Отец Рашида взглянул на дом, наполовину отвернувшись от Мана, и продолжал:
–В доме никого не осталось, одни призраки. Не знаю, что со мной стряслось. Я был так слаб и полон горя, что хотел умереть. Некому было даже стакан воды мне подать.– Он закрыл глаза.– Где Рашид?– холодно спросил он, вновь повернувшись к Ману.
–В мечети вроде.
–А-а, понятно. Ну так вот, в конце концов Бабá не выдержал и велел мне взять себя в руки. По нашей вере иззат – честь неженатого мужчины – вдвое меньше чести женатого. Бабá настоял, чтобы я женился во второй раз.
–Ну, он явно судил по собственному опыту,– улыбнулся Ман.
–Да. Рашид тебе наверняка рассказывал, что у Бабы́ было три жены. Все его дети – я, мой брат и сестра – все от разных жен. Но имей в виду, что он женился не сразу на трех, а по очереди. «Мартэ гаэ, картэ гаэ»– когда одна умирала, он женился на следующей. Так уж повелось в нашей семье: умоего деда было четыре жены, у отца три, а у меня две.
–Почему бы и нет?
–В самом деле,– с улыбкой ответил отец Рашида.– Вот и я так подумал, когда наконец справился с горем.
–Трудно было найти жену?– с искренним интересом спросил Ман.
–Не очень. По здешним меркам семья у нас зажиточная. Мне посоветовали найти себе молодую женщину, но не девушку. Вдову или разведенную. Так я и сделал – мы женаты уже около года… она моложе меня на пятнадцать лет. Это не очень большая разница. Она, кстати, очень дальняя родственница моей покойной супруги. Хозяйство она ведет исправно, да и здоровье мое пошло на лад. Я могу без посторонней помощи дойти до своих полей в двух милях отсюда. Зрение у меня острое, только вблизи не очень хорошо вижу. Сердце крепкое. Зубы… Ну, зубы и раньше были плохие, лечить их бесполезно. Словом, у мужчины должна быть жена. Это не подлежит сомнению.
Где-то залаяла собака. Тут же забрехали все окрестные псы. Ман попытался сменить тему:
–Она спит? Шум ее не разбудит?
Отец Рашида с нежностью взглянул на внучку:
–Да, спит. Она меня очень любит.
–Я сегодня заметил, когда вы вернулись с полей, что она бегала с вами. По такой жаре!
Он гордо кивнул:
–Да. Когда я ее спрашиваю, где она хочет жить – в Дебарии или Брахмпуре,– она всегда выбирает Дебарию. «Потому что здесь ты, дада-джан». А когда я однажды гостил в деревне ее матери, она забросила своего нану и всюду ходила за мной.
Мысль о соперничестве двух любящих дедушек вызвала у Мана улыбку.
–Может, это потому, что с вами был Рашид?
–Может, но она и без него все равно бегала бы за мной.
–Значит, она вас действительно очень любит!– со смехом сказал Ман.
–Вот именно. Она родилась в этом доме – который люди потом стали называть проклятым и зловещим. Но в те черные дни она стала для меня даром Божьим. В основном я ее и воспитывал. Утром мы садились пить чай… Чай с печеньем! «Дада-джан,– говорила она,– я хочу чай с печеньем. Со сливочным!» Ей подавай сливочное, мягкое, а не сухое. Она просила Биттан, нашу служанку, принести ей сливочное печенье из моей особой банки. Мать заваривала ей чай, но Мехер из ее рук не ела. Кормить ее разрешалось только мне.
–Хорошо, что теперь в доме появился еще ребенок. Будет с кем играть,– заметил Ман.
–Безусловно,– кивнул отец Рашида.– Но Мехер решила, что я принадлежу лишь ей одной. Когда ей говорят, что я прихожусь дадой не только ей, но и малышке, она отказывается верить.
Мехер заворочалась.
–В этой семье другой такой славной девочки быть не может,– однозначно заявил ее дед.
–Да, похоже, она руководствуется этим принципом,– кивнул Ман.
Отец Рашида засмеялся и продолжал:
–Имеет полное право! Помню, в нашей деревне жил один старик. Он поссорился с сыновьями и уехал к своей дочери и зятю. Так вот, у него во дворе росло гранатовое дерево, которое почему-то приносило очень вкусные плоды – вкуснее наших.
–У вас растет гранат?
–Да, конечно. Во дворе. Я тебе как-нибудь покажу.
–Как?
–Что значит «как»? Это мой дом… А, понял, что ты имеешь в виду. Я велю женщинам спрятаться, когда ты зайдешь. Ты славный парень,– вдруг сказал отец Рашида.– Скажи, чем ты занимаешься?
–Чем я занимаюсь?
–Да.
–Особо ничем.
–Это нехорошо.
–Да, мой отец тоже так считает,– кивнул Ман.
–Он прав. Он прав. Молодые люди в наши дни почему-то отказываются работать. Либо учатся, либо в потолок плюют.
–Ну, у меня есть магазин тканей в Варанаси.
–Тогда почему ты здесь? Надо деньги зарабатывать, а не прохлаждаться.
–Мне лучше уехать?– спросил Ман.
–Нет-нет… Что ты, мы тебе рады,– ответил отец Рашида.– Мы очень рады такому гостю! Хотя время ты выбрал жаркое и тоскливое. Приезжай к нам как-нибудь на Бакр-Ид
[35] – увидишь деревню во всей красе. Да-да, непременно приезжай… Так о чем это я? Ах да, гранаты. Старик тот был добрый, веселый, и они с Мехер быстро спелись. Она знала, что всегда может поживиться чем-нибудь вкусненьким у него дома, и заставляла меня к нему ходить. Помню, в первый раз он угостил ее гранатом. Он был еще неспелый, но мы его почистили, и она съела аж шесть или семь ложек за раз, а остальное мы приберегли на завтрак.
Мимо прошел пожилой имам местной мечети.
–Заглянете к нам завтра вечером, имам-сахиб?– озабоченно спросил его отец Рашида.
–Да, завтра в это же время. После молитвы,– с мягкой укоризной в голосе отвечал имам.
–Интересно, куда запропастился Рашид,– сказал Ман, поглядев на свое незаконченное задание.– Должен был уже прийти.
–Да ясное дело куда – опять обходит деревню!– с неожиданной злобой и яростью в голосе воскликнул отец Рашида.– Взял привычку – якшаться со всяким отребьем. Ему следует быть разборчивее. Скажи-ка, он брал тебя с собой к нашему патвари?
Ман был так потрясен его злобным тоном, что даже не услышал вопроса.
–Патвари! К деревенскому патвари вы вместе ходили?– В голосе отца Рашида зазвенел металл.
–Нет,– удивленно ответил Ман.– А что случилось?
–Ничего.– Отец Рашида умолк, а потом попросил:– Только не говори ему, что я тебя спрашивал.
