—Вот, господин Блатомир, я написал текст так, как понял его сам, вставив все недостающие буквы. Пожалуйста,— он протянул папку с листком и с особым благоговением шариковую ручку.
Положив творение архивариуса на валун, мы с Элсирикой погрузились в изучение написанного.
Текст выглядел так:
«Три раза я спрашивал его. Спр
но Болваган молчал. Хитро мол
сердце, и смотрел на берег Алра
где возвышался Вирг, и старое святил
стенами. И я смотрел и молчал, ду
водах Алраки мыла ноги наш
приносил горький дым. орги, и
сказал Болваган:
там наследие Святейш
добавил мудрый Болваган: «Стрела, сокол и зме
найти, но без целого ключа они — смер
Есть часть его в герцога мертвой руке,
ослепленного правдой земной».
—И что из этого можно понять?— я задумался, почесывая за ухом, снова и снова пробегая взглядом по обрывочным строчкам.— Дереванш, вы уверены, что правильно поставили недостающие буквы.
—Почти уверен. Ошибка, конечно, может случится, но нам надо же от чего-то отталкиваться. Пусть пока будет хотя бы такой текст. Если желаете, напишу ровно так, как было на самом Клочке, не вставляя буквы. Можно подумать над другими вариантами слов, вызывающих сомнение.
—Да, потом это тоже напишите. Из всего, что здесь есть, очевидно одно: наследие Святейшей находится где-то на берегу Алраки,— заключил я, еще раз перечитав некоторые строки.
—Алраки — большая речка, начинающаяся в Средних горах и впадающая аж в Мильдийское море,— сообщила Элсирика и без того известный географический факт.
—Да, если рыскать по всей длине Алраки в поисках Сапожка, то мы явно не успеем за копателями. Вообще за это время наверняка произойдут какие-нибудь геологические катаклизмы вплоть до исчезновения самой Алраки,— высказался я.— А вот глядите, здесь сказано: «водах Алраки мыла ноги наш» — «мыла», надо понимать ОНА мыла — особа женского пола. А коли так, то, скорее всего, речь о Пелесоне — кроме нее вроде в этом действе другие дамочки не участвуют. Может Мертарус подразумевал будто, наша Пелесона мыла ноги, ну и Сапожок там посеяла. Утонул ее Сапожок в речке.
—Не думаю, что это так, господин маг. Если бы Сапожок святейшей утонул, то неизвестно куда бы его унесло течением. Тогда бы Болваган не рассказывал Мертарусу о местонахождении реликвии Пелесоны, поскольку сам не знал бы, где ее искать,— высказался Дереванш, щупая то одну, то другую шишку на лбу.— В этом тексте есть одна подсказка. Если хорошо поразмыслить, она может весьма помочь. Прочтите внимательно четвертую строчку.
—«…где возвышался Вирг, и старое святил…»,— вдумчиво произнес я, взял листик с текстом и сел возле кострища.— Вероятно, место это будет каким-то боком связано с Виргом. И в чем подсказка, Дереванш? По берегу Алраки найдутся сотни таких мест: и храмы, и статуи, и священные источники, рощи, всякое, всякое связанное с именем бога.
—Возвышался Вирг… Вряд ли, господин маг. Разве источник, роща и прочее ваше «всякое» может возвышаться?— заметила Рябинина, присаживаясь рядом.— И вряд ли речь о храме — тогда бы сказано было: «возвышался храм Вирга». Скорее всего, Мертарус имел в виду какую-то очень значительную статую или что-то подобное.
—И я так думаю,— согласился архивариус.— Это заметно сужает круг нашего поиска.
—«возвышался Вирг, и старое святил»… Что «святил»?— пожевывая травинку, задумался я.— Может «старое святилище»? Статуя Вирга и рядом старое святилище?
—Очень может быть,— признал кенесиец. На его лице появилась одобрительная улыбка.— И если хорошенько поискать, то по берегам Алраки найдется не так много мест, где возле старого святилища возвышается Вирг, и которые как-то связаны с житием святейшей Пелесоны.
—Тогда мы можем добиться успеха,— я оживился, полез в сумку и, засунув руку поглубже, дотянулся до бутылок с «Пепси-колой». Выудив одну, отвинтил крышку.
Дереванш, уже знакомый с чудесным напитком облизнулся и скромно спросил:
—Мне тоже дадите вашего компота?
Я разлил шипящую жидкость по трем стаканчикам и вернулся к тексту. Последние строки навевали какую-то очень мутную ассоциацию, но всякий раз, когда я пытался за нее уцепиться, она предательски ускользала. Я сделал несколько глотков шипящего напитка, не отрывая взгляда от текста. Мое внимание захватила седьмая строка. Я зачитал ее вслух:
—«приносил горький дым. орги» — и спросил кенесийца: — А почему здесь пропущены буквы? Вы же сказали, что вставили везде недостающие. Что это за «орги»?
—Этого я так и не смог разгадать,— разочарованно признал архивариус.— Понимаете ли, слишком много слов с похожим завершением. Попробуй перебери их все.
—Приносил горький дым какого-то «орги»,— потягивая пепси, повторила Рябинина.— Видно, что-то горело недалеко от того места.
—Видимо… Какая ты догадливая,— усмехнулся я.— Уж, конечно, не свиную грудинку там коптили. А что горело? Когда это было?— обратился я к Дереваншу.
—Между пять тысяч девятьсот сороковым и пять тысяч девятьсот сорок вторым годами по Илийскому летоисчислению,— с удивительной быстротой сообщил кенесиец.— Именно в это время Мертарус встречался с Болваганом.
—Чертов Дереванш!— я вскочил, расточительно разливая напиток на рубашку.— А вы знаете, что в пять тысяч девятьсот сорок втором горела Илорга?! Герцог Бандершуй ее поджог после полуторалетней осады!
—О, Гред Чудотворец!— архивариус тоже вскочил на ноги и тоже расплескал пепси.— Господин Блатомир, вы поражаете глубиною ума! Как я мог забыть о тех великих событиях?! Забыть о тех годах — годах Серебряной войны?!
—Приносил горький дым Илорги…— произнесла Элсирика.— Что ж, Булатов, оказывается, ты кое-чего стоишь. Мой респект,— она изогнулась в изящном реверансе.— Получается, что Сапожек или какое-то указание на место, где он находится, нам следует искать в Илийском королевстве. Рядом с Илоргой на берегу реки, там, где есть старый храм и нечто связанное с Виргом.
—Мои боги, я не думал, что мы так быстро разгадаем тысячелетнюю загадку! Не верил, что мы ее вообще разгадаем!— Дереванш стоял, подняв глаза к небу и шевеля губами. Похоже, он страстно молился.
—Тогда нам остается выйти на дорогу, остановить проезжий экипаж и уговорить возницу отвезти нас к границам Илии,— я поднял посох и обтер его от налипшей земли.— Отсюда до границы лиг сто с лишним будет?
—Около ста тридцати — полтора-два дня пути, если повозкой,— сказал кенесиец.
—Верхом можно за день,— Элсирика приободрилась, быстренько разлила остаток «Пепси-колы» и протянула мне один из наполненных стаканчиков.— К сожалению, здесь нам никто не уступит своих лошадей. И вряд ли какой кучер согласиться ни с того ни с сего ехать в Илию. И… денег у нас вроде нет.
