Поднимаясь на лифте, я полезла в карман за ключами и наткнулась на яркую глянцевую бумажку. Вытащила, развернула, скользнула рассеянным взглядом: глаз зацепился за знакомое слово, но мозг среагировал не сразу.
Название ресторана, повергло меня в ступор. А имя популярного кондитера привело в трепет и без того взбудораженное сердце. Вернуло в мечту — заниматься любимым делом, замороженную из-за нерешительности.
Как? Как Линц узнал? Я же ничего не говорила?!
Что это — еще одна попытка подкупить красивым жестом или искреннее желание подарить радостные эмоции, не думая о собственной выгоде? Научить принимать его заботу, поддержку, внимание. Немой призыв отмести сомнения и наслаждаться жизнью?
Ох, как заманчиво, но страшно. Без страховки.
Я старалась не думать о нем, но получалось плохо. Он настойчиво стучался в мое уединение, даже на расстоянии, то доставкой кофе и цветов на работу, то прикольными картинками и анекдотами в сообщениях, и конечно вечерними звонками, которых я стала с нетерпением ждать. Жаловался, ныл порой, рассказывал задушевным шепотом, как скучает. Мне хотелось услышать, это его мягкое «Фике», обволакивающим, пробирающим до мурашек, голосом, чтобы нервы зазвенели, как натянутые струны, а моя никому не нужная стойкость — спряталась, уступая место безрассудству.
Может, не все так плохо?.. Вот же — не дает забыть о себе, беспокоится, глупости всякие приятные нашептывает.
—Признавайся давай, что ты в меня уже влюбилась,— шутливо настаивал каждый раз перед тем, как отключиться.
—Скорее, я назвала бы это симпатией,— отчаянно врала я.
—Я просто очень соскучился и хочу знать, что ты меня ждешь. Для меня это важно.
—Тебя ждет Жорик…
—Не знаю, как это будет…Но я приеду и заберу тебя к нам. И плевать, от Леприкона, или еще откуда. Я понял, что не готов великодушно пожелать тебе счастья с другим. Хочу, чтоб ты была со мной, моей, рядом, и я мог к тебе прикасаться, как и когда захочу.
—Вить…не начинай…
—Ну извини… Не обижайся, слышишь? Я прекрасно помню, что девушка воспримет всерьез угрозы рыжего бородатого мужика, только после того, как увидит свидетельство о разводе. Я люблю тебя…Вик…и мне легко это говорить, особенно зная, что сейчас ты смущаешься и твои щеки розовеют.
—Нет. Они обычного цвета,— прикладывая ладонь, я ощущала, как они начинали гореть.
—Не ври. Мне очень…очень нравятся твои реакции. И запах, ты особенно пахнешь. Он всегда выраженнее в ямочке у ключицы, фантастически приятный и притягивающий. Такой, что хочется укусить. Знаешь, иногда смотришь на человека и возникает непреодолимое желание: укусить, ущипнуть или хотя бы прикоснуться! Я как первый раз тебя увидел, все время борюсь с ним! Честное слово!
—Мне тоже сразу захотелось потрогать твою бороду…
—Вот видишь! Видишь! Ты тоже это чувствуешь! Только боишься признаться, что уже втрескалась в меня по уши. Трусиха, слышишь?
—Да…
—Ты мне нужна! Очень…
И всегда оставляя последнее слово за собой, быстро желал мне неспокойной ночи и растворялся в тишине.
Работа отвлекала, правда, ее было не так уж и много. Текучка и помощь в латании дыр, кающимся грешникам. Закоренелым, вернее. А моя зарплата напрямую зависела от количества клиентов фирмы.
Снимать квартиру, содержать себя, если придется съезжать…а съезжать придется! и машину я, смогу, но аппетиты придется заметно поубавить.
Господи, еще два дня! И вернется Свиридов! Верно говорят — ожидание казни страшнее самой казни. Как их прожить-то??? Эти два дня?
Хочу как можно быстрее со всем этим покончить и… не знаю, что «и»…
Не могу, не хочу больше ждать! Устала думать, настраиваться и расстраиваться!
Я перекидывала сотовый из руки в руку, не решаясь начать разговор. Нельзя допустить, чтобы Алексей заподозрил в каком раздрае я нахожусь. Он же снова начнет убеждать, уговаривать, приводить неоспоримые доводы, и, как обычно, я не смогу противостоять его мощному напору. Дрогну. Буду мямлить и соглашаться, что и делаю всю неделю.
Да… я все ему скажу…Завтра вечером. Может после сабантуя он воспримет мои слова с пониманием, без обид…и нападок? По-мужски твердо. Может же такое быть?
На следующий день, сидя на работе я лазила по сайтам и форумам в поисках подарка Виктору. Одежда, парфюм, алкоголь…все настолько банально…
Идея Гектора, она конечно, безумная и очень личная, просто очень-очень, вдруг показалась уж точно не избитой…Только никогда я на такое не решусь. Я перед Лешей-то дурачилась под музыку пару раз…
Промыкавшись час, я махнула рукой на здравый смысл и созвонилась с Гектором, пытаясь себя убедить, что просто решила попробовать стрип-пластику. Просто попробовать. Ради интереса, получится ли…
К назначенному времени приехала в танцевальную студию. Последняя группа уже закончила занятия. Зал был свободен. Мария бросив мне на ходу «Привет! И пока!», проскользнула мимо, торопливо застучав каблучками по лестнице, ведущей к выходу. Я бросила взгляд в сторону тренерской, облокотившись плечом на косяк Гектор встречал меня с распростертыми объятиями и хулиганской улыбкой.
—Рад, что ты решилась!— по приятельски чмокнул меня в щеку.— Не будем терять время! Раздевайся до нижнего белья,— увидев мой ошалевший взгляд, игриво добавил.— Я дам тебе свою рубашку! Будешь входить в образ!
Не верю, что делаю это, но я действительно раздеваюсь. Стягиваю джинсы и водолазку, накидываю свободную футболку, которую приготовила для занятия.
—Чулки взяла?— увидев меня стоящей голыми ногами на лавочке, Гектор хищно прищурился. Подхватив стул, прошел и поставил его в центре зала.— Так и знал! Держи!— вальяжно уселся, сложив ногу на ногу.
—Может все- таки подашь?
—Нет, ты должна быть дерзкой, подойди красиво и возьми!— щелкнул пультом, зал обволокло приятной томной мелодией.
Я сама на это подписалась, еще и денег заплатила…спрыгиваю с лавочки и одергивая футболку, делаю шаг, второй, виляя бедрами. Не выдерживаю, тушуюсь и смеюсь! Сгибаюсь пополам, закрывая лицо руками.
—Нет! Руки твой инструмент. Твои крылья. Пользуйся ими!— подбадривает, перекрикивая музыку.— Давай, не стесняйся, слушай музыку и иди!
Когда я протягиваю руку, чтобы забрать чулки, мягко перехватывает кисть, заставляет плавно обойти вокруг стула и приземлиться к нему на колени.
—Вот так. Ты ночная бабочка,— распрямляет одну мою ногу и невесомо пробегается ладонью, почти до трусиков, прогибая меня в спине.— Учись парить!
Встает и аккуратно опускает меня по себе на паркет.
—Пальчики на стул, стопу вытянула, как балерина и медленно раскатывай чулок.
С облачением в сценический костюм было покончено. Гектор присвистнул, увидев на мне черный спортивный лифчик с трусами.
