Итут, всторонке, чешу значит янаБронзовом. Причём Магистр, видимо после того как личным каналом пообщался сомной иБронзовым, счетверть минуты ругался вобщий канал ОЧЕНЬ нехорошими словами (как выразилась Гиллара), нуили матерился как хирдман (как выразился Олаф) на«Бронзового дурака ипсихованного мальчишку». Кстати, толияавтоматически отключился откомандного канала, толиБронзовый фильтровал, потому что ятакого непомню. Нудаихрен сним. Через четверть минуты яуже мотылял вгородской застройке ивокруг меня бушевала вспышки.
—Ястобой, если честно, уже попрощался, Гал,— признал Себ.
—Недождёс-с-ся!— ехидно ответил я.— Адальше?
Адальше никто толком незнает, потому что геллиот превратился встолб плазмы, пробивший огненный покров иисчез. Нуия, как победитель, стоял неподалёку. Вообще, как выяснилось, вся наша схватка стварью заняла порядка полутора минут. Вобщем— логично, ноябыл готов поклястся, что десять томинут мыточно бултыхались. Аказалось— вообще часы.
Через минуту Магистр снял режим Алмазной Цитадели сАкадемии, приказав, именно приказав слушателям ичасти служителей возвращаться иАкадемию непокидать, вИнвиктусах или нет. Под угрозой отчисления, точнее вывода изрядов слушателей наосновании неподчинения вусловиях военного положения.
Так что мой Триумф народ наблюдал исключительно поголо. Ипокушение— тоже. Ина«бесчестных злодеев» слушатели были реально злыми, повсей Академии. При том, что немалая часть фыркает на«подвиг» иотмечает, что «просто нужный Инвиктус внужном месте».
—Прямо как тысказал, Гален,— ухмыльнулся Олаф.
—Так ведь правда,— пожал плечами я.
Хотя физиономии команды выражали несогласие, носпорить нестали. АСеб, частично мимикой, частично словами, намекнул наодну… Нутакую, несамую красивую возможность. Может иаристократически-приемлемую, номне так поступать нехотелось, покрайней мере— пока.
—Если пилоты узнают, Гал, совершенно случайно, тоникаких сложностей…— промолчал он.
—Нет, Себ,— твёрдо ответил я.
Это внатуре граф намекал на«слить Ульверов» общественности. Решение товроде как простое, эффективное. Нодва фактора: первое, кудряшке звиздец. Вот совсем, что… Нечужими руками. Вот если придётся, тосам дурынду прибью, сложно всё, нотак правильно. Иподленько это выходило, как помне.
Ноэто— эмоции ихотелки, накоторые можно было быиплюнуть. Аесть объективный фактор (закоторый я, ксобственному удивлению, ухватился обеими руками): письмо Его Величества. Если Его Августейшество «наблюдает замной», авэтом уменя особых сомнений нет, торешение дозволеной имвражды таким образом— вряд лиему понравится. Больше восьмидесяти процентов нанегативные последствия иоколо тридцати— налетальные вближайший год. Вобщем: опаснее всяких там Ульверов, даже набеглый взгляд.
Вобщем— выхожу ятеперь поАкадемии чертовски популярным типом. Фанатов как голоактёры, вроде инеимею, нопоследнее время тема для разговоров. Икмоей команде народ клеится, выспрашивает, приятельствует. Тут как бысвоя синергия— инаша победа вотборочных, причём такая, весомая. Нуипрактически тут же— спасение планеты отопасности системного класса. Ну, нестолько планеты, новобщем— понятно. Хотя есть и«недоброжелатели» инемало— которые про «нужное место» и«нужное время» талдычат. Как помне— нормальная реакция, ничего плохого инедоброго. Ночисто теоретически— гадить могут, хотя таких опасаться слишком сильно нестоит. Стоит тех кто рядом, откого подлянки неждёшь— нотоже неслишком, атосвихнутся можно. Вобщем— всё нормально, скорее даже неплохо.
—Так, Олаф, слушай,— решился яуточнить.— Утебя сМари что-то романтическое есть?
—Хм, нет,— помотал головой колобок.— Даинеможет быть,— уточнил он.
—А?
—Сломаю. Случайно, конечно, носам понимаешь. Асчего тыпоинтересовался Гален?— немного нахмурился он.— Мари— моя подруга. Подруга детства,— фыркнул он,— как она называет. Ихклан— наши соседи. Были когда-то конфликты, носейчас— практически союзники. Асчего тыинтересуешься?
—Чтоб понимать что икак унас вкоманде.
—Кхм.
—Правда!— возмутился я.— Просто были моменты, которые янепонимал.
—Только прошу, возможно излишне, необижай…
—Даинесобирался!— возмутился я.— Просто понять хотел— вот сам жеудерживал!
—А,— улыбнулся Олаф.— Это— нормально. ТыРенжи Шики-Хан.
—Чегось?— ажнемного окосел яотнувот ужсовсем непотребного обзывательства, причём функционал переводчика браскомма окосел нехуже меня.
—Временный Командир, наминдзоку. Яего незнаю толком, Мари сама тебя так называет. Нуипоказал себя «правильным» командиром. Вобщем, необижай…
—Даинесобирался! Хотя девчонка хорошая, вообще-то.
—Это да,— покивал Олаф.
—Господа, аявам неслишком мешаю?— очень ядовито поинтересовалась Гилла, сочень снобски-аристократичным выражением налице, начто Себ ехидно кивал, предатель такой.
—Неслишком,— честно признал я, под хрюканье всяких аристократов.— Номыбольше небудем. Наверное.
—Очень обнадёживает,— чопорно кивнула Гилла, новсё-таки хихикнула.
Наэтом яскомандой ираспрощался— почти полтора часа протрепались. Пожелал успехов-удачи, обрадовал Себа просьбой «записей занятий». Ачто? Меня этот деятель постоянно назаписи лекций раскулачивает, атеперь явесь изсебя пострадавший, пусть сам мне тащит. Лицо внатуре графа после моей просьбы меня порадовало: нахмурился и, хоть икивнул, уходил ОЧЕНЬ задумчивый. Видно, незаписывал нехрена, номоя просьба— вполне нормальна, особенно сучётом переданных ему записей. Исейчас Себ будет сязыком наплече обегать слушателей, клянча записи. Мелочь, априятно, хех.
Следующими посетителями были троица наших соседей, без Олафа, само собой. Приятельствовали, здоровались иначасть занятий вместе ходили. Вобщем, встретится спарнями, учитывая ихпросьбы «принять»— было нормально. Ссоседями отношения напустом месте будет портить только дурачьё. Правда… Нублин, они жеаристо, причём «правильные» анекак Олаф, инесвои парни (относительно) как Себ. Вобщем, поздоровались, поздравили-восхитились. Рассказали как сами вовремя нападения всё видели. Иэто было нормально инебезынтересно. Нозаняло четверть часа, авот потом…
—Господа, выненаходите что системная оборона Тау Верде находится вудручающе прискорбном состоянии?
—Ода, выкак точно подметили, маркиз. Ипути кАнгарам вАкадемии никак неотвечают условиям военного времени. Представьте— мне даже наступили наногу! Иянемогу привлечь оскорбителя кответу: его вина ничтожна, виной всему узкие, негодные коридоры!
—Исключительно правильное замечание, барон. Авычто скажете, шевалье Безмолвный?
Аристократический трёп, чтоб его. Точнее старческое брюзжание, висполнении моих ровесников. Самое неприятное, что обычно вэтих жуть, каких аристократичных тусовках япоявлялся сСебастьяном. Ивнатуре граф сготовностью включался вбрюзжание. Авот теперь уменя такого полезного Себастьяна нет, аэти соседушки комне обращаются. Типа, побрюзжи-ка Гален снами, мда. Ну, хоть отмазаться смог— всё жеяневкоридоре или столовой там, авцелительских палатах. Даивообще— вцелительском саркофаге, нашлаги вкомбез уходящие посетители взгляд украдкой бросали.
