Охнув, старшая Тимирязева схватилась за сердце. Спустя время, с досадой качнула головой и пролепетала:
— Боярыня, район у нас плохой…
— Василиса Игоревна, — понизив голос, сказала я, — вы — взрослая и умная женщина. Не мне вас учить. Но прошу просто подумать, стоит ли впредь отправлять младшую дочь по вечерам в магазин. Ни один самый важный гость, а уж тем более никакие яйца не стоят жизни и чести.
Округлив глаза, мать Катеньки смотрела на меня. Я видела, как в ее взгляде медленно проявляется осознание того, что могло произойти.
— Все закончилось хорошо, — сказала уже мягче. — С вашего позволения, Екатерина поживет у меня пару дней. Ей надо оправиться от шока. Ну а для вас есть маленькие вкусные подарки, — указав на пакеты с продуктами, я коротко улыбнулась.
— Да, конечно, не возражаю. Пусть поживет, — негромко произнесла женщина и через пару мгновений добавила: — Право, не стоило беспокоиться. И так много для нас сделали сегодня. Спасибо вам.
Скупо улыбнувшись, я вопросительно посмотрела на Катерину. Верно расценив мой взгляд, она подняла глаза на мать.
— Иди собирайся, — сказала та, с нешуточной тревогой смотря на бледную дочь.
Кивнув и не произнеся ни слова, Катерина торопливо ушла. Вернувшись через несколько минут с черной, видавшей лучшие дни сумкой, она замерла в ожидании.
— Мне так жаль, — искренне проговорила женщина, переводя взгляд с дочери на меня. — Право, я не подумала…
— Мы поехали. Всего доброго, Василиса Игоревна, — невозмутимо попрощалась я и вышла из дома. Подождав замешкавшуюся Катеньку, уже привычно взяла ее под локоть.
— Когда — нибудь это должно было случиться, — угрюмо пробормотала девушка, остановившись возле калитки. — Я не сержусь на маму. Вовсе нет. Но почему — то она редко обо мне думает.
— Пойдем, — я ласково улыбнулась подруге. — У нас куча времени впереди. Наговоримся еще.
Устроившись на сидении автомобиля, Катенька чинно сложила ладошки на коленях. А заметив заинтересованный взгляд Никиты в зеркале заднего вида, смущенно порозовела.
«Слава тебе господи, — облегченно вздохнула я, сидя рядом с подругой. — Оживать начала».
Урча двигателем, машина поехала по разбитой дороге. Дотронувшись до моей руки, Екатерина тихонько спросила:
— Почему нас не эти… грабители в дом проводили, а твой слуга?
— Они одеты и выглядят как самые настоящие бандиты, — так же тихо ответила я. — Представь реакцию матушки, увидь она их? Пришлось бы объяснять, что теперь они мои воины.
— Да — а, — протянула Катя. — Ты права. Василий лучше. Я и то с трудом верю, что ты это провернула.
— В сложных ситуациях сделать выбор очень непросто. Но я ничуть не жалею, что поступила так, а не иначе, — призналась я.
Тепло улыбнувшись, подруга осторожно накрыла мою ладошку своей.
Выбравшись на чистую дорогу, автомобиль уверенно помчался в сторону моего дома. Завтра мне предстоит участвовать в поединке кондитеров. Я не лгала подруге, говоря, что нервничаю. Кто его знает, что там будет и чем закончится…
Тяжело вздохнула в унисон тревожным мыслям. Жизнь непредсказуема, однако сдаваться я в любом случае не планировала.
Глава 26 День поединка
В серых домашних штанах и розовой футболке я стояла перед полукруглым зеркалом в ванной и с легкой нервозностью покусывала губы. Подумав о том, что ни одна прядка не должна выпасть, даже если буду энергично вертеть головой, намертво закрепила шпильками простую, но удивительно идущую мне прическу.
Время, оставшееся до конкурса, неумолимо сокращалось. Через час за нами с Катей приедут, а я все так и не решила, что же надеть. С одной стороны, должна выглядеть элегантно, но с другой, возможно, придется приседать, наклоняться или даже бегать. Администрация конкурса участницам ничего насчет формы одежды не сообщила. Сказали только, что мы должны быть красивыми.
Штаны или все же платье? У — у–у, чтоб его, это шоу!
Раздраженно хмурясь, я вышла из ванной и сразу же заметила сидящую в мягком темно — сером кресле Екатерину. Она, уже одетая в черные штаны и голубую блузку, листала популярный глянцевый журнал и смотрела на него почти с ненавистью.
Усмехнувшись, я подошла к подруге и поинтересовалась:
— Что плохого пишут?
— А? — растерянно похлопав ресничками, Катенька пару мгновений смотрела на меня, а затем, тяжело вздохнув, произнесла: — Поединок кондитеров рекламируют чуть ли не на каждой странице! Совести у них нет! — помолчав, с печалью в голосе добавила: — Это сколько ж народа — то смотреть эфир сегодня будет? Даже представить страшно… — она сердито нахмурилась.
— Не так уж и важно, сколько людей будет смотреть — десять человек или десять тысяч, — невозмутимо сообщила я. Видя недоумение на лице подруги, улыбнулась и пояснила: — Мы — то их не увидим. Значит, печалиться особо не о чем.
— Ты удивительная, — с восхищением прошептала Екатерина. — Вчера же еще нервничала, а сейчас поразительно спокойна.
— Я и сейчас нервничаю, — с досадой поджав губы, призналась я. — Но пытаюсь себя контролировать.
— Не будем о грустном! — жизнерадостно воскликнула Катенька, вскакивая с кресла. — Сейчас вкусно позавтракаешь, и остатки твоей тревожности мигом улетучатся. Ты у нас сильная и смелая.
Тихонько рассмеявшись, я ласково приобняла девушку.
Неожиданно по дому разлетелся мелодичная трель звонка. Не понимая, кто бы это мог прийти, с удивлением посмотрела на подругу. Быстро пожав плечами, она осторожно потянула меня к лестнице.
— Если пришли с плохими вестями, ух я им сейчас задам! — едва слышно бормотала себе под нос девушка, спускаясь вместе со мной по широким ступеням.
Поглядывая на воинственно настроенную рыжеволосую амазонку, я не могла скрыть улыбки. Еще вчера она тряслась как осиновый лист, но удивительно легко пришла в норму. И вот теперь была готова грудью встать на мою защиту.
Спустившись на первый этаж, сразу же услышала приглушенный мужской голос. Слов я не разобрала, но тембр мгновенно узнала. Облизнув внезапно пересохшие губы, почувствовала, как быстро — быстро забилось сердечко. Осторожно взяв за ладошку Катеньку, неторопливо пошла по коридору в сторону входной двери.
— Госпожа, к вам гость, — едва завидев меня, произнесла Надежда. — С подарками.
— Спасибо, — улыбнувшись экономке, я бегло взглянула на две нежно — сиреневых коробки в руках визитера. А после, завороженно глядя в его ярко — васильковые глаза, добавила: — Надежда, накрой нам с Катериной завтрак, пожалуйста.
— Слушаюсь, госпожа, — коротко поклонившись, женщина величественно расправила плечи и скрылась в дверях кухни.
Тепло улыбнувшись утреннему гостю, Катенька взглянула на меня.
