—Каков наглец!— негромко, но вполне ясно произнес спутник графини.
Наверное, он имел в виду меня, и я поторопился изменить мнение о себе на более привлекательное:
—Позвольте представиться, госпожа Силора,— сказал я, делая еще один решительный шаг.— Блатомир. Маг, специалист по древним культурам, знаток тайных знаков и символов, алхимик, философ и ваш покорный слуга,— более я перечислять своих достоинств не стал, подумав, что остальное просто не поместиться в ее прелестной головке.
—Знаток тайных знаков?— переспросила графиня. В ее поначалу холодных глазах начал разгораться интерес.— Маг и философ?
—О, да. Во мне множество всяких необычных талантов. Одну минутку, госпожа,— решив преподнести Силоре маленький презент в честь знакомства, я быстро шмыгнул к волшебной сумке.
Прежде чем открыть замок, я увидел приближающегося тяжким бегом Паленка. Но не владелец повозки озаботил меня, а кавалькада всадников, поднимавших пыль по дороге, которой недавно ехала карета графини. Здесь во мне снова пробудился дар предвидения. Пробудился как-то нехорошо, зашевелился в голове и сообщил, что наездники появились не вовремя и не к добру. Может, разумнее покинуть это место и сделать ноги к городским воротам, но я никогда не был трусом. Тем более не думал малодушничать рядом с милейшей госпожой Силорой. Вытащив из сумки «Поляроид», я пренебрежительно глянул на субъекта в бархатных одеждах, ворчавшего рядом с кучером, и попросил графиню отойти на пару шагов в сторону, так чтобы за ней был более живописный вид, чем поломанная дверка кареты.
—Госпожа Силора, один миг внимания. Сейчас выйдет маленькое волшебство. Очень редкое волшебство,— объяснил я, ловя ее светлый лик видоискателем.— Пожалуйста, не двигайтесь! Улыбочку!
Едва я успел нажать на кнопку, запускавшую механизм фотокамеры, как сзади послышалось жалобное завывание, и чьи-то цепкие пальцы дернули мой плащ.
—Вирг Всемогущий! Вы разорили меня! О, Пресветлая Юния!— причитал Паленок, поминая имена богов и часто дыша.— Что наделало ваше ненормальное колдовство!— он попытался обратить меня к разбитой вдрызг повозке.
—Друг, отвали от меня,— вежливо попросил я.— Видишь, я с графиней общаюсь.
В этот момент, выплевывая свежую карточку, зажужжал "Поляроид". Звуки неведомой штуковины привели Паленка в чувство близкое к панике: он отскочил от меня и схватился за голову. Воспользовавшись минутной свободой, я подошел к госпоже Силоре и вручил фотографию.
—Это мой портрет?! Всего за одно мгновенье,— изумилась она, разглядывая изображение, все яснее проступавшее на картонном прямоугольнике.
—Всего за одно мгновенье. Сущая мелочь при моих магических возможностях,— сообщил я и коснулся ее руки. Мой правый глаз узрел милую улыбку на ее губах, краешек левого уловил приближение кавалькады всадников.
—Какой маленький портрет! Возмутительно маленький,— скривившись, сообщил гильдиец в бархатных одеждах.— И вы, госпожа Маниоль, здесь на себя не похожа. Ни капли не похожа. У вас другой цвет лица. Сдается мне, что волшебство это недоброе, связанное с демонами.
—И прическа у вас, госпожа, обычно другая,— заметил кучер, заглядывавший через мое плечо.— Боюсь, что магия здесь вредоносная. Она портит ваш светлый образ.
—Мой светлый образ подпортило ваше неумение управлять лошадьми,— отозвалась графиня.— Принеси лучше мою сумочку. Надо себя привести в порядок. Я же не могу предстать перед маркизом Вашабом в таком виде.
—Смею вас заверить, я использовал только добрую магию,— нашептал я графине.— А выглядите вы прекрасно, только волосы чуть растрепались. Кстати, кто такой маркиз Вашаб?
Она не успела ответить, лишь обратила взгляд на дорогу, где поднимали пыль стремительные всадники.
—Волшебник Блатомор или как вас там!..— вмешался Паленок, быстро справившийся с ужасом, который на него навели звуки из фотоаппарата.— Скажите, что мне делать теперь с этим вот?— он вытянул распростертую пятерню к горке яблок и перевернутым корзинам.— Между прочим, здесь был не только мой товар. Я разорен! Смертельно разорен! Я не отпущу вас с этого места и не дам вам покоя, пока вы не объясните, что мне делать с моими фруктами!
—Сделайте из них компот,— посоветовал я, и хотел было помочь Силоре справиться с застежкой сумочки, но этот ненормальный не собирался от меня отставать. Он подскочил и вцепился в мой рукав, словно горе совсем отшибло ему мозги.
—Эй, послушай, товарищ фермер,— сказал я, отводя его в сторону и понижая голос до грозного шепота,— во-первых, я не виноват, что ты слетел с телеги, испугавшись звука открываемой бутылки. Во-вторых, я не виноват, что твой ишак такой же сумасшедший, как и ты. А в-третьих, не мешай моей милой беседе с графиней Силорой. Иначе тебе это дорого обойдется. Гораздо дороже, чем стоят твои червивые яблоки и твой бешеный осел. Я ясно изъясняюсь?!
—Это — графиня Силора Маниоль?— настороженно переспросил он, тоже понизив голос.
—Именно.
—Но это ничего не меняет. Вы мне должны помочь с повозкой. И с фруктами,— твердо сказал Паленок, снова вцепившись в мой рукав.
—Мать грешная! Какой же ты мелочный!— вспылил я, притягивая его за воротник.— Хорошо, я возмещу убытки. Получишь пять гавров серебром,— он попытался оспорить сумму, но я прервал его, дернув за воротник и добавив: — в придачу твою фотографию… э-э… твой магический портрет на фоне разбитой повозки и растоптанных яблок. За минуту нарисую. Такого ты точно не видел!
Вокруг нас уже собралось много народу, остановилось две телеги и крытый экипаж, и я не сразу заметил, что кавалькада всадников пересекла соединение дорог. Когда я повернулся к графине, первые из верховых — двое молодых мужчин в длинных клетчатых плащах — подъехали к ее карете. Я поспешил откопать посох из груды яблок, одновременно подумывая, что теперь мне вряд ли удастся сказать графине все то, что обычно говорят молодой и красивой женщине при первом знакомстве. Я даже опасался, что у меня не получится выведать, где я смогу ее найти в Рориде. Но это был еще не полный набор неприятностей: спутник Силоры, имевший искривленный нос, подбежал к одному из всадников и начал что-то говорить, нагло указывая на меня пальцем. У меня возникло предчувствие, что кто-то настойчиво ищет козла отпущения, чтобы обвинить его в столкновении повозки и кареты. Причем события складывались так, что этим козлом мог оказаться я. Ситуация требовала мудрого вмешательства. Подняв посох, я направился к спешившимся всадникам, но совершенно неожиданно возник чертов Паленок. Снова схватил меня за рукав и потребовал:
—А пять гавров серебром и мой портретик? Вы обещали!
—О, еб-питимия святейшая! Чего ты прицепился?! Ну, чего тебе от меня надо?!— моя свободная рука потянулась к его шее.
—Пять гавров,— сказал он, честно глядя мне в глаза.— Лучше шесть.
—Вот тебе пять гавров! Вот!— я торопливо развязал кошель и выудил серебряную монетку.— И оставь меня в покое!
Я собрался вернуться к госпоже Силоре, которую окружили с расспросами всадники, когда Паленок снова повис на моем рукаве.
