В беседке ее точно не было. Я озирался и ощущал, что эта мерзавка где-то здесь. И еще задницей чувствовл: с семейством Паноль я угодил в неловкое положение. Герцог о чем-то ворчал подскочившему к нему Дереваншу. А его красотка-жена продолжала глупо улыбаться, как будто помимо пирога у нее сгорела утка с яблоками и полкухни в придачу. Причем улыбалась она всей душой и именно мне.
—Опля!— услышал я сзади, и тут же мои глаза закрыли мягкие ладони.
—Госпожа Элсирика!— на этот раз я угадал безошибочно.
Повернулся и обомлел. Вообще-то, меня трудно удивить. Все странные вещи, даже чрезвычайно странные, которые происходили перед моими глазами, никогда не доводили меня до того состояния, когда открываешь рот и при этом не можешь произнести ни звука. Даже в темном университетском подвале, когда на меня напал дух магистра Шарипова я не был в той точке предельной растерянности. По крайней мере, тогда, при виде синей рожи магистра, я смог открыть рот и заорать благим матом. А в этот раз я только рот открыл и замер в глупейшей позе, вытаращив глаза и вытянув руки вперед.
Передо мной стояла Рябинина! Та самая Анька Рябинина! Я узнал ее сразу. Ни прошедшие годы, ни кенесийский непривычный наряд с пышным бантом на плечике не изменили Анну Васильевну: те же насмешливые серо-голубые глаза, тот же лик принцессы Марго из старого французского фильма. И те же распущенные опасно-рыжие волосы. От их вида чувствуешь себя беспокойно, будто при пожаре. Хороша сучка! Я всегда хотел ее трахнуть. И она всегда ускользала от этого приятнешего волшебства. Она дразнила не только меня но и большую часть парней старших курсов.
—Маг Блатомир?— проговорила она с явной издевкой, будто перед ней появился Волк из сказки про Красную Шапочку, неумело прикинувшийся Бабушкой. И ее следующей репликой по всей логике должно быть: «а чего у вас такая кислая улыбка? Зубы болят?» но вместо этого она проворковала: — Наслышана, наслышана. Из каких же далей занесло вас в благословенную Кенесию?
«По идиотскому распределению из родимого университета»,— хотел сказать я, но вместо горестной правды сообщил:
—Волей всевышних из Героны, госпожа Э-э…
—Элсирика,— хором подсказали маркиз Вашаб и граф Ланпок.
—Слава богам, ваше знакомство счастливо состоялось! Уверен, вы легко подружитесь,— подытожил герцог Горис Паноль.— Дружба — важнейшая дело в нашем непрочном мире, особо если приходится вместе идти к возвышенной цели.
—Тем более если к столь возвышенной цели, как поиски чьего-то сапожка,— заметил я. При мысли о дружбе с Эльсерикой у меня встал член.
—Да, да!— подтвердил герцог, утверждая мою мудрейшую мысль постукиванием трости.— Сапожка Пелесоны! Мы очень рассчитываем на вас! Боги, храните нашего короля!
—Господин Блатомир…— бархатным голоском проговорила Элсирика и отчего-то замолчала; в глазах ее вспыхнул и погас веселый отблеск.
—Можно просто — Блат,— сказал я.— Чего уж там, если нас связывают такие трогательные обстоятельства.
—Блат, извините, что я так вот из-за спины… Поставила вас в неловкое положение,— губы ее скруглила ангельская улыбка.— Мне и в голову не могло прийти, что вы спутаете госпожу Паноль, а затем и самого герцога со мной.
—Я никого не спутывал. Это была шутка,— огрызнулся я.— Но ладно, извинения приняты.
—Вот и чудесно. А теперь поспешим к Его Величеству,— вмешался граф Ланпок.— Думаю, он уже оджидает нас.
С этими словами Нестен взял Элсирику под руку и зашагал в сторону небольшого пруда, блестевшего за деревьями. Я в сопровождении Дереванша и Вашаба направился туда же. По дороге меня мучили опасения, что Элсирика наговорит графу чего-нибудь не того. Мало ли что на уме у взбалмошной девицы. А сведений, касающихся меня, в ее головке должно сохраниться ой как много! Я старался держаться поближе к ней и Ланпоку, прислушиваясь к их разговору. Увы, говорили они так тихо, что до моих ушей долетали лишь отдельные слова вроде: «очаровательно», «глупость», «грешить», «нежное волшебство» и редкие взрывы смеха Элсирики.
Когда мы обогнули пруд, и впереди за стрижеными кустами появилась небольшая лужайка, сходящая к воде, Нестен и Элсирика ускорили шаг.
—Его Величество Люпик Третий,— сообщил мне Рерлик.— Он сидит посередине на белом с позолотой табурете. Пожалуйста, господин Блатомир, не перепутайте его с кем-нибудь другим. Король не всегда расположен к шуткам.
—Нет проблем,— сказал я, тоже быстрее переставляя ноги.
Когда мы подошли к Люпику и его пестрой свите, граф успел представить Элсирику, и она присела в изящном реверансе. Не знаю, где и когда она научилась этим выкрутасам, но Рябинина вела себя точно опытная фрейлина. Настала моя очередь быть названным. Маркиз Вашаб совершил это в точном соответствии с дворцовым этикетом. И я на всякий случай присел, изобразив замысловатый выверт рукой, скаля зубы монарху — худенькому старикашке в красных одеждах, расшитых драгоценными камешками.
—А, маг Блатомир!— воскликнул король.— Очень рад видеть в нашем королевстве!— он вдруг встал и, к удивлению собравшихся, похлопал меня по плечу.
—И я рад, Ваше Величество!— в ответ я тоже хотел стукнуть Люпика в костлявое плечико, но благородное воспитание не позволило.— Всю сознательную жизнь мечтал так вот запросто пообщаться с королем в неформальной обстановке.
Все отчего-то притихли. Застенчивым взором я оглядел лужайку, прудик с белыми лебедями и хмурые лица дворцовых людей.
—Ну, сир, приступайте к напутственной речи,— поторопил я короля.— Сапожок ваш, вернее этой… Пенелопы…
—Пелесоны!— свистящим шепотом подсказал маркиз Рерлик Вашаб, дыша мне в ухо.
—Сам знаю,— я успокаивающе зыркнул на него и повернулся к монарху.— Сапожок — не проблема. Найду с легкостью. С моими магическими способностями, дедукцией, интуицией, эрудицией поиски обувки — дело плевое,— заверил я, поглядывая на госпожу Рябинину и с удовольствием замечая, как в изумлении округляются ее глаза.
—Очень на вас рассчитываю. Вы же понимаете, насколько это важно?! Я был в ужасе, когда узнал, что благоденствие королевства и всего окружающего мира зависит от какого-то Сапожка!— Люпик разнервничался и заходил между мной и Элсирикой маленькими, но очень быстрыми шагами.— Вы бы знали, что написано об этом Сапожке в древних текстах! Вы знаете, что о нем написано?!— он пронзительно глянул на меня.
—Частично,— ответил я.— Кое-что знаю. Чего еще не знаю, то скоро узнаю, если вам так угодно.
—О! Вы должны знать все! Я вам доверяю. Доверяю эту историю и все, что связано с историей святейшей Пелесоны. Ясно? У меня, увы, нет другого выбора! Ведь вы должны первым добраться до тайника с реликвией. Вы найдете его — так сказано в пророчестве от самой Юнии! А у меня нет оснований сомневаться в словах богини. Ее предсказания сбывались тысячи раз. Дереванш!— он остановился, вытянув палец с золотым перстнем в сторону архивариуса.— Вы обязаны ознакомить господина Блатомира и госпожу Элсирику со всеми древними текстами и предсказаниями, в которых упоминается Сапожок! Все, что известно вам, слово в слово должно быть известно им!
