Роберт навис над ней довольный как лев, сожравший антилопу.
* * *
—Любимая, ты снова где-то далеко. Скажи мне, что тебя беспокоит?
За завтраком Юля вновь вернулась мыслями к предстоящему знакомству с будущей родней.
—Нестабильность в Гондурасе.
У него округлились глаза.
— Что там произошло?— он нахмурил лоб.— Насколько мне известно, по Тегусигальпе в прошлом октябре промчался сильный ураган Митч. Последствия накрыли бедолаг? Неурожай бананов или кофе?
Настала Юлина очередь удивляться.
— Ты никогда не перестанешь поражать меня своей осведомленностью во всех вопросах. Считай, что ты меня успокоил. Честно говоря, не знаю даже что такое Тегусигальпа.
Уголки губ Роберта дрогнули, и ямочки проступили на щеках.
—Ты произнесла это так серьезно, что я, и правда, поверил. Опять провела меня?
— Я несколько волнуюсь из-за предстоящей встречи.
—Ой, ладно тебе,— рассмеялся он,— вот уж не думал, что моя смелая девочка спасует в такой ситуации. Там же будет Эдвард, рыцарь печального образа. Он так соскучился по тебе, что вылил на меня ушат проклятий за то, что я так долго не везу тебя на смотрины. На остальных не обращай внимания. Мило улыбайся, и все будет хорошо.
—Если честно, я тоже соскучилась по Эдварду,— у Юли сильнее забилось сердце при воспоминании о Фаррелле-старшем.— Он удивительный человек.
— Это интересно,— Роберт застучал всеми десятью пальцами по столу.— Мало того что он к тебе неровно дышит, так ты, оказывается, по-прежнему отвечаешь ему взаимностью.
Юля рассмеялась от души:
—О, сцена ревности! Продолжай, это презабавно,— она подала ему блюдце.— Посуду будешь бить или сразу задушишь?
Роберт расхохотался вслед за Юлей, правда, несколько натянуто.
— На самом деле, я рад, что ты и его встряхнула. Давай собираться. Я тебе вчера купил костюм для верховой езды, пакет оставил в машине.
Юля поперхнулась чаем.
— Для чего?
— Для верховой езды,— повторил Роберт.— В Фаррелл-Холл отличная конюшня, а погода сегодня располагает.
— Ну да, чему я удивляюсь? Надеюсь, хотя бы что клюшку для гольфа мне не вручат сразу по приезде. Если на лошади я удержусь, то о гольфе у меня смутное представление.
— Успокойся, любимая, для гольфа сегодня слишком сыро. Не думал, что экстремалку приводит в смятение перспектива прокатиться на лошадях.
Роберт послал Юле воздушный поцелуй:
—Я пойду немного поработаю над новой книгой.
Юля прибралась на кухне, поправила в спальне постель и подобрала разбросанные возлюбленным носки и футболку. Пару раз в неделю к Роберту приходила домработница Эмми, но с ней Юля еще не встречалась. Выпив чашку кофе, она с трепетом окунулась в сборы на прием к будущим родственникам. «Сохранить укладку с таким горячим парнем и так непросто, а лондонский дождь вообще превращает сие в утопию»: Юля тщательно уложила волосы в высокую прическу и долго возилась с макияжем в нюдовых тонах. В гардеробной ее ждал синий классический костюм — элегантный и неприлично дорогой. Не жалуя блузы, Юля вчера вновь навестила магазин и купила костюм с достаточно высокой верхней застежкой, чтобы надеть под него топ или не надевать ничего. Дополнив наряд шляпкой «клош», шейным платком, она положила в сумку стоимостью в «жигули», косметичку, духи, дезодорант и упаковку платков, обула новые ботильоны на высоком каблуке и отправилась к Роберту. Постучав, она вошла, не дожидаясь ответа, и прошлась по кабинету, как по подиуму, до письменного стола и обратно. В дверях она эффектно развернулась и застыла. Роберт закрыл лицо руками и поглядел на нее сквозь пальцы:
— Класс! Высший балл и бонус за шляпку. Как у тебя это получается? Ты еще не видела людей, но уже точно знаешь, как нужно появиться перед ними.
Юля развела руками.
— Безукоризненно одетый человек одет по моде вчерашнего дня. Мне кажется, что эта мудрость как нельзя лучше подходит для англичан, приверженцев традиционного стиля.
Роберт захлопнул крышку ноутбука и подошел к Юле, почесывая голый живот под распахнутой рубахой.
— Если бы ты знала — шепнул он ей на ухо,— как мне не хочется никуда ехать, милая леди.
Роберт расстегнул её пиджак, с удивлением обнаружив, что под ним из одежды больше ничего нет.
—Что ты делаешь?— Юля хотела выскользнуть из рук возлюбленного.
— Силы небесные! Стой, а ну, назад!
Он прижал ее к стене.
—Я только привела себя в порядок!
—Еще раз приведешь,— бормотал он, стаскивая с нее одежду.
Вырваться не было никакой возможности, поэтому Юля расслабилась и отдалась на волю победителя.
* * *
—Слушай, я совсем забыл. У меня уже второй день в машине валяется газета с нашими фотографиями,— Роберт взял папку с заднего сиденья автомобиля и извлек из нее газету.
—И ты молчал?— Юля выхватила у него ее из рук.
—Полистай, полистай, буковки поскладывай,— Роберту не удалось увильнуть от шлепка газетой.
Юля перевернула страницу, и он вышел из машины: «Очень удачно я припас картинки, нужный эффект достигнут. Хотя бы немного успокоиться по поводу этого долбаного приема». По примеру Дмитрия он теперь регулярно осматривал свой любимый "Астон Мартин" перед каждой поездкой. Сегодня тоже все оказалось чисто, и Роберт облегченно вздохнул. Он сел за руль и завел мотор. Юля уже добралась до их фотографий. Роберт не спеша ехал по городу и поглядывал на Юлю. Она несколько раз перечитала и пересмотрела всю светскую хронику.
— Впечатляет,— улыбнулась она.— Лондонские охотницы за головами и понятия не имеют о том, что завидные английские женихи водятся теперь в российских лесах.
Роберт рассмеялся и повернул на площадь Пикадилли:
—Водятся блохи у собак, а меня тогда в лес погнало само провидение. Ты же мне во сне явилась, если помнишь.
—Роб, это восхитительно,— прошептала она.
—Удивительно, я бы сказал…
—Я про Лондон.
Юля не уставала отсыпать его городу похвалы, и он искренне радовался, что возлюбленная чувствует себя здесь как дома.
— Восхитительно то, что Лондон хочет тебя. Тучи разогнал в стороны в твою честь. Но еще немного, и я начну вас, миледи, ревновать даже к нему. Я вспоминаю наше знакомство, а ты уставилась на голого алюминиевого мужика.
Последнюю фразу Роберт произнес по-русски. Он все реже говорил на этом языке, желая быстрее Юлю обучить своей родной речи.
— Сам ты мужик,— Юля тоже перешла на русский, любуясь статуей Купидона,— это же наш мальчик Эрос. Только недавно о нем говорили.
