— Какую тебе машинку, котёнок? Красненькая больше нравится? — впервые с момента нашей встречи, я вижу Марусю в таком восторге. Её серые глаза сияют от счастья. Зная мою малышку всю жизнь, я прекрасно знаю, как исцелить её от обид.
Мы стоим среди отливающих перламутром автомобилей класса люкс.
— Да, красненькая очень классная, — Маруся забирается в кабриолет с белым кожаным салоном и дрожащими пальцами поглаживает руль. Смотрит на меня с лёгкой нотой недоверия во взгляде. — Мы, правда, купим мне сейчас эту машину?
— Выписывайте в полной комплектации, — поворачиваюсь к продавцу.
— Ура! — Маруся хлопает в ладоши. — Садись ко мне.
Забираюсь на переднее сиденье, и Маруся, вскочив на колени, обхватывает меня за шею.
— Люблю тебя, — шепчет и втягивает в рот мочку моего уха.
Я замираю от её жаркого дыхания. С трудом беру себя в руки. Специально не прилёг с ней отдохнуть после обеда, иначе мы бы так и не вышли из дома. Марусе всё равно, где постигать науку любви. Убрав тарелки со стола, она оседлала меня прямо на стуле и одними своими целовашками чуть не разрушила все благочестивые планы. Подъехавшее такси спасло мои очередные штаны от стирки.
— Котёнок, тут везде камеры, — смеюсь я. — Давай до дома потерпим с благодарностями.
Маруся возвращается на место и нажимает кнопку на панели. С лёгким шуршанием крыша накрывает салон. Стёкла едут вверх, и я понимаю, что попал.
Следующая остановка у нас галерея высокой моды. Я забрал Марусю из дома в одних шортах, так что надо малышку приодеть. Тем более, как я понял, заглянув сегодня в шкаф моей будущей жены, у неё не так много одежды. Все деньги, наверное, грохнула на персонайзер с брюлликами.
Маруся загоняет кабриолет на парковку и, покинув салон, горделиво поглядывает по сторонам и щёлкает брелоком. Какая же она ещё девчонка. Стайка модниц, обвешанных пакетами с логотипами мирового значения, с завистью поглядывают на Марусино авто и на прилагающегося к нему «папика», то есть на меня. Судя по их погрустневшим лицам, фейсконтроль прохожу на ура. С трудом проглатываю улыбку и смотрю на Марусю. А ведь я и правда теперь «папик» при молодой егозе для окружающих. Беру Марусю под локоток и веду её к лифту.
— Котёнок, у нас есть три часа, потом поедем за Микки.
— Я так соскучилась по ней! Если бы ты знал, сколько я ей в детстве поверяла тайн. — Маруся кладёт мне голову на плечо.
— Мне косточки перемывали? — трусь щекой об её макушку.
— А кому ещё!
Металлические двери лифта разъезжаются в стороны. Первым на пути нам попадается магазин белья с золотыми манекенами в витрине. Маруся с ловкостью мартышки сдёргивает со стенда вешалки с лифчиками, трусами, поясами и скрывается в примерочной.
— Волчок, иди сюда, — зовёт меня вскоре.
— Бери всё, что нравится, — я тяжело сглатываю, увидев её обнажённое плечо.
— Мне нужно посоветоваться!
Вхожу в примерочную и встаю за спиной Маруси. Моя соблазнительница уже поняла, какую власть обрела надо мной. Смотрит на меня в отражение зеркала и улыбается. Красные чаши лифа подняли и без того высокую грудь моей малышки, а шортики того же цвета подчеркнули линию бёдер, между которых мне не терпится обосноваться всерьёз и навсегда.
— Так нравится? — Маруся склоняет голову набок, и пускает в ход фирменный взгляд с поволокой.
Я расстёгиваю лифчик, выпуская её роскошную грудь на волю и швыряю его на тумбу. Стягиваю с Маруси шорты до колен и провожу языком по её бедру.
— Что ты делаешь? — щёки её наливаются румянцем, как яблоки.
Выпрямляюсь за Марусиной спиной, пожирая взглядом стройную фигуру. Веду руками по трепещущему от желания юному телу, задевая пальцами вмиг затвердевшие соски. В горле у меня пересохло, ещё немного и я не выдержу. Хрипло шепчу Марусе на ухо:
— Мне нравится так, поэтому чехлы бери любые, — прикусываю её за шею и выметаюсь из примерочной.
Через пару часов к кабриолету возвращается элегантная дева в шёлковом алом платье, босоножках на высоченных каблуках и умопомрачительной шляпе. Запястья её украшают золотые браслеты, в ушах серёжки, только палец всё ещё без кольца. Оно лежит у меня в кармане пиджака. Пакеты с трудом помещаются в моих руках.
— Руслан, ты волшебник! — Маруся прижимает к груди коробку со свадебным платьем. Его она выбирала без меня.
— Всегда к вашим услугам сударыня, — составляю пакеты на заднее сиденье. — Ты не представляешь, как я сам кайфанул, выбирая для тебя наряды.
Клиника Никиты в пригороде, и мы приезжаем туда к девяти.
— Я думал вы и сегодня не приедете, — Никита встаёт из-за стола и, обменявшись со мной рукопожатием, обнимает Марусю. — Привет, малышка. Ты с каждым годом только краше. Фрол прислал сегодня днём приглашение. Вы реально послезавтра женитесь?
— Папа правда разослал всем приглашения? — поворачивается ко мне Маруся.
— Ты чем-то недовольна? — приподнимаю одну бровь.
— Сейчас я готова расцеловать его! Но это только благодаря тебе, — Маруся обнимает меня и касается моих губ.
— У меня есть свободный кабинет, если вам невтерпёж, — кашляет Никита в кулак, напоминая о своём присутствии. — Только давайте я вам сначала по Микки расскажу лечение и поеду домой. Мы с Люсенькой сегодня наших оглоедов к бабушке на лето отправляем. Нужно на вокзал их скоро везти
— Так ты маме отправь распечатку и всего делов. Зря она что ли ветеринарный заканчивала, — пожимает плечами Маруся.
— Ты недалеко ушла от папочки, — треплю её по плечу и сажусь на диван. — Никита, рассказывай.
Получив указания по диете и лечению, мы проходим в лечебный блок. Издалека слышим приветственное уханье Микки. Она меня издалека чует. По моей просьбе шимпанзе выделили целую комнату. Микки с разбегу прыгает мне на грудь и обнимает за шею.
— Эй, привет! — гладит её по спине Маруся.
Микки медленно поворачивает голову и смотрит на неё. Удивлённо вытягивает губы вперёд и издаёт радостный вопль. Домой возвращаемся в чудном настроении. Микки восседает у меня на руках, Маруся развлекает нас песнями, а я улыбаюсь от счастья и не могу припомнить дня лучше, чем этот.
* * *
Нам с трудом удаётся выставить Микки из спальни. Я слабо себе представляю, как сохранить Марусино девство ещё две ночи. Но слово, данное Фролу, вяжет меня по рукам и ногам. Всё осложняется тем, что Маруся не разделяет целомудренных взглядов отца.
Завернувшись в полотенце, она порхает по комнате, зажигая свечи, и я чувствую себя волком, попавшим в западню.
В раздумьях беру с тумбочки сложенную бумагу от Марусиного подарка:
— Ты красиво придумала, — обвожу пальцем вокруг вензеля. — Только мне хотелось бы видеть здесь другие буквы. Ты ведь возьмёшь мою фамилию?
