—Уходим,— потянула Юля Аннет за рукав и проворчала.— И, правда, все чересчур просто. Дался Джонни этот булыжник.
—Я скоро вернусь,— Роберт у входа в туннель чмокнул Юлю в щеку и снова скрылся в зарослях.
— Где-то я уже это слышала,— она, приложив руку к месту поцелуя, будто пытаясь сохранить его тепло.
На глаза навернулись слезы: "Я не должна Роберта отпускать одного". Но тут Аннет охнула и согнулась пополам. У ее ног разлилась большая лужа.
—Джулия, помоги мне,— прошептал Эдвард,— у нее скоро пойдут схватки. Нам кровь из носа нужно добраться до машины прежде, чем она начнет рожать.
Они включили фонарики и, подхватив Аннет с двух сторон, поспешили к выходу. Джером, прихрамывая, последовал за ними. Он, то ли от боли, то ли от неверия в спасение что-то невнятно бормотал под нос.
— Эдвард,— Юля закинула руку Аннет себе на шею,— а не лучше ли родить на берегу озера? Все-таки вода рядом.
— Нет,— закусил губу Фаррелл-старший,— не нужно так рисковать. У нас есть канистры с водой в машине. Аннет, какой у тебя срок?
—Тридцать восемь недель,— прерывисто затараторила она.— Эдвард, как мне вас благодарить? Это просто чудо. Как вы нашли нас?
— После расскажу,— оборвал он ее.— Старайся сейчас дышать ровно и не трать силы на разговор. Нам далеко идти.
Эдвард оглянулся на Джерома, явно переживая за друга не меньше, чем за его жену.
— Ты в порядке?
— Я твой вечный должник,— прохрипел он, махнув рукой.— Сейчас главное — Энн. Я справлюсь.
Аннет тихонько по-бабьи завыла. Юля, сжала зубы, мысли ее вновь устремились к Роберту. Она молилась за него, несмотря на висевшую на ней Аннет.
— Энн, сколько тебе лет?— Эдвард как мог, пытался облегчить Юле ношу, но жена друга жалась к ней как потерявшийся слоненок.
— Тридцать девять,— простонала она.— Эдвард, вы ведь спасете моего ребенка? Это мои первые роды. Ах, зачем нас понесло в эти джунгли! Романтики захотелось…
И она снова начала рыдать.
— Успокойся, милая,— уговаривал ее Эдвард, утирая рукавом пот.— С тобой рядом три врача, так что бояться нечего.
За разговорами они добрались до озера. Из кустов к ним бросился Маттиас. Юля подхватила его на руки и, обняв, расплакалась. Джером помогал Аннет умыться прозрачной водой. А Юля закрыла глаза и не могла унять слёз. Эдвард обнял ее. Маттиас выпутался из их объятий, сполз со своей любимицы и прижался к ее ноге.
—Девочка, ну что с тобой,— шептал Фаррелл-старший, то гладя ее по голове, то целуя соленые от слез щеки,— Роберт и не в таких переделках бывал.
— Я должна вернуться. Ты ведь справишься без меня?— Юля вцепилась в ворот его куртки.— Я не верю Джонни. Он подставит львенка, я чувствую.
Эдвард тяжело вздохнул.
— Джулия,— он оглянулся на своих друзей,— нам, скорее всего, придется кесарить Аннет. Останься, нам вдвоем будет не сделать операцию в этих условиях. Я обещаю, что после, если ребята не вернутся, мы вдвоем отправимся за ними. Нам до машины два часа ходу. Сейчас полдень. Мы должны управиться до темноты.
Юля, всхлипывая, уткнулась в крепкое мужское плечо. Эдвард погладил ее по спине и нежно поцеловал в мокрые от слез глаза.
— У меня тоже душа не на месте,— он коснулся губами ее губ,— но мы врачи и должны исполнить свой долг. Умойся, моя хорошая, и пойдем.
По дороге у Аннет начались схватки. К счастью, не очень сильные, и ее удалось донести до машины. Юля с Джеромом взялись разводить костер, чтобы вскипятить воду. Эдвард разложил на широком капоте плед, застелил его простыней и раскрыл свой походный медицинский чемоданчик. Обработав руки обеззараживающим раствором, Фаррелл-старший набрал нужные препараты в шприцы и, подозвав к себе Джерома, сделал ему серию уколов.
— Джулия,— Эдвард надел стерильные перчатки,— когда управишься с костром, обработай его раны, пожалуйста. Джером, помоги Аннет забраться на капот.
Юля повесила котелок с водой над огнем и услышала негромкий разговор:
— Ты решил жениться второй раз?— в голосе Джерома ей почудилось удивление.— Очень красивая девушка. И снова русская?
Эдвард смутился, поймав Юлин взгляд.
—Нет, дружище,— замялся он.— Это невеста Роберта, а для меня эта девочка… как дочь. В суматохе я не представил ее вам. Джулия, в скором времени Фаррелл. И она из России.
Юля подошла ближе и приветственно улыбнулась.
—Как здорово,— Аннет уже немного пришла в себя и отдыхала между схватками.— Я так рада за Роберта. Он всегда выглядел слишком одиноким.
У Юли заныло сердце. Она тайно надеялась, что Роберт вот-вот появится из-за кустов.
Джером уложил жену на капот.
—Аннет, согни ноги в коленях,— Эдвард просунул пальцы в ее влагалище, и Юля, не в силах думать о ком-то кроме оставленного на произвол судьбы Роберта, предпочла отправиться с ружьем обследовать заросли вокруг места их стоянки.
Потянулись томительные часы бесплотных потуг и стимуляций.
—Скоро уже?— Юля раненым зверем металась вокруг машины. Она умоляюще смотрела на Эдварда, но он, поджав губы, отмалчивался.
«Львенок жив, иначе и быть не может. Но почему так долго? Свалить, что ли, в одиночку? Нет, львенок жив, жив, жив»,— Юля взглянула на голубое небо. Солнечные лучи проникали сквозь густую листву, уходящих ввысь вековых деревьев. Звери и птицы не иначе как попрятались от зноя. Парило как перед грозой.
— Джулия, иди сюда,— окликнул ее Эдвард.
—Ситуация очень нехорошая,— он отвел Юлю с Джеромом и зашептал, чтобы Аннет не услышала.— Ребенок лежит неправильно, и, похоже, началась отслойка плаценты. У меня была надежда, что обойдемся без операции, но, увы… Джером, спокойно. Ты же знаешь, что хирургия — мой конек. Через полчаса будешь держать в руках своего малыша. Обрабатывай руки, будешь ассистировать. Джулия, там в багажнике есть еще чистая простыня. Достань, пожалуйста. Главное, чтобы к нам никто не пожаловал на запах крови. Держи крепче ружье. Смотри по сторонам и по верхам.
—Может, лучше в машине будешь оперировать?— неуверенно спросила Юля, вспомнив ночного гостя.
