– Я не умею держать меч в руках, госпожа, – следом ответил эльфар. – Я сожалею, что подался на уговоры братьев и затащил вас сюда. Простите меня, если сможете… Я буду петь посмертную песнь героев, и с тем… умрем…
– Ну помирать я пока не собираюсь, Шав. Но идею ты подал правильную. Пой, как только выйдем из Оазиса. Ты, Башмунус, прикрывай мне спину. Мы покажем этим песчаным червям, чего стоят жители Сивиллы.
Они тесной кучкой под молчаливые скорбные взгляды всех, кто был в караване, пошли прочь. Неожиданные попутчики пришлись по душе всем. Ганга активировала свой молекулярный меч. Дворф прикрылся щитом и твердо держал в руках меч пустынника. Эльфар тащил мешок и шел третьим. Ганга стала собирать всю энергию, что могла собрать и не погибнуть. Прошлый опыт ей дался нелегко, но жених научил ее контролировать себя.
– Пой! – не оборачиваясь, приказала она, и дворф передал ее приказ.
– Давай, снежок, пой свою посмертную песню.
Эльфар набрал в грудь воздух, и над пустыней разнесся неожиданно могучий бас. Тяжелый, торжественный звук даже не песни, волшебных, пугающих своей мощью звуков стал подниматься выше и вширь. Волной распространялся по песку, заставляя его кружиться. Сначала робко, а затем все сильнее и быстрее. Магия Ганги вошла в резонанс с песней, и вокруг троицы образовался врывающийся смерч из песка. Они шли прямо на фримданов, и те не выдержали, дрогнули. За спинами вождя раздались испуганные крики:
– Дейва! Дейва!..
– Молчать! – закричал хубаб. – Схватите их! – И направил свой меч в сторону троицы.
Ближайшие командиры передали его приказ, и волна воинов хлынула на приближающихся смельчаков.
Ганга увидела это и усилила сбор энергии. А песня эльфара загремела над пустыней. Всадники, достигшие круговорота песка, попали под мощный поток ветра, песка и магии. Их сбивало с лошадей, уносило, закручивало вместе с песком. И вот уже десятки фримданов, отчаянно вопя, кружились в смерче. А он поднимался темной тучей и следовал за троицей.
Такого в пустыне еще не видели. И поглядев на то, что случилось с теми, кто поспешил, остальные пустынники стали отступать. Остался только вождь, давший команду захватить троицу, и с десяток его ближних соратников.
Ганга уже не видела, что происходит за стеной песка, пыли и летающих тел фримданов. Она шла наугад в сторону старика, что махал мечом. И тот, видя, что смерч приближается к нему, сдался. Он развернул отчаянно ржущего от страха коня и поскакал в пустыню.
У Гáнги заканчивались силы. Запас магии еще был, и его было много, но удерживать под контролем сырую энергию, что набрала силы и превратилась в настоящий смерч, было уже не под силу. Она отпустила управление, и бесконечно высокий столб песка, сверкая молниями, сорвался с места и, набирая силу урагана, самостоятельно направился по одному ему понятному пути. Ганга применила телепорт, и они мгновенно очутились в стороне от эпицентра разыгравшейся бури. А столб песка на глазах пораженной силой стихии троицы черной, сверкающей молниями башней уходил вглубь пустыни. Фримданов нигде не было. Лишь отдельные тела, разбросанные вокруг, валялись без дыхания на песке, полузарытые, с ободранной до мяса и костей кожей. От увиденного ее передернуло.
– Хватит, Шав, петь. Молодец. Остановись, – устало попросила эльфара Ганга и без сил опустилась на песок. Эльфар прекратил свое пение и тоже устало сел рядом.
На то, что происходило в стороне от Оазиса, с ужасом смотрели караванщики. Все они отдали должное мужеству троих нелюдей, которые пошли на верную смерть. Их или убьют тут, или принесут в жертву дейвам в разрушенных городах чернокнижников. Их участь была печальна. Их жалели и не могли ничем помочь. Но неожиданно запел бледнолицый певец, и эта песня была подобна приходу самой смерти. Ее торжественные, печальные звуки пробирали слушателей до дрожи. Она ложилась на души всех, кто ее слушал, страшной обреченностью, и песнь звала. Звала на последний смертельный бой. Трое уходили, чтобы погибнуть как герои. От этих звуков поднялся песок и закружился в смертельно красивом танце. И все почувствовали приближающуюся скорую погибель. Эта троица звала госпожу смерть. И та пришла. Ужас сковал сердца воинов, караванщиков и самого купца. А что творилось среди фримданов, можно было видеть со стороны. Часть из них тут же покинула войско и по частям устремилась прочь. Остальные, ведомые волей седого вождя, бросились в смертельную схватку с призывателями смерти.
Купец лишь подивился безрассудству пустынников. Он на их месте бежал бы и бежал без оглядки. Что, в общем-то, и случилось через пару минут. Вихрь захватил зарвавшихся смельчаков, стянул с лошадей и закружил в массах набиравшего скорость песка. По пустыне, вторя песне, раздался многоголосый вопль предсмертного ужаса. Смерч вокруг троих бойцов стал подниматься и превратился в хорошо известное купцу торнадо. Это вампирша призвала силы стихии пустыни. Он увидел в столбе черную огромную фигуру с косой, и от нее в разные стороны били разряды молний. Фримданы в ужасе разбегались по пустыне. А эти трое шли к оставшимся безрассудными в своей глупости фримданам. И вскоре последние пустынники повернули ржущих от страха коней и бросились удирать.
А еще через несколько ужасных минут смерч устремился за ними вглубь пустыни, а трое нелюдей стояли и смотрели ему вслед.
«Жаль, что мы их отпустили, – подумал купец, – с такой охраной мы могли бы ночевать в городах дейвов…»
Дворф сел и расхохотался.
На него с изумлением посмотрели Ганга и снежный эльфар.
– Ты чего хохочешь? – устало спросила Ганга.
– Да мне тут фея говорит, что я бог и создал бурю. Говорит, что она соберет свободных айне, так называется ее народ. И будет проповедовать. И еще говорит, что покажет нам короткую дорогу на юг. Надо будет перейти реку и идти старой дорогой. Там много оазисов и городов. Это земли фримданов, злых людей и колдунов. Они ловят айне и заставляют их им служить. Но со мной, богом, они станут свободными. В общем, она зовет нас наказать злых фримданов и обещает помощь всех айне. Так что я теперь бог для малышей. Молитесь на меня, – и он снова громко рассмеялся. Вместе с ним засмеялись и Ганга с эльфаром.
Я стал свыкаться с жизнью скорохода-прыгуна. Везде надо успеть и везде срочно. Вот сейчас мне надо в Азанар. По пути загляну домой, в замок. Порадую Чернушку.
В замок я попал под вечер, и в нем царила суета.
– Что случилось? – остановил я Лию. Она вздрогнула и с почти священным ужасом посмотрела на меня.
– Это вы, милорд? – не веря своим глазам, спросила она. – Или это ваш двойник?
– Лия, это я. Что тут происходит?
– А как вы тут оказались, милорд? – с подозрением глядя на меня и оглядывая с головы до ног, спросила дворфа. Она даже принюхалась, пытаясь понять, не пахнет ли от меня серой.
– Я, Лия, могу перемещаться в любую точку замка, и времени торчать у его ворот у меня нет. Так что быстро говори, что тут происходит.
