За углом моя машина будто только и ждёт меня. Вздох вырывается из моей груди и слезы наворачиваются на глаза. Я вытираю их кулаком и закусываю губу. На эту сторону выходит только одно окно. Значит, можно спокойно выбраться наружу, линейкой открыть машину, завестись и рвануть напролом. Вот уж не думала, чтооднажды забытые в машине ключи, спасутмне жизнь. Конни тогда купил в ближайшем магазине линейку и научил меня очередной премудрости.
В дом я возвращаюсь, едва сдерживая ликование. Проходя мимо кухни, я вижу за столом четырех парней. Они уминают яичницу, закусывая зеленым луком. У меня урчит в животе, и я вспоминаю, что сутки не ела. Дэн со стаканом рассола сидит в старом кресле, обитом зеленым бархатом. Он даже не поворачивает голову в мою сторону, в отличии от остальных.
В комнате я забираюсь под одеяло и трогаю Волка за плечо, он причмокивает губами и поворачивается на другой бок.
–Сейчас я верну его в строй.– Врач открывает чемоданчик и набирает в шприц лекарство.– И поставлю тебе капельницу. Ты потеряла вчера много крови, нужно восстанавливаться.
То, что Борис Семенович ратует за мое здоровье только радует. В этом доме меня за жильца на беломсвете не считают. Эдакая овечка на заклание.
–Денис, забирай приятеля,– кричит врач.– Он скоро очухается.
Дэн входит и усаживает Волка на кровати.
–Твою мать,– его первые слова меня не радуют.– Башка раскалывается.
–Стриптизерке своей спасибо скажи.– Дэн закидывает его руку себе за шею и поднимается вместе с ним.– Овца конченная.
Парни выходят из комнаты, и врач закрывает дверь. В голове мелькает шальная мысль пришибить его чем-нибудь тяжелым. Я обвожу глазами комнату, но ничего подходящего, кроме вазы с сухоцветами мне на глаза не попадается.
–У тебя документы с собой есть? Если в больницу ехать, нужны будут,– хлопочет возле меня врач.
–Вы у ребят своих спросите, меня сюда без чувств привезли.
–Бедная девочка, я поставлю тебя на ноги,– медоточит Борис Семенович.
–А вам-то какой в том интерес?– улыбаюсь я.– Они меня отпускать не собираются.
–Это мой врачебный долг,– громко говорит он и доверительно шепчет:– Я помогу тебе. Перевезу в больницу, а там посмотрим.
«Оскар» нашел бы своего героя, снимайся Борис Семенович в кино.
–Спасибо,– я, потупив глаза, выискиваю повод встать с постели.
Дэн путает все мои карты. Он входит в комнату суётся в ящик тумбочки и достаёт наручники.
–Руку давай сюда,– требует он.
–Только не правую!– С лица врача на миг слетает маска, но тут же он улыбается мне:– Не доверяют нам с тобой.
Я протягиваю Дэну руку, и он пристёгивает меня к спинке кровати.
–Загляну к тебе попозже,– подмигивает он мне.
Я холодею. Неужели Волк отступился от меня? Ведь только он знал, где лежат наручники.
Борис Семенович меняет мне повязки, ставит уколы и устанавливает около меня штатив для капельницы. Я закрываю глаза в надежде, что доктор хоть ненадолго уберется восвояси. Тугой жгут стягивает плечо.
–Работай кулаком,– приказывает врач.
Я молча повинуюсь, и острая игла впивается мне в вену.
–Тут минут на сорок,–бубнит Борис Семёнович, шлёпает себя по карманам и, судя по звукам, убирается прочь.
Мысленно я благодарю небеса. Но тут же снова хлопает дверь.Японимаю кто вошел, но не открываю глаз.
–Ну и на хрена ты это сделала?– в голосе Волка слышится обида.
–Что именно?– я смотрю на него в упор.
Волк стоит, облокотившись на спинку кровати.
–Снотворное мне подсыпала…
–И уговорила тебя его выпить. Ты ерунды-то не неси. Я себе сделала на случай, если твои приятели решат со мной позабавиться.
–А это,– Волк показывает мне перочинный нож.– Неужели ты не поняла, что я не отдам тебя никому?
–И даже Князю?– пора заканчивать с сантиментами и расставлять все точки над «ё».
–И даже Князю. Но ты все решила по-своему.
Или Волк чересчур самонадеян, или врет. Конни по мелкому не работал, а потому не хватит у парня ни зеленых, ни деревянных рассчитаться за мои грехи со своим боссом. А просто так меня ему не отдадут бы.Жизнь по цене почки.
–Если бы я хотела убить тебя, мы не разговаривали бы сейчас.– Остаётся просто доиграть роль. Мыслями я уже сижу за рулем своей машины.– Мы встретились с тобой не в то время и не в том месте. Мне никогда не было так хорошо, как этой ночью. Я хочу, чтобы ты просто знал об этом.
Волк исподлобья смотрит на меня. Взгляд серых глаз действует на меня разлагающе.
–Меня сегодня перевезут в больницу?
–Да.
Звучит как приговор.
–Можно я посплю полчаса?– слабым голосом прошу я.
Больше разговаривать не о чем, время пошло на минуты. Волк, пошатываясь, подходит ко мне ближе и садится на кровать.
Тыльной стороной ладони он проводит по моей щеке.
–Я тебя…
–Волчар, Дрон звонит,– Дэн просовывает голову в дверь и недовольно зыркает в мою сторону.
–Иду… – Волк с трудом поднимается с постели и поворачивается ко мне.– Спи спокойно, никто тебя не тронет.
Он выходит из комнаты, и я слышу, как он рявкает на Дэна:
–Оставь ее в покое!
Я зубами вытаскиваю иглу из вены и тянусь к наручникам. Игла предательски выскальзывает. Я оборачиваюсь. Прозрачная трубка, покачиваясь, повисает вдоль штатива.Я пытаюсь достать ее ногой и чуть не сворачиваю всю конструкцию. Размотавповязку на голове, янащупываю затерявшуюся в волосах шпильку. Расстегнуть наручники не составляет большого труда.
На цыпочках я крадусб к шкафу и распахиваю дверцы. Синий шерстяной костюм с эмблемой «Олимпиада-80» садится на меня как влитой. Обувь лежит под вешалками, завернутая в газету. Мокасины не очень идут к костюму, но главное, приходятся впору размером. Натянув на голову вязаную шапку, я выуживаю из угла железную линейку и открываю окно. Свежий воздух врывается в комнату, пахнет близкой свободой. Я перемахиваю через подоконник, спрыгиваю на землю, едва сдержав крик – рана в спине напоминает о себе острой болью. Я выглядываю за угол. Никого. Открыв машину, я достаю из-под сиденья запасные ключи и завожу мотор. Его тихий гул звучит в сердце волшебной музыкой. Я осеняю себя крестным знамением, включаю передачу и несусь к воротам. Первый же удар в них даёт понять, что план провален. Выскочив из машины, я мчу к калитке и выбегаю на пустую дорогу. По обеим сторонам тянутся опустевшие дачи.
–Стой, гадина!
–Кэнди, нет!
–Держи ее, уйдет.
Вперемешку с отборным матом, мне вслед несутся проклятья. Я долго не думаю, ныряю под соседние ворота и забиваюсь в будку.
