При кончине Александра некий Филипп начальствовал как над Бактрией, так и над Согдианой. Эксперимент – оставить самую дальнюю провинцию под властью местного сатрапа – не удался, и с первого мятежа греческих колонистов в 325г. до н.э. Филипп правил обеими провинциями. При разделе в Трипарадисе (321 до н.э.) Стасанор, киприот из Сол, был переведен из Арии в Бактрию и Согдиану. Вполне могло быть, что правитель, который был греком, а не македонцем, скорее мог справиться с беспокойными греческими колонистами. Фактически нам ясно говорят, что в 316г. Антигон не осмелился беспокоить Стасанора: «Было нелегко сместить его письмом, поскольку он умело вел дела с местными жителями, и у него нашлось бы много друзей, готовых воевать за него»
[931]. Было отмечено
[932], что «имеется одно свидетельство по поводу того, каким образом Селевк Никатор завоевал Верхние Сатрапии,– он покорил бактрийцев силой оружия»
[933].
Есть еще одна провинция Ирана, о которой мы должны рассказать: она лежит на южной стороне плато между Персидой и Гедросией. Это провинция Кармания, соответствующая современному Кирману и Ларистану. Описание Кармании очень похоже на описание Бактрии. Это страна холмов и рек. Здесь также имелось все, как говорит Страбон, кроме оливок. Кармания славилась своими благородными деревьями и сортом винограда с гигантскими гроздьями. И здесь имелось обильное минеральное богатство – в реках можно было мыть золото, были серебряные и медные рудники и киноварь
[934]. Разделение между Карманией и Персидой, возможно, было искусственным; физический характер двух регионов схож; кармании ничем существенным не отличались от персов в Персиде, кроме того, что они сохраняли в большей степени боевые качества своих предков
[935]. Единственный греческий город, о существовании которого в Кармании нам точно известно,– это Александрия
[936]. Порт Хармуза, чье название прославилось среди рынков мира
[937], возможно, также был основан греками; влюбом случае кажется, что Неарх в 325г. до н.э. не нашел здесь никакого поселения
[938]. Кармания, как уже было отмечено, лежала в стороне от основного торгового пути между Востоком и Западом, который шел вдоль севера Иранского плато. Она осталась не тронутой политическими смутами, последовавшими за кончиной Александра. Сатрап, назначенный Александром в 325г., Тлеполем, продолжал удерживать свою должность, пока после ухода Антигона в 316г. история Востока не скрылась под завесой мрака. Тлеполем действительно принял сторону Эвмена и союзных сатрапов, но он так же, как и Стасанор, слишком хорошо утвердился в своей провинции, чтобы Антигон мог сместить его письмом из Персеполиса.
Такие отдельные выводы можно сделать по поводу системы греческих городов, которые были рассыпаны по Ирану, как и по Сирии и Вавилонии, Александром и первыми его наследниками. Помимо имени самого Александра, еще два имени встречаются среди основателей – имена Селевка Никатора и его сына, первого Антиоха. Может быть, отнюдь не случайно то, что в то время, как Александр фигурирует как основатель вдоль всего торгового пути, Селевк и Антиох (если не считать Антиохии в Скифии) не оставили после себя никаких следов к востоку от Мерва и Герата. То, что дальние провинции были под их властью, конечно, несомненно, однако их основная деятельность как основателей поселений, возможно, проходила в Мидии, Парфии и Арии. Невозможно провести границу между городами, основанными Селевком и Антиохом. Активность Антиоха в Иране, несомненно, в значительной степени относилась к тому времени, когда он правил на Востоке как заместитель своего отца, и его деяния могли быть приписаны как ему самому, так и отцу, представителем которого он был.
У нас есть лишь немногие указания о том, из каких элементов состояло население новых городов. Замечательно, что в некоторых поселениях, основанных Александром, группа местных жителей, как сообщается, была инкорпорирована с греческими и македонскими воинами, которые должны были придать городу его эллинский характер. В случае с Александрией Эсхатой нам говорят, что население состояло: 1) из отряда греческих наемников (которых, несомненно, поселили там принудительно); 2) местных жителей, которые добровольно объединились в новом городе; 3) македонских ветеранов, у которых закончился срок службы
[939]. Население города или городов близ Александрии на Кавказе состояло из 1) 7000 местных жителей; 2) 3000 лиц, сопровождавших армейские обозы, и 3) всех греческих наемников, которые хотели там поселиться
[940]. Точно так же нам говорят о городе, основанном среди оритов, что там поселилась группа арахосийцев
[941]. Однако о том, что эллинский характер продолжал господствовать в этих городах, можно предполагать по тому, что об Александрии на Кавказе, как мы видели в буддистских книгах, говорится как о городе ионийцев. Европейские колонисты были, конечно, либо македонцами, либо греческими наемниками – последние, несомненно, происходили в основном из тех греческих областей, которые давали больше всего «солдат удачи»– критян, аркадийцев, этолийцев и так далее, или фессалийских всадников
[942], или же они принадлежали к некоторым менее цивилизованным народам Балканского полуострова, фракийцам и иллирийцам, которые предоставляли контингенты войск македонскому царю
[943]. Не в первый раз в этих городах сливалось греческое и варварское население
[944].
