Словно шестым чувством ощутив мое присутствие, юноша открыл совсем не сонные глаза. Аккуратно сняв со своего плеча голову спящей Катеньки, он встал и пристроил под щеку подруги диванную подушку. Блаженно вздохнув, та заулыбалась чему — то во сне. Подойдя ко мне, Михаил осторожно взял мою руку и шепнул:
— Привет.
— Привет, — ответила едва слышно.
— Мне надо с тобой поговорить, — тихонько произнес он.
— Пойдем, — кивнув, я повела его на первый этаж.
Идя по холлу, улыбнулась сосредоточенно намывающей полы Надежде. Завидев меня живой и здоровой, та облегченно вздохнула и счастливо улыбнулась в ответ.
Не выпуская ладонь Михаила, прошла вместе с ним в кабинет. Плотно затворила дверь, а потом села на удобный диванчик. Устроившись со мной рядом, Миша посмотрел на меня бесконечно долгим взглядом.
— Говори, — тяжело вздохнула я.
— С сегодняшнего дня я буду с тобой рядом в школе, а вне ее стен ты ходишь всегда и везде только с охраной, — уверенно произнес Михаил. — С твоим Василием и воинами я уже пообщался и познакомился.
О как! В принципе, он прав. Это был явный заказ на меня.
Нахмурившись, я согласно кивнула. Поглаживая мои пальцы, Михаил продолжил:
— Допросили этих… — он замолк, подбирая приличные слова для моих несостоявшихся насильников. Видимо, так и не найдя цензурных, поморщился. — В общем, имени заказчика они не знают. Видели один раз. Азиатка. Не волнуйся, ее найти — это просто дело времени.
— Азиатка, — кивнула я и быстро взглянула на Михаила. — Сказала, что ее зовут Минами и она беременна от тебя. Срок пять недель.
Юноша застыл от удивления, а через мгновение хмыкнул. Нежно взяв мою ладонь, посмотрел прямо в глаза и серьезно произнес:
— Полный бред. Давай мы с тобой договоримся: ты веришь мне, а я тебе.
— Договорились, — согласилась легко. В том, что наша встреча с красивой азиаткой и все ее слова были лишь для того, чтобы скормить мне наркотик, я не сомневалась.
— Сонь, у меня к тебе серьезный разговор, — он смотрел прямо и открыто.
Не представляя, о чем пойдет речь я внутренне собралась.
— Сонечка, я люблю тебя искренне и всей душой, — с нежностью глядя мне в глаза, тихо произнес Михаил. — К сожалению, я не смогу сделать тебе предложение еще пару лет. Это не моя воля, а отца. Так нужно, — он тяжело вздохнул. — Но я очень хочу знать… Скажи мне, если бы я спросил, станешь ли ты моей женой перед богом и пред людьми, чтобы ты ответила?
Чувствуя, как сладко защемило сердце, я нежно провела ладонью по его щеке.
— А ты сам — то как думаешь? — c улыбкой тихонько спросила.
— Софья, — он посмотрел с укоризной.
— Если бы ты мне задал такой вопрос, я бы ответила… — выдержав многозначительную, бесконечно долгую паузу, отчетливо произнесла: — Согласна.
Резко обняв, Михаил посмотрел на меня глазами, полными счастья, а после нежно поцеловал. Я почти потеряла связь с реальностью, тая в его руках.
— Есть еще одна новость, — прижав мою голову к груди, тихо сказал он.
— Какая? — спросила, улыбаясь и слушая гулкий стук его сердца.
— Меня вчера официально признал отец, — голос Миши был полон гордости. Чуть отстранив от себя, он тихо, но торжественно произнес: — Боярыня Софья Сергеевна Изотова, разрешите вам представиться: княжич Михаил Игоревич Разумовский.
Видя, как от изумления мои глаза широко раскрылись, он шепнул едва слышно:
— Любимая, ты станешь не только моей женой. Наступит тот день, когда ты вместе со мной будешь править Российской Империей.
Новость была, мягко говоря, сногсшибательной. Оказывается, вчера я с упоением целовалась с отцом моего любимого мужчины.
«Да и черт с ним. Было и было. Я ведь не по своей воле приставала. Князь не дурак, должен понимать», — попыталась уговорить себя, глядя в ярко — васильковые глаза.
— Скажи мне, — шепнул Михаил.
— Что?
— То, что я хочу услышать, — с улыбкой отозвался он, притягивая еще ближе, хоть мне и казалось это уже невозможным.
— Люблю тебя, — легко сорвались с моих уст слова, которые прежде избегала произносить даже мысленно. Я действительно любила. И сейчас, несмотря ни на что, была бесконечно счастлива. Едва касаясь губами его губ, тихонько сказала: — У нас обязательно все будет хорошо.
— Обязательно, — целуя в ответ, негромко, но очень уверенно шепнул любимый.
Конец первой книги.
