Появление бастарда, которого доэтого изгнали вкакой-то медвежий угол подальше отстолицы, насторожило Кэтрин. Особенно еенервировал тот факт, что Генрих начал принимать деятельное участие вего судьбе. Хотя ранее непланировал этого делать.
Еекуриных мозгов просто нехватало нато, чтобы осознать весь замысел еемужа. Даиоткуда там взяться-то мозгам? ДеСюлли, род изкоторого была Кэтрин, сложно назвать мыслителями. Собственно, тот жеФрансуа явно пошел вних.
Жанна тогда тоже решила присмотреться кбастарду Фердинанда, который умудрился выжить там, где гибли опытные боевые маги. Она тоже начала оказывать знаки внимания Максу. Иееочень веселило то, как злилась еесклочная ивысокомерная невестка, которая впоследнее время начала все чаще задирать свой длинный нос.
Признаться, когда доних дошла весть отом, что Макс остался вВинтервальде, Жанна тоже была разочарована ираздосадована поведением племянника. Аведь изначально этот мальчишка показался ейочень перспективным. Несмотря насвой юный возраст, нафоне своих кузенов Макс выглядел опытным иповидавшим жизнь человеком. Опять же, его заслуги перед короной. Эх, акак ловко онподставил этого выскочку Фридриха фон Герварта! Давненько Жанна неощущала себя такой живой, как втот вечер.
Она даже уже начала продумывать план, как быиспользовать Макса для укрепления позиций рода. Современем этот головорез мог быстать надежной опорой Габриэлю, наследнику деГрамонов…
Аонвзял ивсе испортил своей выходкой…
Вспомнив тогда разговор сГенрихом, после еепервого знакомства сбастардом, Жанна дюБелле посчитала, что ошиблась наего счет. Ейтогда уже неказалось, что Макс похож насвоего расчетливого ихладнокровного дядю. Этот упрямый мальчишка— вылитый его покойный отец. Он, как и«лев» Фердинанд, необдуманно иглупо окунулся сголовой вопасные воды, кишащие хищниками, которым мелкий, никому неизвестный бастард был наодин зуб…
Племянники после возвращения встолицу оМаксе говорили мало инеохотно. Восновном, презрительно. Впрочем, как ивсегда.
Жанна понимала, что эти двое многого недоговаривали, аесли что-то ирассказывали, тоэту информацию стоило быделить натрое.
Изихрассказов Жанна уяснила лишь то, что они почти все время находились водворце конунга, либо наприемах, что устраивали иностранные вельможи, прибывшие наВеликое Испытание. Другими словами, сосвоим кузеном они практически непересекались.
Она вспомнила, как Франсуа, гордо задрав подбородок, заявил, что пока наглый бастард занимался неизвестно чем, они сбратом приобретали полезные для рода знакомства исвязи.
Акогда герцогиня, которая прекрасно понимала, чем насамом деле занимались ееплемянники напирах иприемах, попросила конкретизировать, какие именно связи изнакомства они приобрели, исамое главное, чем именно они полезны для рода, засвоего любимого отпрыска тут жевступилась Кэтрин.
Она довольно ловко перевела тему разговора на«ленивого иникчемного ублюдка», который, пока его благородные кузены занимались укреплением позиций рода намеждународном уровне, предавался плотским утехам идрался надуэлях.
Апотом, через некоторое время пришла весть отом, что Макс будет принимать участие втурнире вместо покинувшего посольство лорда Грэя. Без сомнений это означало, что последний сын еепокойного брата собственноручно подписал себе смертный приговор.
Эта новость опечалила герцогиню. Нет-нет, ейнебыло жалко глупого бастарда. Она жалела овремени, что было потрачено наэтого неблагодарного мальчишку. Аеще еебесила мысль отом, что она допустила ошибку. Ибесил Генрих, без труда распознавший еезамыслы. При каждой встрече онстарался кольнуть еепосильнее, напоминая обошибке.
Посути, Жанна, атакже остальные члены семьи уже похоронили Макса…
Каково жебыло ихизумление, когда бастард восстал измертвых. Даеще как! Онстал победителем вВеликом Испытании ивернулся встолицу воглаве отряда головорезов икаравана изнескольких фургонов, набитых добром. Более того, сразу жеповозвращении вЭрувиль, онбольно щелкнул поносу Кэтрин, которая, непоставив визвестность мужа, решила вывезти все содержимое изособняка бастарда.
После того, что учинил Макс, Кэтрин, горя праведным гневом, обрушила насвоего мужа, находившегося впоездке, поток жалоб наповедение «наглого ублюдка» его брата.
Жанна, зная склочный излопамятный характер своей невестки, каждый раз посмеивалась над Анри. Кэтрин пойдет навсе ради благополучия своих детей. Вособенности, еелюбимчика, Франсуа, которому отМакса особенно досталось.
Что ж, Генрих сам виноват. Только слепой неувидел, что оннамеренно натравливал Габриеля иФрансуа наМакса, словно породистых гончих надворового пса. Ондавал имшанс самоутвердиться. Показать зубы. Почувствовать себя выше изначимей. Только вот дворовой пес оказался опасным хищником.
Ивот сегодня Макс прибыл насовет рода, где Генрих собирался объявить ему свою окончательную волю. Кэтрин, эта глупая курица, думала, что это еезаслуга, ноЖанна прекрасно понимала, что решение брата продиктовано прежде всего тем сложным положением, вкотором оказался род.
Генрих остро нуждался вденьгах. Фердинанд управлял наследством отца изрук вон плохо. Онвлез вдолги ипотерял часть земель. Сейчас брат искал любой способ, чтобы поправить положение семьи.
Дачто говорить, уЖанны самой сейчас были несамые лучшие времена. Герцог деБофремон принял ееочень холодно. Оннезабыл то, как она всвое время ответила ему отказом поддержать принца Филиппа.
Унее тогда были свои мотивы. Рядом спринцем Луи деГрамоны были впервых рядах, арядом с«красным» принцем имбыпришлось довольствоваться «объедками».
Последнее время угерцогини дюБелле было много разных расходов. Дела наееземлях шли изрук вон плохо. Аеще вдруг откуда нивозьмись появился этот Захарий Берон сеевекселями, покоторым она должна была выплатить пять тысяч золотых империалов. Вболее благополучные времена пятьдесят тысяч серебряных крон неказались бытакой непосильной суммой для герцогини дюБелле. Нонесейчас… И, как назло, эти скряги Краоны отказали ейвкредите.
Вдовершение всех последних бед герцогиня дюБелле вчера вечером оступилась иупала налестнице прямо направую руку. Мэтр Лемерсье, маг-целитель, который всегда оказывал ейсвои услуги, прибыть несмог, равно как иостальные его именитые коллеги. Все они находились сейчас подле короля.
Менее именитых целителей вызвать тоже неполучилось. Все они резко стали очень занятыми. Герцогине дюБелле пришлось призвать ксебе обычного лекаря, который ипродал ейалое зелье, смазал еекисть специальной лечебной мазью иналожил повязку.
Ночь прошла нормально, ноуже наутро рука герцогини распухла, словно она засунула еевосиное гнездо. Алое зелье полностью боль неубирало— видимо, лекарь продал ейэликсир снизкой концентрацией магической пыли. Аееличные запасы лечебных зелий, как назло, закончились. Кто жемог подумать, что мэтр Лемерсье, всегда такой учтивый иготовый прибыть вдом своей знатной клиентки попервому еетребованию, будет недоступен?
Стоило лиговорить, что Жанна дюБелле была сегодня, мягко говоря, невдухе.
