Чертовы местные легенды меня неслишком волновали, ното, что подвыпившие мужики покаким-то причинам связывают красивую девушку сМореной— богиней мира мертвых, мое внимание зацепило, как исама виновница этих речей. Она выбрала столик недалеко отнашего исела так, оказалась ровно напротив меня. После чего наши глаза встретились, итут женаеегубах проступила улыбка, адресованная именно мне.
—Эйты, чего?— Агата толкнула меня ногой под столом.— Обомлел что ли?
Коша невидела, накого ясмотрю. Для этого ейпотребовалось обернуться. После чего она сказала:
—Так, понятно. Сершш, тыуверен, что тебя навсех хватит?
Вот сейчас яточно был неуверен. Ноявстал из-за стола, подошел кмужикам, попивавших рядом снами эль сбольших кружек испросил:
— Уважаемые, краем уха довелось слышать ваш разговор отой девушке, которую вывроде называли Латея. Нескажите, кто она такая?
Глава 21
Angel Nova
—Эй, парень, тывообще нормальный?— мужик поднял комне мутный взгляд, ладонью смахнул эльную пену сбороды.— Она— Латея!
—Даон, видать, невятичевский. Откуда ему знать. Понимаешь ли, мил человек…— друг его икнул, обращаясь комне.— Эта история всех тут пугает. Была укнягини Черняковой сестра— Ружена. Вобщем, замучили ееразбойники надороге возле Кузней, близ ихпоместья. Давно это было. Может, лет сто как.
—Дадвести, наверное,— вставил свое мнение сосед, схватив снова кружку.
—Так вот, Ружена она иесть,— продолжил тот.— Только имя поменяла, чтобы удобнее было добрым людям голову морочить. Стала Латеей. Неживая она. Холодом отнее веет. Как пожалует, так жди беды.
—Тоесть, по-твоему, эта девушка застоликом иесть та, погибшая сто лет назад Ружена?— янахмурился, понимая, что пока они несут явную дичь.— Счего вытакое взяли?
—Астого. Тасамая Ружена— это прабабка нашей, извините, княгини Ольги поеематери,— начал пояснять бородатый.— Все знают: напортрете, что висит водворце, нарисована эта самая Ружена. Итак жевсе знают, эта самая Латея один водин выглядит как Ружена натом самом портрете. Араньше, извини, рисовать умели, неточто сейчас. Мастера были!
—Иеще портрет есть вихстаром доме. Ноэто далеко отсюда— вКузнях,— добавил его сосед.— Днем ееникто никогда невидит. Является только, как сядет…— онснова икнул исделал пару глотков эля,—…как солнце сядет, так может прийти. Чаще всего еевозле дворца княжеского видно. Ходит уреки, там, ближе кмельнице. Ведь говорят, выходит она изсвоего портрета, как темнеть начинает. Поэтому…
Япослушал еще пару минут ихдомыслы, потом сказал:
—Ясно. Душещипательная история. Жуть берет, незнаю теперь как здесь повечерам ходить,— заэтим откланялся, возвращаясь кАгате.
М-да, пригрузили они меня сюжетом, хоть книгу пиши. Спервых дней наФлагруме яусвоил, что влюбой самой невозможной легенде, всегда есть частица истины. Иногда вовсе немалая. Может поэтому мне стало еще любопытнее, кто жетакая эта дамочка, что устроилась застолом недалеко отнашего.
—Чего умного наговорили?— полюбопытствовала Агата.— Долго тысними ботал.
—Интересные вещи творятся, Агатушка,— сообщил я, достал сигарету, нопока нестал прикуривать. Глотнул эля ирассказал все то, очем мне говорили недавние собеседники.
—Тоесть, тебе живых красоток мало, намертвых потянуло?— коша зашипела отсмеха.
Яснова поймал насебе взгляд Латеи, пристальный, явно заинтересованный. Апотом… потом мои булочки резко сжались— поманила меня пальчиком эта вполне прекрасная дама. Так инеприкурив, явстал из-за стола.
—Тыкуда, мастер Сершш?— Агата явно потешалась надо мной.
—Туда, дорогая. Мертвые позвали,— ответил яинаправился кстолику, закоторым сидела Латея.
—Вычто-то хотели, прекрасная госпожа,— спросил я, разглядывая еетеперь совсем близко. Отмечая, что из-за края блузы, выглядывает тату как раз втом месте нагруди, где оно проступает уЭлиан. Разумеется, рисунок тату иной, неэльфийский.
—Да, господин Серж Орлов,— сулыбкой ответила она, поправив прядь светло-льняных волос, упавшую налицо.— Хотела спросить вас… Нежелаете присесть рядом? Или выбоитесь, наслушавшись жутких историй обо мне?
—Признаюсь, боязно,— улыбнулся я.— Очень боязно, даже сердце щемит.
—Новынепохожи натруса,— ееглаза были удивлены.
—Боюсь янестрашных историй, авашей красоты, спозволения будет сказать при…— япокосился наееседовласого соседа сошрамом, который мог быть еемужем, хотя возрастом годился вотцы.— При этом суровом человеке, если онпозволит мне такие речи.
—Радигор позволит. Правда же?— она сулыбкой перевела взгляд намужчину напротив нее иотодвинулась кстене, как быприглашая сесть рядом.
—Разве посмею противиться воле самой Латеи,— ответил Радигор, окинув меня взглядом внимательных зеленовато-желтых глаз.
Яприсел рядом сЛатеей. Так иподмывало спросить, откуда ейизвестно мое имя, норешил неторопиться свопросами, дать необычной даме проявить инициативу вовсей полноте.
—Господин Орлов, вынежелаете потрогать мою руку? Вам жеважно знать, тепла она или холодна?— неожиданно спросила она, положив ладонь настол.— Говорят, именно так можно определить, жив человек или гуляет всумрачных садах среди мертвых.
—Потрогать вашу руку мне просто приятно,— ядействительно хотел этого.
Более того, присаживаясь рядом сней, явсе пытался почувствовать, веет лиотнее холодом, как уверяли мужики несколько минут назад. Холода непочувствовал. Еепальцы… они оказались вполне теплыми. Касаясь их, язаглянул вглаза своей соседке. Ихсерая глубина отчасти напомнила мне глаза Ирины Башаровой, ноголубой оттенок делал ихдругими, похожими назимнее небо наГае, затянутое морозной дымкой.
—Смелее, Серж Орлов,— она вложила свою ладонь вмою.— Выопасаетесь недовольства Радигора? Онмой телохранитель, если можно так сказать. Инаставник ввопросах, касающихся жизни исмерти.
Последние ееслова сразу застряли вмоем уме. Наставник ввопросах, касающихся жизни исмерти? Как это? Что имеет ввиду девушка, окоторой ходят слухи, будто она нежива?
Латея, будто услышав мои мысли, пояснила:
—Онучит меня владеть клинком. Благодаря ему янебоюсь ходить поночным улицам Вятича идаже загородскими стенами. Именно благодаря полезным урокам инаставлениям Радигора явполне жива, анекоторые мертвы, ирадуют теперь Морену.
—Вынетолько красивая девушка, ноеще иочень опасная,— яопустил взгляд, только сейчас разглядев рукоять меча, украшенную серебряной головой грифона, ипри этом подумал: «Она сейчас специально упомянула богиню смерти или так вышло?». Затем янеудержался отвопроса:— Откуда жевам известно мое имя?
—Выего сам назвали. Иуменя квам тоже вопрос,— она убрала ладонь измоей.— Кольца выдарите всем девушкам, которые вам нравятся?
—Только тем, которые нравятся особо. Настолько, что янемогу устоять,— ответил япосле долгой заминки. Черт возьми, кто она такая⁈ Откуда ейизвестно мое имя? Откуда знает омоих подарках княгине, Элиан, Лейне— кого изэтих дам она имеет ввиду, говоря окольцах? Впрочем, Лейне ядарил некольцо— она выбрала медальон. Япродолжил, увлекаясь еезагадками иейсамой:— Ивы, явно вчисле тех, которым мне хотелось быделать подарки. Если быятолько знал, что именно здесь встречу вас, Латея, тоябыпришел втаверну скольцом, достойным вашей красоты. Осмелюсь спросить, откуда вам известно, околечках, подаренных мной?
