Эльфар стоял рядом со связанными руками, на ногах деревянные колодки. Его обсуждали, как обсуждают вещь, которую хотят купить или продать. Он чувствовал себя беспомощным и обреченно смотрел себе под ноги. Впервые в жизни он чувствовал на себе презрение других разумных, и его сильно угнетало то, что его считали животным. Он поймал себя на мысли, что сам часто принимал хуманов и дворфов за животных, и это было в его мире в порядке вещей. Теперь роли поменялись, и он от омерзения передернул плечами. Его жест никто не заметил.
Пленников накормили и напоили, затем посадили на верблюдов и повезли вглубь песков. К полудню показались величественные каменные стены. Когда к ним приблизились, то Шавга-ил увидел, что стены окружают небольшие рощи, между которыми были расположены небольшие голубые озера. Караван остановился. Вокруг города, к которому они приблизились, расположились другие отряды пустынников. Было их много, но они не соединялись. Каждый отряд держался обособленно.
Фримданы расположились лагерем. Эльфара и хуманов накормили и напоили. После питья у Шавга-ила закружилась голова, он стал глупо улыбаться, настроение его стало благостным. С него сняли его одежды и обрядили в шелка. Он не сопротивлялся. Он равнодушно позволял делать с собой все, что хотели эти люди. Ему приказали петь, и он запел.
– Идите в город! – приказал старик, и троица под пение эльфара пошла к стенам города. От других отрядов потянулись тонкие ниточки таких же обреченных и потерявших волю сопротивляться пленников.
Ганга смотрела из-за барханов на то, что происходило перед заброшенным городом. Подходить ближе она не решилась. Слишком много было тут фримданов. Она лежала на песке укрытая одеялом, сливаясь с песком. Внизу с ее стороны прятался дворф с лошадьми.
Они не успели спасти эльфара из плена. По пути, по которому они шли, стали попадаться многочисленные отряды фримданов, и Ганга вынуждена была уйти дальше в пустыню, в сторону от движения паломников. Дорогу указывала маленькая фея, и Ганга через Башмунуса слушала указания, передаваемые ею. Как она поняла, другие феи летали по окрестностям и отслеживали отряды фримданов.
Так незамеченными они добрались до первого заброшенного города, прятавшегося в пустыне.
Город был огромен. Окруженный оазисами, он возвышался на невысоком плато и хорошо был виден отовсюду. Его серые с розоватыми прожилками стены были высоки и внушали почтение к мастерам, строившим этот город. Фримданы близко к нему не подходили. Они стояли отдельными лагерями, и от них потянулись цепочки людей, бредущих в сторону стен.
Они недолго кружили в поисках снежного эльфара. Узнать его среди пленников было нетрудно, да и сами отряды расположились полукольцом перед высокими башнями и открытыми настежь воротами. Вот туда и потянулись пленники.
Как только трое обреченных, среди которых брел эльфар, вошли в ворота и исчезли из глаз, лагерь фримданов снялся и повернул обратно, в сторону пустынной реки. За ним стали собираться и покидать город остальные отряды. К вечеру у стен не осталось никого.
– Пошли, – Ганга спустилась к подножию бархана и обратилась к дворфу: – Шав вошел в город.
Дворф не на шутку встревожился.
– Госпожа Ганга, Звездочка говорит, что в город входить опасно. Там правят злые духи… и ловушки.
– Ну духи, Башмунус, это полбеды. С ними я как-нибудь справлюсь. Люди и разумные гораздо опаснее, – ответила Ганга и взяла под уздцы своего коня. – Пошли, дворф, мы не можем бросить нашего товарища.
Башмунус вздохнул и пошел следом.
– Одного только не пойму, госпожа, – начал он говорить, шагая следом, – когда эта ледышка стала вам товарищем? Он вас сюда затащил на погибель… И меня тоже…
– Нас, Башмунус, объединило несчастье, и вместе мы сильнее, чем по одному.
– И чем же этот кусок вонючего льда может нам помочь, госпожа? Своими песнями умертвить духов?
– А я не знаю, Башмунус, но мой жених его бы точно не бросил… И я не брошу.
– Да я это хорошо понимаю, – отозвался недовольный дворф и дальше следовал в молчании.
Они подошли к роще, что стояла справа от ворот. Входить в нее не стали, а подошли к воротам. Створок давно уже не было. Вход был наполовину заметен песком, и на холмике перед воротами видны были многочисленные следы, ведущие вовнутрь. Ганга немного постояла, рассматривая следы перед собой, а затем решительно направилась по ним в город.
Фома вернулся в столицу и появился на орском подворье внезапно. Су первой увидела его и радостно закричала:
– Фомочка вернулся!..
Из шатра вышел Гради-ил и тоже радостно стал улыбаться.
– Как съездил? – спросил его снежный эльфар.
– Нормально. Вот дела привели сюда. Учитель здесь?
– Нет.
– Ладно, обойдемся без него. У вас какие новости?
Гради-ил нахмурился и посмотрел на присмиревшую Сулейму.
– Пошли поговорим, – позвал он в шатер Фому. – И ты, Су, тоже пошли с нами. – Девушка, с опаской поглядывая на Фому, первой просочилась в шатер и села в уголке так, чтобы на нее не обращали внимания.
Когда все расселись и Гради-ил по праву хозяина разлил гайрат в чашки, стал говорить:
– В общем, тут такое дело, Фома. Су видела на балу отчима, что убил ее мать, а ее продал в рабство. Она жаждет мести. Еле удержал твою невесту от поспешных шагов, ждали только тебя. Милорд навряд ли скоро появится…
Фома кинул быстрый взгляд на девушку. Та сидела смирная и, казалось, не дышала. Он перевел взгляд на Гради-ила и тихо спросил:
– А она знает… чья она дочь?..
– Еще нет…
– А кто ей скажет?
– Я думал милорд… но его нет…
Фома снова посмотрел на девушку, та двигала ушками, прислушиваясь к их разговору.
– Вы обо мне говорите? – спросила она, уловив взгляд жениха.
– О тебе, Су, – кивнул Фома. – Думаю, ты должна знать о своем происхождении… То, что мы говорили сыну посла в империи, что ты его сестра, – это правда… но сестра по матери… Эта женщина, Су… не отличалась… э-э-э… добропорядочными взглядами и поведением… Она любила пиры, развлечения и жила отдельно от мужа, который служил княжеству вдали от дома. И у нее были многочисленные любовники, от одного из них она забеременела и втайне родила тебя. Тебя отдали на воспитание в другую семью. Та женщина, которая тебя воспитывала и которую убил этот снежный эльфар, не твоя мать. Твоя мать племянница Великого князя, она погибла…
Су смотрела то на Фому, то на Гради-ила.
– Но я помню, как она ко мне относилась. Она меня любила… Она меня защищала… Она моя мать! – решительно заявила эльфарка. – И никто больше. Слышите? Ту женщину я не знаю и знать не хочу. Я хочу отомстить! И все!.. Почему он убил мою мать?
– Наверное, он получил приказ спрятать все следы, – ответил Гради-ил. – Тебя продали работорговцам, другую девочку демонам. Ты ее знаешь… Она знает прошлое…
