Асвязывать пришлось немногих. Если несчитать рогатого, товживых осталось лишь трое. Возможно, кто-то скрывался еще вгроте, ноесли так, тотолько трусы, которые побоялись высунуться втовремя, как ихглаварь испытывал смертельные трудности. Да, еще могли быподтянуться какие-то люди изкоманды «Вариджиу», номыбызасекли приближение лодки ивстретили ихнадлежащим образом.
—Латея, прости, нотак делать без меня неследовало,— сурово проговорил Радигор, неспеша убрать меч.
—Друг мой, можно ясама буду решать, как следует поступать,— сраздражением ответила она итут жесмягчилась.— Ладно, прости. Явзапале. Разозлили они меня,— порывистым шагом она подошла кнурмийцу, стоявшему наколенях. Схватила его зарог ирывком запрокинула голову, чтобы видеть темные глаза скрасноватыми белками.— Это тычерт рогатый сказал, что ятебе еще послужу⁈
—Прости, госпожа, неразумного! Наругу Хуммая очень виноват перед тобой! Пожалуйста, прости, чем могу искупить? Навсе твоя воля…— вид его был всамом деле печален, несмотря свирепые черты лица.
—Тыпросишь, чтобы яоставила тебе жизнь?— Латея тряхнула его зарог.
—Если такое возможно, светлейшая госпожа,— его крупные красноватые глаза мигнули.
—Каков рогатый наглец!— Латея рассмеялась, звонко икак-то необычно, подняв лицо кЛеде, ярко светившей над нами.— Хорошо, Наругу Хуммай. Ямилостива. Янеубиваю людей без особой натонужды. Ямогу дать тебе возможность искупить твою огромную вину. Условия такие: сейчас тыдолжен присягнуть наверность еесветлости княгине Славиной! Яви Священную книгу Руб иклянись перед своим богом Гаргулом!— Латея кивнула кеошерийке, итадогадалась убрать баллок отгорла черного человека.
Наругу Хуммай осторожно распростер ладонь над землей ипрорычал древнее нурмийское заклятие. Через несколько мгновений под его рукой возникло бледное свечение ипоявился призрачный манускрипт. Ятакое видел впервые, нослышал оподобном умении черных магов. Когда книга Руб проявилась полностью, онстал произносить слова клятвы, призывая всвидетели бога Гргула. Потом подняв кЛатеи глаза сказал:
—Здесь должна присутствовать сама княгиня, чтобы принять мое посвящение ей.
—Достаточно того, что здесь стою я! Яеесовершенно доверенное лицо! Иделай что яговорю!
Еще пару минут онповторял слова клятвы, завершив еетем, что поклонился Латее, касаясь лбом еесандалий.
—Завтра ночью сюда придет человек сраспорядительным письмом отеесветлости Тыпримешь его ивсякий раз будешь поступать всоответствии суказаниями. Встать сколеней!— повелела Латея.
Ия, иАгата все это время стояли рядом, удивленные, даже потрясенные произошедшим. Мне недавал покоя вопрос: откуда вЛатее столько уверенности иполномочий? Мое мнение оней значительно изменилось. Она нетолько прекрасно владела мечом имагией призыва, ноизанимала вокружении княгини Славиной, несомненно, очень высокое место, если смела принимать такие серьезные решения. Яочень заблуждался, называя ее«детка», итеперь ощущения отееупругих грудей, которые нетак давно побывали вмоих ладонях приобрели особую ценность.
—Веди нас вгрот. Посмотрим, что там,— повелела Латея присягнувшему нурмийцу, втовремя как оставшиеся вживых пираты, остались наколенях сосвязанными руками.
—Тывеликолепна,— признал я, кладя руку нагибкую талию Латеи.
—Язнаю,— шепнула она мне.— Небоишься теперь желать отменя тесамые пять поцелуев?
—Боюсь,— ответил я, проходя втускло освещенное строение.— Боюсь, что пять— это слишком мало. Ятрахну тебя сегодня же.
—Что тыимеешь ввиду?— Латея замедлила шаг, пропуская вперед Радигора.
Яуслышал позади шипящий смех Агаты. Ужкоша хорошо, знала, что означает «трахну». Аяответил:
—Скоро тыобэтом узнаешь,— ивсе-таки добавил:— детка.
Мывошли вгрот, довольно просторный, уходящий наметров двадцать вглубину. Справа ислева вжелезных держателях горели факела, откоторых накамне темнели длинные языки копоти, нагоревшей, наверное, замногие годы. Вцентре грота располагался грубый, очень большой стол идве лавки, дальше возле очага спарящим котлом виднелся еще один стол ишкаф. Подругую сторону виднелось несколько топчанов, застеленных шкурами.
—Похоже вывзяли эльфийский корабль?— Латея остановилась напротив бочек свином, украшенных известным клеймом леадорской винодельни. Дальше ваккуратный ряд тянулись тюки, скорее всего стканями лиодеждами. Возле одного изних всвете факелов поблескивали леадорские щиты имечи, несколько нагрудников изадамантового сплава икакие-то вещи еще, плохо различимые втемном углу.
—Госпожа Латея,— Радигор кивком головы указал дальше всторону ктумбочке, стоявшей возле кровати.
—Вижу,— отозвалась она иподошла ксундуку, небольшому, окованному бронзовыми полосами, покоторым проступали охранные руны.— Откройте это,— приказала она нурмийцу.
— Оннезакрыт, госпожа. Неуспел запереть,— отозвался рогатый, подойдя, открыл крышку сундука.
—Вославу Вятича!— рассмеялась Латея, глядя наблеск золотых исеребряных монет.
Ихтам набралось неменьше семи-восьми больших пригоршней, или даже больше. Монеты восновном эльфийские лекры, ноимелись иславвратские рубли. Красными иярко-синими искрами переливались драгоценности: несколько колец, пара браслетов, колье назолотых цепочках.
—Каждый может взять погорстке, остальное следует передать еесветлости княгине,— решила Латея.
—Тынебоишься, что мызапускаем руки, скажем так, вкняжеский карман?— сулыбкой полюбопытствовал я.— Ведь здесь присягнувший еесветлости. Онможет донести.
—Наругу, при возможности тыпосмеешь донести княгине?— Латея резко повернулась кнурмийцу.
Онтужепоник, потом медленно подняв глаза, сказал:
—Яклялся перед главным богом, госпожа. Какова тогда мне цена, если япосмею преступить произнесенные мной жеслова.
—Тыдаже готов предать людей, сохранивших тебе жизнь⁈— Латея сделала шаг кчерному человеку.
Онмолчал сминуту, потом сказал:
—Разве госпожа Латея непредана всем сердцем еесветлости княгине Ольге? Несмею думать, будто тыспособна делать что-то вовред еесветлости.
—Черт рогатый!— рассмеялась Латея иподняла подбородок нурмийца, чтобы видеть яснее его глаза, затем переглянувшись сРадигором, сказала:— Мне нравится твоя сообразительность. Еще больше нравится преданность данным словам.
Мне показалось, что при этом лицо Радигора, попорченное шрамами тоже просияло улыбкой, как илицо его прекрасной ученицы, запустившей руку всундук. Послышался приятный звон монет, которые она подняла иначала ронять сладони золотым дождиком.
—Ноэто неменяет моего решения. Каждый изнас имеет право взять погорстке. Берите под мою ответственность— ясама отвечу перед княгиней,— твердо сказала Латея.— Предлагаю сделать это неглядя. Пусть ненаши жадные пальцы, асам Сварог определит величину выгоды.
—Сершш зачерпни заменя. Втвою ладонь больше помещается,— Агата прыснула шелестящим смехом.
