–Возможно, потому что я тупая?– предположила Каколи и хихикнула над собственным идиотским ответом.– Разве она тебе не нравится? Хотя бы са-а-а-амую чу-у-у-точку? Малость? Капельку? Ну хоть настолечко?
Амит встал и пошел к себе, но Куку успела бросить ему в спину куплет:
–«ЛА-ТА!»– бьют часы с кукушкой,
Чтоб пиит рыдал в подушку.
–Да хватит уже, Куку!– прикрикнула на нее мать.– Вот неуемная!– Она повернулась к мужу.– Ты ее никогда не ругаешь. Она не знает границ дозволенного! Даже представления о них не имеет! А ты только и делаешь, что ей потакаешь. Всегда говоришь «да»! Для чего детям отец?
–Чтобы сначала говорить «нет»,– изрек достопочтенный господин Чаттерджи.
13.15
Большая часть брахмпурских новостей уже добрались до Калькутты посредством информативных писем госпожи Рупы Меры. Но ее последнее письмо опередила телеграмма. Поэтому, когда Минакши и Каколи явились в Брахмпур с намерением бросить чемоданы (и шлепнуться самим) на порог Прана, их ждало неприятное открытие: хозяина дома не было, он лежал в больнице. Поскольку Савита и сама лежала там же, а Лата с матерью возились с больным и роженицей, совершенно некому было окружить Минакши и Куку должными заботой и вниманием.
Минакши не могла поверить, что Капуры так неудачно все устроили: это же надо, всем скопом загреметь в больницу!
Каколи, впрочем, посочувствовала родне: бронхи Прана и ребенок едва ли могли вступить в сговор.
–Почему бы нам не пожить у отца Прана, как там называется их дом… в Прем-Нивасе?– предложила она.
–Ну уж нет,– отрезала Минакши.– Это невозможно. Мать семейства даже английского не знает. И у них наверняка даже нормальных западных унитазов нет, только эти отвратительные дырки в полу.
–Что же нам делать?
–Куку, а как насчет старикана, адрес которого нам дал бабá?
–Да кому охота жить с каким-то старым дурнем? Он нас замучает своими дурацкими воспоминаниями!
–Где адрес, я спрашиваю?
–Он же тебе его дал. Наверное, в сумочке,– сказала Каколи.
–Нет, тебе.
–Я совершенно уверена, что тебе! Проверь, пожалуйста, сумку.
–Ну уж… Хм, в самом деле, вот бумажка с адресом. Так, господин и госпожа Майтра. Давай нагрянем к ним.
–Только сперва на малышку посмотрим.
–А багаж куда?
Итак, Минакши и Каколи умылись, переоделись в пыльно-розовое и красное хлопковые сари соответственно, сели в тонгу и отправились в район Сивил-Лайнс. Минакши была поражена, что в Брахмпуре так трудно поймать такси, и вздрагивала всякий раз, когда лошадь выпускала газы.
Минакши и Каколи быстренько напросились к Майтрам и, помахав ручкой хозяевам дома, умчались в больницу.
–Дочери Чаттерджи, стало быть!– возгласил престарелый полицейский.– Какие беспокойные у него дети. А как звали старшего мальчика?
Госпожа Майтра все еще не могла отойти от возмутительного зрелища – обнаженных на четыре дюйма животов. Она покачала головой и зацокала: ну и нравы нынче в Калькутте! Сын ничего не писал им про голые животы…
–Когда они вернутся? К обеду?
–Не сказали.
–Они ведь наши гости, надо их подождать. Но я уже в полдень голодный как волк. После обеда я должен два часа перебирать четки, а если я начну поздно, то и весь режим съедет. Кстати, не забыть бы купить рыбу.
–Подождем до часу, а потом сядем обедать,– сказала его жена.– Они позвонят, если не смогут приехать.
Так заботливые старички приютили у себя двух молодых женщин, которые не собирались ни обедать с ними, ни тем более предупреждать их об этом по телефону.
Госпожа Рупа Мера как раз несла ребенка из палаты Прана обратно к Савите, когда увидела в конце коридора неотвратимо надвигающихся на нее Минакши и Каколи в розово-алых одеяниях. От потрясения она едва не выронила малышку из рук.
В ушах Минакши, конечно, были те самые чудовищные золотые сережки, что так расстраивали госпожу Рупу Меру. И неужели Каколи прогуливает учебу? Нет, это ни в какие ворота не лезет, подумала госпожа Рупа Мера, Чаттерджи совсем не воспитывают своих детей. Поэтому они такие странные.
Вслух же она сказала:
–О, Минакши, Каколи, вот так сюрприз! Вы уже видели малышку? Ой, конечно не видели, что я говорю! Вы только поглядите, правда, она красавица? Все говорят, что у нее мой носик.
–Какая чудесная!– проворковала Минакши, думая про себя, что младенец похож на красную крысу, не то что Апарна, которая сразу родилась красоткой.
–А где мое золотце?– вопросила госпожа Рупа Мера.
На миг Минакши подумала, что свекровь имеет в виду Аруна, но потом до нее дошло, что речь об Апарне.
–В Калькутте, где же еще.
–Ты не взяла ее с собой?– Госпожа Рупа Мера с трудом могла скрыть свое потрясение. Вот бессердечная! А еще мать называется!
–Ах, ма, ну не тащить же с собой в поездку весь дом,– холодно ответила Минакши.– Апарна начала действовать мне на нервы, и я не смогла бы помогать вам, если бы взяла ее с собой.
–Так вы приехали помогать?– В голосе госпожи Рупы Меры опять прозвучали нотки удивления и недовольства.
–Да, ма,– просто ответила Каколи.
Минакши развила эту мысль:
–Ну, конечно, дорогая ма, мы приехали помогать! Какая славная девочка. Напоминает… Впрочем, нет, она уникальна, ни на кого не похожа.– Минакши мелодично засмеялась.– Где палата Савиты?
–Савита сейчас отдыхает,– сказала госпожа Рупа Мера.
–Но она так обрадуется, что мы приехали!– воскликнула Минакши.– Пойдемте к ней, уже почти десять, а значит, пора кормить ребенка. Помню, помню наставления доктора Эванса: кормим строго по часам. В шесть, десять, два, опять в шесть и опять в десять.
И они ввалились к Савите. Та еще не вполне набралась сил и страдала от боли: очень тянуло швы. Впрочем, она не спала, а сидела в кровати и читала женский журнал, который на сей раз предпочла учебнику по праву.
Савита была приятно удивлена их визиту. Лата же пришла в восторг. Она с нежностью вспомнила попытки Минакши сделать из нее красавицу, а взбалмошная Куку, решила она, кому угодно поднимет настроение. После свадьбы Аруна Савита видела ее только два раза.
–Как вы сюда проникли? Посетителей пускают строго по расписанию,– сказала Савита. Щеки ее украшал боевой раскрас в виде алых отпечатков губ.
–О, разве нас может остановить какой-то жалкий работник регистратуры?– сказала Минакши.
В самом деле, ошарашенный парень, сидевший за стойкой, не устоял перед натиском роскошных полуобнаженных леди, что с веселым щебетом пролетели мимо него.
