Глаза Пердиты встретились с Китом, ее голос слегка дрожал.
«Вам известна личность Писца?» Спросила Пайпер, ее лицо застыло, когда близнецы встретились взглядами.
«Да,— сказала Пердита дрожащим голосом,— я полагаю, что она была сестрой Оливера Кромвеля, Энни. Также известна как Пенелопа Фицалан.»
На экран был спроецирован ее последний образ — портрет женщины в золотистом платье, который до недавнего времени висел в гостиной Пердиты.
«Она была дочерью Арбеллы Стюарт и жила в Маркиз-Хаусе, я думаю, именно по этой причине Оливер Кромвель совершил свое триумфальное шествие по Уэльсу — он возвращался домой в Маркиз-Хаус, к своей старшей сестре Пенелопе. Я также полагаю, что ее держали здесь, пока ее заставляли переписывать события по приказу ее кузена, Карла II, после того, как он вернулся из ссылки. Возможно, она недолго была при его дворе, но исчезла из записей в сентябре 1660 года. Я подозреваю, что она была где-то заточена, хотя и не в Лондонском Тауэре, до того, как Чарльз сделал свое предложение.»
«Почему ты так уверен?» — спросил Алистер.
«Из одного из писем, которые бабушка Леттис нашла на обратной стороне этого портрета. Пенелопа, или Энни, как она подписывается, пишет неустановленной двоюродной сестре, отказывающейся от предложения убежища, потому что она хочет поехать в Лондон, чтобы попытаться вразумить своего брата. Она не называет его имени, но, должно быть, это был Генри, он же Оливер. Письмо датировано мартом 1649 года, через два месяца после казни Карла I. Она пишет, что ее брат «за гранью разумного», и поскольку он знает свою истинную личность — тот факт, что он наследник трона,— она пытается отговорить его от «отчаянного пути» и «ужасной войны». Должно быть, это было тогда, когда Генрих претендовал на трон.
Объяснение Пердиты снова встретило молчание.
«Но почему Пенелопу выбрали на роль Писца?» — спросила Сьюзен через несколько мгновений. «Писателей были сотни».
«Это было бы высшим наказанием, не так ли?» — спросила Пердита. «Из того, что я почерпнул из дневников Арбеллы, Пенелопа была счастливее всего, когда ее оставляли одну писать свои истории. Ее книга в библиотеке — потрясающая подборка прекрасно написанных историй, но это не местные легенды. Если Пенелопа была известна как талантливая писательница, что может быть лучше для Чарльза, чтобы убедиться, что в историях есть доля правды? Пенелопа писала об истории своей собственной семьи.
«Я также думаю, что именно поэтому Арбелла представлена в гораздо более деликатном свете, чем многие другие персонажи сказки, потому что Пенелопа писала о своей любимой матери. Я думаю, что Арбелла и ее дочь — это таинственная пара, о которой говорилось в более ранних письмах, написанных дамами Мелузины — возможно, они не знали о Генри в тот момент, потому что его прятали от рождения, для его собственной безопасности. Это также объясняет, почему все соответствующие документы, которые приводят к раскрытию улик, оставленных Пенелопой, находятся в доме Маркиза. Хотя мне еще предстоит выяснить, почему Ричард выдавал помилование своей бабушке.»
«Моя дорогая, это невероятно,» сказал Алистер,» но как мы можем что-либо из этого доказать?»
«С коробкой признаний Арбеллы».
«Которого, как вы сами сказали, вероятно, не существует», - сказала Пайпер.
«То, во что я верил до недавнего времени».
«Что вы обнаружили?» Спросила Пайпер, и в ее голосе был страх.
«Драгоценности», - сказала Пердита. «Два кольца с рубинами и серебряный медальон. По отдельности они ничего не значат, но вместе взятые, они являются ключом к величайшей тайне в истории».
«Вы с этим разобрались…» Начал Алистер, но прежде чем он смог сказать что-либо еще, раздался стук в запертую дверь кабинета Пердиты.
«Алистер, Алистер…»
Пердита распахнула ее и увидела Дженни Проктер, ее обычная элегантность растаяла, когда слезы потекли по ее лицу. «Дженни, что случилось?»
«Это Изабель», - выдавила она. «Она ушла. Она оставила записку, но забрала все, даже свой паспорт.»
Пердита отошла, оставив Сьюзен утешать Дженни. Кит был рядом с ней. Каллум держал Пайпер за руку, то ли сдерживать, то ли поддерживать ее, Пердита не была уверена. Лицо Алистера было пепельно-серым, но в глазах горел гнев.
«Ловушка захлопнулась», - сказал он. «Пердита, мы продолжим это позже, сейчас есть более неотложные дела, которыми нужно заняться. Кит, пожалуйста, со мной. Все остальные, мы переходим к красному коду.»
«Что?» — спросила Пердита.
«Это рейтинг безопасности,— сказал Каллум, следуя за Алистером и Китом,— это означает, что мы в карантине. Никто не входит, никто не выходит, и мы отслеживаем все звонки, даже на частные номера мобильных телефонов».
Сьюзен повернулась к Пердите и Пайпер. «Нам приходилось делать это всего один раз,» объяснила она, одним глазом все еще глядя на Дженни,» когда умерла твоя мать. Пожалуйста, мои дорогие, убедитесь, что в этой комнате безопасно? Отнесите драгоценности в хранилище, а затем отправляйтесь в кабинет Алистера, где он объяснит наши процедуры. Я веду Дженни в наши комнаты.»
Пердита почувствовала, как ледяной страх пробежал по ее спине, когда она нащупала руку сестры.
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ: АНГЛИЯ, 1604 год
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Моя дорогая Энни,
Твое последнее письмо было наполнено такой радостью. У меня на сердце становится легче, когда я узнаю, что вы счастливы в своем доме в Пембрукшире. Твой рассказ о бурном озере, Ллин Кел, заставил меня вздрогнуть. Пройдет совсем немного времени, и ты бросишь вызов тете Ланье своими рассказами и стихами.
Я надеюсь, что ваш новый котенок Элис и щенок Четверолапый хорошо освоились и больше не мешают вам спать по ночам. Теперь, когда Рождество закончилось, я планирую оставить твоего кузена и королевский двор, чтобы отправиться в Хардвик-холл навестить бабушку.
На это время я решил перевезти вашего брата из его нынешнего места жительства. Как вы знаете, король восстановил титул Генриха и, благодаря своей необычайной щедрости, также вернул нам дом вашего отца: Орлетон-Холл в Херефордшире. Ваш брат переедет туда со своим собственным семейством. Пришло время королю и вашему брату узнать друг друга.
Милое дитя, я надеюсь, что мы скоро воссоединимся. До тех пор ты остаешься в моем сердце,
Мать
Арбелла опустила перо в чернильницу, перечитала письмо, прежде чем свернуть его в квадрат и запечатать блестящей ложкой красного воска. Скрытых посланий не было, поэтому она чувствовала себя в безопасности, вдавливая свое кольцо с печаткой в вещество, похожее на кровь, наблюдая, как появились херефордские гребни зайца и русалки, блеснувшие в свете костра. Герб Херефорда, размышляла она. Я вдовствующая герцогиня Херефорд, но все еще известна как леди Арбелла Стюарт, а не под своим настоящим титулом. Это суд масок. Место маскировки и уверток, где не следует доверять ни одному улыбающемуся лицу.
