— Это все, о чем я прошу, — улыбнувшись, пробормотала я.
На лице Зигги появилась глубокая печаль. Я почувствовала, что мое сердце разлетелось на куски как тело, рухнувшее на тротуар с сорокового этажа.
— Я не отдам письмо до рассвета. В этом случае, даже если он захочет сделать что-то опрометчивое, у него будет время, чтобы остыть.
— Хорошая мысль. — Я дотронулась до руки Зигги, и он не вырвал ее. — Спасибо.
Казалось, его смутил этот жест, и он быстро отдернул руку:
— Если мы встретимся в темном переулке, сделай одолжение, не ешь меня, ладно?
— Договорились.
Я легла и наконец-то заснула. А когда проснулась, в квартире было темно и пусто. Время идти.
Взяв сумку, полную одежды, с засунутыми между свитерами дипломом и фотографией моих родителей, я убедилась, что захватила с собой письмо доктору Фуллеру, и начала спускаться на улицу.
На тротуаре я остановилась прямо у перил лестницы, ведущей в подвал, поскольку услышала тяжелые вздохи Натана, раздававшиеся изнутри:
— Ты посчитал, сколько свечей расплавилось в эту пахнущую розами массу?
— Двадцать, — ответил ему Зигги.
Возникла долгая пауза, прежде чем Натан ответил:
— Хорошо… не так уж плохо.
Я сделала глубокий вдох, чтобы уменьшить боль в груди, возникшую из-за того, что уходила. Они справятся и без меня. Я ведь только вошла в их жизни. Вряд ли прошло достаточно времени, чтобы возникла привязанность. Но у меня до этого никогда не было такого сильного желания иметь семью, ощутить тепло и комфорт. Воспитание, которое я получила от чуждых эмоциям родителей, практически полностью искоренило любые представления о семейной любви, которая могла быть у меня. Но с Натаном и Зигги, пусть лишь на мгновение, я почувствовала, что принадлежу кому-то.
Боль была сильнее, чем я ожидала.
* * *
Оставив письмо в больнице, я вскоре поняла, что стою прямо перед воротами особняка Кира. Через несколько часов мой бывший босс будет думать, что я отправилась на Восточное Побережье[4]. По крайней мере, мое имя не появится в списке пропавших без вести.
Два вооруженных охранника приближались ко мне, бормоча что-то в свои гарнитуры[5]. Когда прислужники Кира подошли к воротам, я сделала шаг назад.
— Доктор Кэрри Эймс? — спросил меня один из них.
Я кивнула. Они не предложили понести мои вещи. Охранник, обратившийся ко мне, указал большим пальцем в направлении дома:
— Кир ждет.
Другой охранник шагнул вперед и открыл ворота. Я заметила, что его руки тряслись.
Когда я дошла до входной двери, та сразу же открылась. Но вместо Кира появилась какая-то пара, полностью одетая в кожу. Пихнув меня, они прошли мимо и спустились по ступенькам. Я уловила звуки громкой музыки, раздающиеся из дома.
Более страшные на вид вампиры заполонили весь холл. Некоторые из них развалились на диване, стоящем в центре комнаты: я видела их вампирские рожи. Некоторые играли в кости в углу. Но все они, одетые, как банда мотоциклистов, казалось, были пьяны.
Перед дверью в кабинет Кира стоял телохранитель. По сравнению с байкерами[6] одетый во все черное охранник выглядел как бойскаут[7]. Я прямиком направилась к нему.
— Кир здесь? — спросила его я, перевешивая сумку на другое плечо.
— Я отведу к нему.
Услышав позади себя голос, я обернулась и столкнулась лицом к лицу с Далией. Мое лицо начало трансформироваться, клыки обнажились.
— Ты умрешь, прежде чем успеешь притронуться ко мне, — ведьма щелкнула пальцами, и охранник, стоящий у двери, отступил.
Рычание вырвалось из моего горла: животный и голодный звук:
— Я намного быстрее, чем ты думаешь.
Она сладко улыбнулась:
— Что ж ты медлила, когда я убивала твоего дружка вчера ночью.
И тут я набросилась на нее. Далия подняла руки, чтобы произнести заклинание, но я полоснула по ним внезапно появившимися у меня когтями. Капли ее крови брызнули на мраморный пол.
Вампиры-байкеры прекратили свой кутеж[8]. Я подумала, что их привлекла кровь, но они не смотрели на нас. Они уставились на что-то позади нас.
Кир стоял в дверях кабинета, одетый в пышный, подбитый мехом халат до пола. Его волосы были заплетены в две платиновые косы, свисавшие за спиной. Он улыбнулся байкерам.
— Джентльмены, — заглушил он ругательства Далии. — Я надеюсь, вы наслаждаетесь весельем.
Несколько вампиров подняли свои банки с пивом и издали радостный возглас.
Когда они вернулись к своим занятиям, Кир схватил Далию за волосы и потащил в кабинет. Он жестом указал охраннику, и тот взял меня за руку и втолкнул вслед за ними.
Когда дверь закрылась, Кир швырнул Далию на пол:
— Как же поступить с провинившимся домашним животным? Особенно с тем, который получил слишком много предупреждений.
— Кир, это не моя вина, — Далия вытерла нос окровавленным запястьем. — Она…
Он ударил ее по лицу. От резкого звука я содрогнулась. Наклонившись, Кир схватил ее за подбородок и вывернул голову под жутко неудобным углом, чтобы ведьма смотрела на него снизу вверх.
— Как ты назвала меня?
Слезы покатились по ее щекам, смешиваясь с кровью, испачкавшей лицо, и слоем макияжа.
— Я прошу прощения. Это больше не повторится, — Далия сделала ударение на последнем слове, — Хозяин.
Он оттолкнул ее от себя и потер ладони друг о друга, как будто коснулся чего-то грязного и неприятного, потом сделал знак охраннику:
— Свяжите ее и заприте в комнате.
Когда охранник повел Далию прочь, Кир повернулся ко мне. Он оглядел меня, и досада на его лице сменилось радостью.
Съеживаясь под его пылким взглядом, я нервно засмеялась:
— Надеюсь, ты не ждешь, что я буду называть тебя хозяином, поскольку будешь сильно разочарован.
Подойдя сзади, он положил свои руки мне на плечи. Я чувствовала на них запах Далии.
— Ты можешь быть удивлена, Кэрри, но я могу заставить тебя делать такие вещи, которые ты никогда даже не представляла.
«Это все кровные узы, — напомнила я себе, когда от волны удовольствия у меня подогнулись колени. — Он не имеет над тобой никакой власти». Я сжала кулаки так, что ногти впились в кожу.
Кир прижал меня ближе к себе, засовывая руки под мою рубашку. Его кожа была теплой, как будто он только что поел.
— Я ведь прав?
Иллюзорное желание, которое овладело мной, сменилось горячей электрической дрожью, когда его пальцы проникли под чашечки моего бюстгальтера. Кир усмехнулся в ответ на мой тихий стон:
