Мои губы задрожали.
— Но, похоже, вы во всей этой истории такая же жертва.
— «Жертва», которая отдалась до брака непонятно кому, еще и забеременела от этого мужчины! — всхлипнула я, снова задрожав.
— Во-первых, когда такое случается, «виновных», как правило, двое, — строго протянул Дориан, не сводя с меня глаз. — Во-вторых, лично я всегда считал, что подобные морально-этические нормы по отношении к женщинам слишком суровы. И главная причина их существования заключается как раз в том, что женщину наше общество рассматривает не как личность, а как «племенную кобылу», ценность которой сводится лишь к тому, чтоб она гарантированно дала своему «владельцу» качественное потомство, причем стопроцентно — именно от него. Поэтому ее и воспитывают так, чтоб она «была целомудренной, благочестивой, блюла себя, и только с мужем после свадьбы, чтоб сделать с ним детей, и стыдливо молилась после каждого исполнения супружеского долга». Вот только, как мне кажется, подобное отношение, как минимум, несправедливо и лицемерно. Потому что у женщин тоже есть право на чувства, Скарлет.
— Это все демагогия, — слабо прошептала я, прикрыв глаза. — А факт заключается в том, что я, похоже, клюнула на какого-то мерзавца, отдалась ему, забеременела. После чего мне, с моего же согласия, стерли память, восстановили девственность тем заклинанием, о котором вы тогда говорили. И я, искренне считая себя благочестивой невестой, вышла замуж, чтобы продолжать врать, изображая порядочную жену, просто уже не зная о собственной лжи.
— Хочу вам напомнить, что ваш покойный супруг не просто знал обо всей этой лжи, но еще и, похоже, был очень и очень сильно в ней заинтересован, — проговорил Дориан, немного приподнимая меня. — Только вот главный вопрос: ЗАЧЕМ ему было все это? Если, как подмечал ваш отец, в самом деле казалось куда логичнее передать титул и владения побочной семейной ветке вместо того, чтобы заморачиваться бастардом, которого можно выдать за своего наследника, тем самым передавая все, чем владеешь, вообще непонятно кому, не имеющему к тебе никакого отношения и лишенного с тобой любого кровного родства.
— Вы правы, это выглядит очень странно, — пробормотала я, ощущая себя, словно в тумане.
— Такое чувство, что у лорда Рейнера… были веские причины не подпускать к собственному наследию этих своих кузенов, — нахмурился Черный герцог. — И что-то мне подсказывает: эти причины могут быть связаны с его убийством.
— И каким же образом в таком случае я могу быть коварной интриганкой, которая за этим убийством и стоит, если супруг втянул меня в это все, приведя в свой дом с промытыми мозгами, когда этот его план уже несся полным ходом? — ехидно фыркнула я…
Как вдруг недомогание немного отпустило и я поднялась на ноги, опираясь рукой на столешницу рабочего стола.
— Выходит, вся эта история с «женой, которая — первая подозреваемая в деле об убийстве ее мужа», было не более чем способом запудрить мне мозги и отвлечь от чего-то реально важного, верно, лорд Бладблек?
— Ваша проницательность все больше меня поражает, — вздохнул он, и сам поднявшись на ноги.
— И какая же роль тогда отведена мне в этом вашем плане, лорд Бладблек? — строго выпалила я, хоть в действительности у меня до сих пор все перед глазами ходуном ходило. Даже больше… рискну предположить, что как раз из-за пережитого шока меня теперь несло, и просто не удавалось притормозить!
Голову заволокло сплошным туманом, в котором хотелось отчаянно кричать. Поэтому я не подбирала слов, не была осторожной, не говорила завуалированными полунамеками — что было бы вполне логично и благоразумно. Нет, я выплевывала каждое слово прямым текстом! Резко, жестко, остервенело. Понимая, что еще пожалею о каждой сказанной букве, но все равно не в силах остановиться и не творить всех этих опасных для меня глупостей.
— Кто я? Наживка, которую удобнее использовать, пока она в роли слепого котенка? Или слишком мешающая мебель, которую вы понадеялись отодвинуть в сторону, если запугаете — в надежде на то, что боясь навлечь на себя еще большие подозрения, я спрячусь под кровать, заткнусь и не буду путаться под ногами?
— Уверяю вас, все совершенно не так, — проговорил Дориан, не сводя с меня своих чертовых темно-красных глаз.
— Да неужели?! — выдохнула я. — Что тогда, по вашему мнению, на этих записях такого, что я увидеть не должна?!
— Только то, что может окончательно сорвать вас! — закричал он, подступив ко мне на шаг. — И судя по тому, в каком вы состоянии после одной единственной из этих записей, я не так уж и ошибаюсь, не так ли?
— И только? — прошипела я, сжав кулаки. — Очень прошу не держать меня за дуру, лорд Бладблек. Я уже устала от этой мерзкой игры, в которой все, кому не лень, как я вижу, используют меня в качестве слепого инструмента! Поэтому будьте добры, раз уж у нас с вами завязался откровенный разговор: вы так не хотели, чтобы я видела остальные записи, только из-за того, что так печетесь о моем душевном здоровье? Или, может, есть еще кое-что?
— Еще, возможно, есть некие детали, которые могут подставить вас под удар и навлечь на вас опасность, если вы их узнаете, — напряженно выдохнул мужчина, подойдя ко мне практически вплотную. Так близко, что мое сердце панически застучало от воспоминаний о прошлом сне.
— Что же это за детали, лорд Бладблек?
— Если бы я уже все знал, мне не было бы необходимости эти записи просматривать, — отчеканил Дориан, напряженно дыша.
— Прекрасно! В таком случае, пусть лучше на меня навлекает опасность то, что я о чем-то узнаю, чем то, что я не знаю ничего и хожу над пропастью с выколотыми глазами, — прорычала я, и резко развернувшись, отошла от него на несколько шагов.
Дышать стало немного легче.
— Хорошо, Скарлет, мы продолжим просмотр записей вдвоем, как вы того и желаете, — наконец проговорил Дориан, выдержав паузу. — Но ТОЛЬКО после того, как вы успокоитесь и придете в себя после просмотра воспоминания с рубина. Надеюсь, хотя бы с этим вы согласитесь?
— С этим я соглашусь, — медленно выдохнула я, все еще ощущая, что мир вокруг меня разлетается на осколки и летит в пропасть.
— Отлично. В таком случае, предлагаю покинуть этот кабинет, пока я не увижу, что вы в самом деле чувствуете себя лучше.
— Не имею ничего против, — резко заявила я, быстрым движением закрывая тайник с Мнемозисом, и буквально вылетела из кабинета! Желая лишь одного: поскорее остаться наедине возле ближайшего окна, выводящего в сад, и глубоко подышать.
Глава 12. Синяя клетка
Я очень сильно, просто безумно хотела прийти в себя, переварить ЭТО и собраться как можно быстрее. Вернуться в кабинет максимум через час. Да только по факту весь день простояла у окна в чайной комнате. Тяжело дыша. То глядя вдаль невидящим взором, то сидя в кресле и заламывая локти. Все, чего я желала — это убедить саму себя в том, что весь этот кошмар… был нереален. Что я не видела ничего в хрустальном шаре Мнемозиса. И ничего из услышанного мною не происходило. Не существовало и не существует.
