Вытерев рукавом рот, собралась на выход, мне нужен свежий воздух, на этот раз ни одна тварь меня не тронула, хотя находились в непосредственной близости.
А мне было плохо, махнув в их сторону рукой, я выползала с этой норы смердящей кровью и трупами. Выйдя на улицу, я вновь потеряла связь с реальностью…
На этот раз сознание возвращалось медленно… Руку с активированным клинком я держала с чётким намерением убить кого — то. Кого? Картинка перед глазами плыла и голос мне показался знакомым, но кто он? Между тем голос продолжал меня уговаривать:
—Лоллиана, очнись, прошу тебя! Это я — Абигор, твой муж. Слышишь? Это я!
Это я, что ли Лоллиана и Абигор? А кто это? Разве у меня есть муж? Странно. Не помню.
А голос становился более слабым:
—Я тебя очень люблю, посмотри на меня, пожалуйста. И готов принять смерть от твоей руки, для меня это расплата, за то, что не уберёг тебя.
Наконец пришла в себя, стряхивая с себя остатки морока, я была в ужасе от картины, которая открылась для меня. Я стояла на поле боя, который продолжался вокруг, а возле моих ног лежал Абигор, весь в крови и его рука, зажимала рану на груди, он был без сознания.
Вскрикнув, я опустилась рядом с ним…это сделала я…боже…что я наделала…Слёзы лились из моих глаз не произвольно, я тормошила любимого демона, уговаривая его не умирать.
У меня началась истерика, я убила своего любимого…наконец здравая мысль промелькнула у меня в сознании, нужно проверить его пульс. Есть, слабый, но есть. Что делать? Как спасти его? Опустив взгляд, на груди мелькнул кулон богини…
Взяв кулон в руку, оборвала цепочку и прикоснувшись силой, попросила спасти его. Сияние кулона и вот меня снова куда — то занесло.
Где я? Узкая дорожка вилась и вокруг темно, посмотрев вперёд и видела одиноко бредущую фигуру…неужели это грань?!
—Абигор, остановись! Вернись!— я бежала изо всех сил и не могла догнать и споткнувшись упала.
—Помощь нужна?— протянув руку, Абигор стоял рядом.
—Нужна, вернись, пожалуйста, ты должен жить! Я знаю, я виновата, я убила тебя…— слёзы рекой не давали мне нормально сказать.
—Это всё неважно.
—Нет, это важно. Вернись, прошу. Я люблю тебя, слышишь? Я виновата перед тобой, прости меня. Я обещаю исчезнуть из твоей жизни, только живи…Мне нет прощения за свой поступок, да и сама себя я вряд ли прощу…Вернись, любимый.
Вспышка света, и я вновь в реальности. Дыхание Абигора стало размеренным, что говорило, он будет жить. Пора остановить бойню. Если эти твари слушались жреца, а теперь я проводник я могу остановить происходящее. Призвав силу, я приказала тварям рассеяться.
Удивлённые демоны смотрели по сторонам, когда твари начали просто растворяться в воздухе.
—Ширван!— позвала я демона, узнав своего бывшего телохранителя,— тут Абигор, ему нужна помощь!
—А Вы?
—Что я?
—Разве не идёте домой?
—Нет.
—Но…
—Никаких но. Я ухожу. Прощай Ширван, и спасибо тебе за всё.
Пора навестить богинь. Открыв портал, я ушла, не оглянувшись, ведь если бы посмотрела назад, я б не удержалась и осталась рядом.
Часом ранее…
Отправив Лоллиану порталом, Шана тяжело вздохнула, увидев взгляд Каны, полный сомнений.
—Правильно ли мы сделали?
—У нас не было выбора, ты сама это знаешь…
Её слова прекратились, когда открылся портал и из него вышла миловидная женщина в царском одеянии.
Шана и Кана склонившись в глубоком реверансе, промолвили:
—Приветствуем, тебя, праматерь всего живого, в нашей скромной обители.
—Здравствуйте. Встаньте. И ответьте, что происходит?
—Хммм вы ведь знаете проблему…
—Да я знаю, но хочу услышать объяснения от вас.
—Мы нашли способ, как чёрного проводника сделать светлым,— ответила Шана.
—Ну, рассказывайте или мне всё вытаскивать клещами?
—Не так давно на кругах Ада появилась неинициированная валькирия, мы решили ей помочь в инициации и подкинули книгу, как провести её. Она решилась слишком поздно, когда была схвачена первым жрецом Асмодея, и позволив стихии управлять телом, уничтожила и жреца, и дворец правителя Хоски.
—Продолжай.
—Дальше, мы спасли её успокоив разбушевавшиеся стихии и перенесли сюда. А потом мы узнали, что появился второй жрец, гораздо сильнее первого, потому что ему частичку своей силы дал Эреб. И раздумывая, как помочь победить…
—Вы решили подослать её убить жреца? Вы хоть понимаете какие последствия могут быть?— праматерь была взвинчена необдуманными действиями своих любимых богинь.
—Вы меня знаете,— Шана посмотрела в глаза великой богини — я тысячу раз проверила все варианты развития будущего…
—Будущее многогранно, его невозможно просчитать, оно изменяется от любого полуслова и полувзгляда.
—А я рискнула. Потому что все варианты будущего не радужные. Да мы скрыли место алтаря от Абигора и Люцифера — это не их судьба…
—Судьбой пусть занимается Богиня Судьбы, а ты нарушила столько запретов, ради чего?
—Ради жизни для демонов я не жалею не о чём, и если надо — понесу заслуженное наказание.
—Хорошо с этим прояснили. Что будет дальше, что с валькирией?
—На самом деле у неё всего два пути: первое — она не справится с тёмной силой Эреба и она навсегда останется любительницей Асмодея с силой проводника, а второй путь: через смерть своего любимого она очистится от скверны и станет светлым проводником.
—Как — то оба варианта звучат не очень.
—Согласна, перспектива убить любимого как- то не очень вдохновляет, поэтому мы ей об этом не сказали. Но именно это и должно повлиять на всё остальное. Я повторюсь, я проверяла все ветки развития возможного будущего. Её спасёт любовь к нему. Другие вариации событий не привели бы к этому.
—Вашу участь из — за нарушения правил, решит совет пантеона, как бы вас я ни любила, не смогу вам ничем помочь. С Эребом я встречусь сама. А вы довершите уже начатое, решите вопрос с Асмодеем.
Праматерь растворилась в портале, а Кана и Шана вздохнули с облегчением — разговор с наставницей дался им обоим тяжело, и всё-таки легче от осознания, что праматерь уже всё знает.
Глава 23
Абигор
Решив с Люцифером, как действовать, дальше я призвав свои легионы, которые подчинялись мне, обрисовал задачу. Нам нужно найти жреца и не допустить воссоединение с Асмодеем.
Мы осмотрели каждый кусточек по десять раз и очень были удивлены, когда буквально на пустом месте возникло здание из моего видения — серое, и массивные ступеньки.
