–Я никуда не поеду с тобой,– всхлипывает она.
–Из-за Виктора?
–Да.
–Тогда я его убью! Ты моя, Марина, понимаешь? Моя! С той первой встречи на набережной!
Маринка головой качает – нет, мол.
–А как же прогулки до утра? Поцелуи? Я думал, ты дарила их только мне. Помнишь, как я кормил тебя малиной с ладони? А потом мы целовались, и ты позволяла мне потрогать тебя…
–Это сложно объяснить,– Марина лицо ладонями от стыда закрывает.
–Отчего же?!– рядом сажусь, всем своим существом желая снова подмять ее под себя.– Давай я попробую объяснить. Виктор – будущий врач, военный со всеми вытекающими привилегиями: квартирой, дачей и отпуском на море. А Димка только кулаками может махать на ринге. Да и оттуда поперли. Что с него возьмешь? Так ты рассудила?
Марина молчит, дуется.
–Ты меня любишь!– рычу я волком тогда.– Меня! Так жарко без любви не целуются! Или ты на два фронта работала?
–Виктор еще не сделал мне предложения,– шепчет еле слышно,– я просто испугалась. Я любила и его, и тебя…
Я хватаюее за плечи:
–Маринка! Солнце!
А онамои руки скидываети ложитсялицом к стене. Коленочки свои острыек животу прижимает.
–Уходи!– глухо просит.
Я ложусьрядом и прижимаюсь, пьяный от одного лишьаромата её волос.
–Только вместе с тобой,– выдыхаю Маринев затылок.
–Между нами все кончено.
–Только начинается… – Я снимаюс мизинца кольцо золотое.Купил для Марины специально.Переворачиваюеё на спину.– Это тебе.
Марине кольцо на палец надеваю, и онокак влитое садится. Вроде как извиниться нужно, говорю:
–Прости, что не сдержался. Ты была такая… Соблазнительная. Чёртова ревность.
Марина тут жеснять кольцо пытается, но я перехватываюеё руку и прижимаюк губам.
–Будь моей женой.
Такое себе, конечно, предложение выходит. Онаголовой качает и всё еще объяснить мне что-то старается:
–Понимаешь, ты слышишь только себя, а Виктор… Он не подавляет мои желания, умеет слышать и слушать. Это важно. Он врач, я учусь на медсестру…
–Ты сама-то себя слышишь?– Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не наорать на неё. От одного имени соперника, вспыхиваю соломой.– В твоих словах есть логика, но нет любви! Витёк известный мастер мозги промывать. Моя ты! И точка.
Марина руки к животу прижимает и давай снова реветь. Совсем по-детски.
–Что ты наделал?Зачем вообще пришёл?
–Я пришёл тебя забрать,– касаюсьгубами ее плеча и сорочку за лямку вниз тяну.– Помнишь, я говорил тебе, что мечтаю о собственном доме?
–Мечтай о чем угодно! Я-то тут при чем?!
–При том, что хозяйкой в нём будешь ты.
Не выдерживаю и снова подминаюМарину под себя. Лицо её в ладонях сжимаю и козырь достаю из рукава.
–Мне от родственников хутор достался. Около красивого озера. Я буду пахать землю, а ты рожать детей. У нас будет много детей, Марина.
Треники сдёргиваю и по налаженному пути по второму разу заправляю. Она уже не вырывается. Лежит, безвольно раздвинув ноги, и тихо плачет…
Виктор в это время был на сборах. Я вынудил Марину написать прощальное письмо. Я правда убил бы его. Слишком одержим был Мариной. Мы уехали тем же вечером, не оставив адреса. Ведь я долго готовился к отъезду. Хотел Марине сюрприз сделать. Но наш дом стал для нее тюрьмой. Ты бы видел, с какой ненавистью она кусты сирени под окном вырубала. Никогда больше я не видел радости вглазах жены. Даже рождение сына не сделало Марину счастливой, и больше детей она не хотела. С каждым годом ты всё больше походил на меня. Её это раздражало. Я из кожи вон лез, чтобы она простила меня, но тщетно. Марина ненавидела меня и ей, обожающей городскую суету, претила деревенская жизнь. Марина чахла на глазах и в конце концов слегла. Приехал врач, развёл руками. И тогда я решился. Распродал скотину, заколотил дом, и мы вернулись в город. Моя комната так и числилась за мной. Платила за неё моя тетка, твоя баба Женя, если помнишь. Я пацанёнком остался у неё на руках в блокаду, когда родители померли. Она мне мать заменила. Всю жизнь проработала на заводе и отказалась ехать с нами в деревню. Ну, не суть… Короче…
В комнате Виктора жила уже другая семья. Я взял с Марины слово, что она не будет искать встречи с ним и разрешил восстановиться в училище. Моя душа осталась в деревне, но ради любимой женщины я изменил себе. Правишки – тоже профессия. Я устроился в такси.
Однажды вечером я забрал тебя из сада. Неладное почуял ещё в подъезде. Когда вставлял в скважину ключ – ёкнуло под сердцем. На вешалке не было пальто Марины и исчезли обе пары её туфель. Я в комнату, а там шкаф. Пустой наполовину. На столе – записка, три слова всего: «Не ищи меня». Вся жизнь – под откос. Конечно же, я навёл справки и узнал, что Виктор вернулся в город. Поздним вечером я подстерёг его в подворотне, сжимая в кулаке нож. Я мог бы убить соперника одним ударом, но милиция сразу вышла бы на мой след. А так – ограбление, убийство, и рыдающая Марина снова в моих объятьях. Мне уже виделось, как проткну еголегкие… Нужно отдать Виктору должное, он не струсил, когда я шагнул из тени в свет тусклого фонаря.
–Я знал, что ты придёшь,– ни один мускул не дрогнул на лице Виктора.– Хочешь убить меня?
–Да.
–Имеешь полное право,– он прислонился плечом к стене.– Но чего ты добьешься этим? Марина скорее ляжет следом в землю за мной, чем вернётся к тебе.
–Рассказала тебе всё?
–А как ты думаешь?Честно говоря, удивила. Мне всегда казалось, что она предпочтёт тебя. Именно поэтому я поверил её письму и не искал вас.
–Виноват я перед ней.Сам всё испортил в тот день,– я понял, что не смогуубить Виктора и выкинул нож в урну,– но я любил Марину. До сих пор люблю.
–Она выбрала меня. Отпусти её.
–У нас растет сын… – Я чувствовал себя полным идиотом, понимая правоту его слов.
–Ты позволишь ей видеться с ним?
–Нет! Но яне это пришёл выяснять.
–Понимаю.– В голосе Виктора я не услышал иронии. Скорее горечь.– Ты можешь не верить, но я чувствую вину перед тобой. Хотя Марина сама меня нашла. Может это и глупо прозвучит, но давай останемся друзьями.
–Это правда звучит глупо.– Я сунул руки в карманы, ощущая опустошенность.
–Я клянусь. Сделаю все, что бы ты не попросил. У меня теперь возможностей много. Но, пожалуйста, оставь Марину в покое. Ты бы видел, как она счастлива.
В ту ночь я впервые в жизни напился. Проснулся в постели с двумя незнакомыми бабами. Бросился домой. Никогда я не видел тебя таким напуганным и растерянным. Тогда я поклялся себе, что выращу из тебя чемпиона мира по боксу. И пусть Марина откусит себе локти.
