьмо из ночного горшка, его хозяин должен был троекратно прокричать что-то вроде: «Па-берегись!». И все просвещенные европейцы сразу разбегались из дерьмоопасного места.
