—Япока наверх, возьму сигару,— она направилась кмаленькой винтовой лесенке наверхнюю палубу. Хотя «напалубу»— громко сказано: вверхней части «Стижа ВЛ-31» располагалась лишь каюта примерно в12квадратных метров инебольшое техническое помещение.
Нетеряя времени, яприкоснулся ладонью квыемке наконсоли, под которой скрывался замок. Закрыл глаза исосредоточился. Кристалл марсима, служивший основой замка, ячувствовал очень хорошо, даже входящий иисходящий изнего эрминговый ток, авот почувствовать вточности ивсей полноте тональность неудавалось. Для моего восприятия это пока представлялось слишком тонким— все равно что спервого раза запомнить ивоспроизвести напианино часть мелодии, если тынемузыкант. Да, кстати, музыка… язадумался: музыкантом янебыл ниводной изпрошлых жизней, номне подумалось, что всю эту сложную для восприятия тональность можно разделить нанесколько относительно простых частей, все равно как разобрать наноты. Только вместо нот здесь будут вполне понятные мне магические символы.
—Ваше благородие!— позвал яТалию.— Поищите, нет лиздесь листка бумаги иручки.
—Ваше сиятельство, бегу, бегу!— через минуту она появилась сблокнотом, вероятно принадлежавшем виконту Веселову иогрызком карандаша.— Вырвать лист?
—Нет, давай как есть иеще недолго посиди тихо,— она снова поднялась наверх, ия, положив ладонь навыемку наконсоли, сосредоточился. Открыв глаза, сделал первую пометку вблокноте, снова сосредоточился, ипроцедура повторилась несколько раз. Напоследней странице блокнота появилось несколько пиктограмм налемурийском, смысл которых вэтом мире доступен только мне. Теперь оставалось сложить эти знаки вэтакую мелодию ипроиграть ее, модулируя направленный эрминговый поток. Дапростит меня виконт Веселов: янаправил руку наконсоль ипустил поток. Вышло совторого раза: вимана вздрогнула, засветились стеклянные окошки приборов, шевельнулись стрелки. Итут жераздался радостный возглас Талии:
—Хвала Аиду! Ты— гений!— она плюхнулась насвободное кресло, держа открытую бутылку пива.— На, выпей глоточек— Иван Сергеевич угощает.
—Только оннезнает обэтом, да?— явзял бутылку изееруки иотпил пару глотков.
—Смотри, ненапивайтесь! Взлетаем, капитан Елецкий!— скомандовала баронесса.
—Как прикажете,— япотянул рычажок скрасной риской насебя— под днищем раздался негромкий визг, нарастающий почастоте, переходящий вписк. Вихревое поле входило врабочий режим.
Плавно вимана оторвалась отлужайки, разворачиваясь отособняка Евстафьевых всторону затона. Довольно быстро яосвоился суправлением. Оно мало чем отличалось от«Тульчанки», накоторой меня учил летать отец. Впринципе виманы более безопасны вполете, чем самолеты или вертолеты внедавно покинутом мной мире. Если что-то случается сосновным кристаллом гирвиса (ихбывает несколько внекоторых моделях), товихревое поле затухает медленно— неменее трех-пяти минут— имашина успевает опуститься наземлю достаточно плавно. Хотя бывают довольно жесткие посадки. Аварии восновном случаются из-за столкновений между самими виманами или сбашнями.
—Курс на«Ржавый Париж»,— распорядилась баронесса, сияя отвосторга.
—Слушаюсь иповинуюсь,— мне отчего-то придумалось, что яджин имывогромной волшебной лампе, сверкающей бронзой впоследних лучах солнца. Джин, потому что ясовершил маленькое чудо, взломав кодовый замок голыми руками. Неуверен, что наэтой планете найдется тот, кто сможет это повторить.
—Только вопрос, ваше благородие, где этот чертов «Ржавый Париж»? Вкаком районе, хоть?— янасамом деле незнал обэтом заведении, хотя что-то такое слышал.
—Как⁈ Тынезнаешь, где «Ржавый Париж»⁈— Талия дернулась отхохота иосновательно облилась пивом.— Бл*дь! Подержи!— она передала мне бутылку, хотя вней неосталось ничего кроме пены.— Это там вБасманном, лети туда, дальше япокажу. Над клубом как раз причальная башня— очень удобно. Иработает доутра.
—Тычасто там оттопыриваешься?— яповернул рулевое колесо итолкнул ребристый рычаг.
Плавно набирая ход, машина пошла над садом, взяла курс кцентру столицы. Мне хотелось подольше насладиться полетом, поэтому мышли нанебольшой скорости. Слева зашироким обзорным стеклом воблаках отгорали красные блики заката, впереди вставали башни ивысотки, над которыми виднелось множество точек других виман, продолговатые пятнышки дирижаблей.
—Оттопыриваюсь,— снимая облитую пивом куртку Талия рассмеялась. Ейявно нравилось слово.— Увы, нечасто. Когда удается что-то придумать для папы. Обычно говорю, что буду ночевать уподруги, иона подтверждает. Асама сЛисом вклуб или вбар.— Мне исюда налилось!— она оттянула топик или, вернее сказать, бюстгалтер.— Тебе повезло, граф! Снимаю! Можешь глаза незакрывать, атоврежемся куда-нибудь.
Вследующий миг баронесса Евстафьева осталась полностью голой попояс.
—Ухты, божественная сила!— восхитился я.— Теперь точно врежемся. Мне придется смотреть все время натвои дыньки!
—Дыньки?— Талия несразу поняла, что так яназвал еевесьма аппетитные груди, нокак только донее дошло, так сразу она залилась смехом. Хорошо хоть вэтот раз вееруке небыло бутылки спивом.
—Слушай, дорогая, атызнаешь клуб «Кровь иСталь»?— спросил, решив перейти кболее важным темам. Иуточнил:— Это вРезниках. Там тоже выступает «Елда». Внаших районах, говорят, клубок очень популярный.
—Конечно, знаю,— она сунула руку себе между ножек.
Язаподозрил, что там тоже все мокрое, ибаронесса может за«верхом» так женепринужденно снять весь «низ».
—Азнаешь парней, которые оттягиваются там?— япокосился наеемокрую итяжелую грудь— трудно было удержаться.
—Подожди, ядолжна тебе кое вчем признаться,— Талия привстала.— Сейчас схожу засигарой. Или пойдем вместе наверх? Пойдем! Зависни пока над рекой— здесь вид красивый.
Немного снизившись, яостановил виману над лодочным причалом. Заним белели мраморные колонны храма Афины, окруженного стрех сторон садом. Место всамом деле было красивым, даже внаступающих сумерках.
—Вчем хотела признаться?— вернулся якпрерванному разговору. Тут жемне наумпришла догадка, что она имела ввиду.
—Иди сюда,— настояла сверхней палубы Талия.
—Так говори вчем, Талия?— мне пришлось последовать забаронессой наверх повинтовой лестнице.
Глава 14
Нет сил терпеть
—Только неругайся. Небудь как папочка,— она плюхнулась надиван, одетый бордовой кожей.
—Хочешь сказать, что мыугнали виману?— мой взгляд снова прилип кееголой, мокрой груди.
—Да! Разве это нездорово⁈ Вы, расслабьтесь, ваше сиятельство!— она потянулась крычажку вформе головы ястреба иповернула его: загудел механизм, открывая створки шкафа справа отдивана. Наполках вголубой подсветке поблескивали бутылки сликерами, вином, шампанским иполугаром. Выше виднелись разноцветные упаковки сосладостями.— Нестесняйтесь, граф, яугощаю! Что будем пить?— итут жеозаботилась:— Бл*дь, когда уменя появятся свои деньги, якуплю себе такую виману! Папа сказал, что подарит кдвадцатилетию «Фиби», ноона жесовсем маленькая! Там даже нормального дивана нет. Идодвадцати лет х*йсколько ждать!
