Пройдясь по комнате, пытливым взглядом внимательно оглядела аскетичное убранство. Перво-наперво в поле зрения Пелагеи попала стоящая возле стены и покрытая узорчатым покрывалом, односпальная кровать. Подойдя к ней и, опасаясь запачкать покрывало пыльными штанами, аккуратно присела. Скользнув взглядом по стоящему возле противоположной стены двухстворчатому скромному шкафу, мельком посмотрела на старенький стол и притулившиеся с ним рядом пару жестких стульев.
Негусто конечно. Но мне вполне хватит…
Сидя на кровати, Пелагея несколько раз невысоко подпрыгнула, проверяя матрас на мягкость. Выяснив, что спать будет на очень жестком, грустно улыбнулась. Повернув голову, она уныло наблюдала за тем, как медленно колышется на приоткрытом окне желтая занавеска. Глубоко вздохнув, вновь энергично почесала голову.
Хватит хандрить… Надо срочно мыться.
Приняв разумное решение, встала с кровати и, отодвинув цветастую занавеску (заменяющую настоящую дверь), прошла в небольшую ванную. Старательно избегая смотреть на свое отражение в маленьком зеркале на стене, быстро разделась. Привычно активировав магические шары, нагревающие воду, Пелагея встала под струйку едва теплой воды, что вяло текла из отверстия в потолке. Взяв влажной ладонью один из трех пузырьков, стоявших в ванной, внимательно прочитала этикетку и удовлетворенно хмыкнув, с наслаждением намылила зеленые волосы.
«Я не буду нервничать. Все будет хорошо. Я придумаю, что мне делать», — стоя под вялотекущей водой, мысленно уговаривала себя Пелагея.
Спустя час выйдя в комнату голышом, она быстренько пробежала по чистому полу, оставляя на нём влажные следы узких ступней. Подойдя к сиротливо стоящему возле шкафа чемодану с трудом подняла его и положила на один из стульев. Откинув жесткую крышку внимательно посмотрела на заботливо сложенную ею накануне одежды.
«Да какая разница, как я буду выглядеть», — с этой мыслью, Пелагея быстро взяла белье, темные штаны и блузку.
Одевшись, девушка, медленно расчесывая густые, зеленые волосы и морщилась от мысли, что ей надо будет сейчас выходить из комнаты.
Пора идти знакомиться.
Собрав свою зеленую гриву в высокий хвост, она решительно вышла из комнаты. Манящий запах свежеиспеченных булочек с корицей дразнил ноздри своим ароматом и вызывал недовольное урчание в животе голодной Пелагеи.
***
Сглатывая невольную слюну, она стояла в коридоре, прислонившись острыми лопатками к прохладной стене и терпеливо ждала, когда в животе перестанет урчать. Прижимая ладонь к животу, Пелагея старалась приглушить неприличное бурчание голодного, юного тела. Слушая громкие звуки в своем животе, девушка испытывала смущение и все никак не могла решиться войти в кухню.
— У меня от нее голова-то как разболелась. Ужас просто, как сильно! — неожиданно громко прозвучал голос хозяйки дома из-за закрытой двери.
Замерев на месте, девушка прикрыла обеими руками все никак не успокаивающийся живот и невольно прислушалась к словам вампирши, что между тем продолжала кому-то жаловаться:
— Ты не представляешь, какие у нее эмоции. Я еле выдержала. Еще и в штанах, — непритворно ужаснулась она. — Крайне неприлично. Ещё у нее на руке брачная татуировка. Где это видано, чтобы замужняя женщина одна куда-то ездила? Да в наше время отродясь такого не было! — громко возмущалась вампирша.
— Права ты, Эбигель. Видят боги, как права, — прозвучал ей в ответ, визгливый женский голос. — Женщина должна быть при муже. Ежели помер он, вот как у нас с тобой, то веди себя пристойно, да не шастай по чужим домам-то, — послышавшееся за ее словами громкое бряканье ложки о края стеклянной чашки, передавало всю степень возмущения женщины, столь неправильным поступком.
— Вот и я о чем толкую, — продолжала негодовать хозяйка дома. — Еще и магичка, — фыркнула она раздраженно и чем-то громко брякнула о металлическую поверхность. — Мое дело-то конечно маленькое, раз распорядился маг встретить да поселить, я со всей душой. Но надо ж ей приличия-то знать! Ох, чую проблем у меня с ней будет-то, милая Матильда. Я что думаю, — деловито продолжила вампирша. — Развратница она. Как пить дать развратница, — сделала вовсе не логичный вывод женщина.
— Что твориться-то! — охнула ее собеседница — Что же делать-то… — прозвучал ее крайне озабоченный голос, чуть приглушаемый раздраженным бряканьем ложки о стекло. — Ты вот что… Как спустится она, ты её-то и спроси, а где твой супруг-то? Поинтересуйся так ненавязчиво. Ежели скажет, что одна она тут жить будет, твердо объясни ей, что разврат ты терпеть в своем доме не намерена. И блюсти приличия надобно всегда. Так еще и растолкуй ей, сопливице этой, что магичить должны только мужчины. Их это ремесло! Нам, женщинам, уют надобно в доме держать, да детей воспитывать в правилах. Да в храм ходить! В этом наше женское предназначение. И человеков и вампиров и иных разумных.
— Думаешь, послушает? — с сомнением в голосе спросила хозяйка дома.
— Ежели не послушает, так скажи ей, чтобы другое место-то искала для жилья-то. Вот так вот! — торжествующе ответила ей собеседница, прекрасно зная, как сложно найти жилье в их селенье приезжему. — Либо блюдет правила-то, либо пусть идет на все четыре стороны. Гостиниц-то у нас нет. Не под кустом же ночевать-то… Мигом уму-разуму наберется.
Разлетевшийся по кухне звонкий смех довольных женщин ударился о запертую дверь и, просочившись сквозь щель под ней, ворвался в красные от гнева уши Пелагеи.
«И эти туда же… Сейчас я им покажу!» — сжав добела маленькие кулачки, Пелагея решительно распахнула дверь в кухню.
— Добрый день, дамы…
Блестя красными, выпученными глазами, она кокетливо поправила ядовито—зеленый локон волос. Жутко улыбаясь и намеренно привлекая к своему лицу внимание, девушка очень медленно провела кончиками пальцев по чешуйкам на щеке.
Обернувшаяся от плиты хозяйка дома, впервые увидев Пелагею без платка, замерла на месте и, неприлично широко открыв рот, застыла в ужасе.
Ослабевшими от испуга пальцами, она не сумела удержать ускользающий из ладоней венчик, которым только что взбивала белки в глубокой миске. Звонко ударившись об пол, венчик весело закатился под обеденный стол, оставляя за собой белый, липкий след.
Судорожно сглотнув откусанный кусок ароматной булочки, собеседница хозяйки дома, дородная дама преклонных лет, осторожно положила недоеденную сдобу на стоящую перед ней тарелку.
— Пожалуй, пойду я, дорогая Эбигель…— пролепетала она неожиданно хриплым голосом.
Не в силах оторвать взгляда от лица Пелагеи, гостья хозяйки медленно поднимала грузное тело из-за стола.
— Засиделась я у тебя. А дома-то дел невпроворот. Вот и гостья твоя пожаловала… — бормотала она, не отводя глаз от Пелагеи.
— Да вы сидите, сидите! — широко улыбнулась Пелагея. — Этот дом я уже покидаю, — она ухмыльнулась, увидев, как грузно плюхнулась женщина обратно на стул. — Я осмотрела предоставленную мне вами комнату, хозяюшка, — презрительно прищурив глаза, Пелагея высокомерно смотрела на сумевшую-таки закрыть рот хозяйку дома. — Не пристало мне — потомственному магу, мне — дворянке, наделенной графским титулом, в таком доме убогом жить! — зло блеснув глазами, Пелагея небрежно тряхнула ядовито-зеленым волосом, стянутым в длинный хвост.
