С этого момента и до того времени, как СелевкII был изгнан из Малой Азии после битвы при Анкире, история Сирии для нас темна, кроме тех случаев, когда она была вовлечена в длительные войны между Селевкидами и Птолемеем. Действительно, как кажется, война открылась сражением, где селевкидской армией командовал лично царь АнтиохI, где-то в Сирии – однако, если Антиох был агрессором, скорее всего, это случилось в птолемеевской провинции к югу от Ливана. По крайней мере, в одной надписи из Вавилона сказано, что в 274–273гг. до н.э. царь Антиох, который пришел на восток от Евфрата, вернулся в «страну за Рекой»
[739] против египетской армии. Сила Птолемея была сосредоточена на море, и, возможно, внутренняя часть Сирии меньше участвовала в войне – даже на границе,– чем ее берега. Единственный засвидетельствованный инцидент, сценой которого была внутренняя Сирия,– это сцена захвата Дамаска. Дамаск удерживал гарнизон Птолемея под командованием Диона; царь Антиох (несомненно, АнтиохI) был со своей армией на расстоянии нескольких дней пути. Антиох знал, что Дион получает сведения о его передвижениях, и, соответственно, велел своей армии отпраздновать один персидский праздник и внешне проявлять все признаки веселья. Это обмануло Диона и заставило его ослабить бдительность. Антиох пробрался вокруг Дамаска по горам и пустыне, напал на него неожиданно и захватил город
[740]. В 242г. до н.э. Дамаск был под властью Селевкидов
[741]. Владели ли Селевкиды этим важным местом все время с его взятия Антиохом до этой даты, или же оно переходило из рук в руки, когда военное счастье менялось,– мы не знаем.
В провинциях, выходивших к морю, борьба была, скорее всего, особенно жестокой. Владение Киликией и финикийским берегом, с их богатыми лесами, было особенно важно для такой державы, как Египет.
Киликия, судя по всему, переходила из рук в руки по крайней мере три раза. Если поэма Феокрита хоть о чем-то говорит, ПтолемейII до 271г. до н.э.
[742] изгнал Селевкидов. Он «дал сигнал воинам Киликии»
[743]. Затем АнтиохII, судя по всему, вернул ее, ибо она не числится среди стран, которые унаследовал ПтолемейIII в надписи из Адул. Затем она опять была завоевана ПтолемеемIII в ходе кампании, о которой есть свидетельство в письме птолемеевского офицера. И она оставалась в руках Птолемеев при восшествии на престол АнтиохаIII.
Из папирусов Гуроба перед нами предстает фрагментарная картина организации Киликии как селевкидской провинции в 246г. до н.э. Она, как мы видим, находилась под командованием стратега Арибаза и была разделена на меньшие области с собственными гипархами, которых офицер Птолемея также называет стратегами; то есть здесь в общем и целом была та же форма правления, что и в остальной империи Селевкидов. Город Селевкия был (по крайней мере на тот момент) штаб-квартирой администрации. Солы, судя по всему, следовали собственным путем, добровольно перейдя на сторону Птолемеев.
С самого начла войны, при двух первых Антиохах, Тир и Сидон были под влиянием Птолемеев. Тир чеканил монеты Птолемеев с эрой, датировавшейся от 275–274гг. до н.э., то есть примерно с того времени, как в Сирии начались враждебные действия
[744]. Сидон также чеканил монеты ПтолемеяII, даты которых идут с 261 по 247г.
[745] Некий Филокл, сын Аполлодора, который командовал птолемеевскими войсками в Эгейском море, именуется «царем сидонян»
[746]. Финикия упоминается на памятнике из Адул как одна из стран, которые ПтолемейIII унаследовал от своего отца. С другой стороны, более северные финикийские города, возможно, принадлежали Селевкидам еще с битвы при Ипсе. Некоторые монеты АнтиохаI несут на себе монограмму Арада
[747]. 259–258гг. являются началом новой эры Арада
[748], и чаще всего считается, что они указывают на предоставление АнтиохомII полной автономии этому городу. Во время «войны Лаодики» Птолемей сделал попытку захватить эти северные финикийские города, но у него ничего не вышло. Ортосия, которую осаждали его войска, была освобождена Селевком Каллиником в 242–241гг. Позднее Арад получил новые привилегии, объявив, что стоит за Селевка против Антиоха Гиеракса. В качестве компенсации за это обязанность выдавать беженцев из селевкидского царства была снята с города, и такое право убежища в эпоху, когда было множество богатых и влиятельных политических беженцев, оказалось исключительно выгодно для Арада
[749].
В одной из предыдущих глав мы уже говорили о событиях на берегах Киликии и Сирии на первой стадии «войны Лаодики».
Изгнание Селевка Каллиника из страны к северу от Тавра переместило и «центр тяжести» империи. Не пользовавшийся авторитетом двор Антиоха Гиеракса в Сардах не мог претендовать на равенство с двором его старшего брата, который теперь закрепился в сирийской Антиохии. Из-за этой перемены влияние Антиохии еще возросло. И это изменение отразилось на внешнем виде города. Селевк Каллиник добавил к нему новый квартал
[750].
Что касается событий, которые имели место в это время в Сирии, мы знаем только о случае со Стратоникой и ее мятежом. Стратоника была тетей Селевка, которая была замужем за Деметрием, сыном царя Македонии. В 239г. до н.э. Деметрий взошел на трон и был вынужден заключить новый брак с эпирской принцессой. Для Стратоники идея остаться при македонском дворе при новом режиме, естественно, была отвратительна. Она уехала, мечтая о мести, ко двору своего племянника. Она хотела, чтобы он женился на ней и объявил войну ее бывшему мужу. Однако, когда она предложила это Селевку, он выказал весьма огорчительное для нее нежелание жениться на своей тетке. К такому отношению с его стороны Стратоника была совершенно не готова. Но дух ее не был сломлен. Она ждала своего времени. Антиохийцы привыкли к образу несчастной царевны, которая обитала среди них,– оскорбленная и несчастная женщина. Ее случай выдался около 235г. до н.э., когда царь отсутствовал, отправившись в поход в Иран. Тогда она призвала город к восстанию, и повела свою игру так удачно, что город ответил и взял оружие ради нее против Селевка. Когда царь вернулся с Востока, ему пришлось брать свою столицу штурмом. Стратоника не смогла оказать длительного сопротивления. Когда она увидела, что город скоро падет, она бежала в Селевкию. Оттуда она могла бы и спастись, но неблагоприятный сон заставил ее отложить плавание. В результате этой задержки она была схвачена людьми Селевка и казнена
[751]. Эта история, безусловно, доказывает, что беспокойство, которое выказали сирийские греки при восшествии на престол АнтиохаI, отнюдь не было изжито при Селевке Каллинике.
