—Ох, ты ж,— старик взял камень и поглядел сквозь него на солнце, затем неуверенно отложил в сторону,— ишь ты… поскреб бороду, еще раз посмотрел на камень,— сколько лет живу, а таких камешков не видал, даже не знаю, как к такому подступиться.
—Ну, так и думай, решай, я тебя не тороплю, до завтрашнего утра мне они не понадобятся.
Я хлопнул его по сухенькому колену и направился к харчевне. После купания в ручье все тело чесалось, надо помыться, просушить доспехи и… и даже не знаю что дальше. Планы на сегодняшний день у меня закончились.
Ответ на это затруднение пришел, не успел я протопать и с полсотни шагов. Со стороны таверны не шла, а просто бежала Алёна. Я вытащил щит, нащупал топор, выглядывая, кто за ней гонится, подспудно ожидая увидеть гигантскую фигуру ее мужа, но никого не было, и улыбка на лице девушки свидетельствовала о том, что переживал я зря.
—Ты сделал это!— Воскликнула она на последних шагах, стремительно бросаясь ко мне на шею и просто впиваясь в мои губы.
—Офторофно дефуфка,— я с трудом отстранил возбужденную Алёну,— вы меня своими сосками сейчас насквозь проткнете, что я такого сделал?
—Ты сделал это! Не знаю как, но сделал! Я свободна!
Она начала покрывать мое лицо поцелуями, перешла на шею, рванула на мне застежки брони.
—Стоп, стоп, стоп, успокойся! Здесь же дети кругом, что случилось, от тебя муж ушел?
—Ушёл,— подтвердила Алена, крепко хватая меня за руку и таща за собой,— как ты это сделал? Сегодня с утра он пришёл к старосте и стал требовать немедленного развода. Староста попытался отказать, но тот чуть на него с кулаками не набросился и вытребовал-таки нужную бумагу. Затем бросился домой, запряг в телегу лошадь, забрал с собой все вещи и деньги, и бросился догонять ушедший с утра обоз. Догнать вряд ли догонит, слишком много всего загрузил, но с его силищей ему тут никто не страшен, сам до города доедет. Вот и все что я знаю, так как ты это сделал?
—Я? Да никак, просто письмо ему написал.
—Письмо? С угрозами? Ты обещал его убить?
—Нет, зачем сразу убить?— Я остановился припоминая,— как же там было?
«Если ты стар и уродлив, убог, грязен и не благороден, но твоя душа и тело трепетно вожделеют настоящей мужской любви, то столичный клуб истинных джентльменов с нетерпением ждет тебя в своих рядах. Тебя ждет сладостная боль и неземное наслаждение в наших садах мучительного унижения.
Если ты не замаран порочащей связью с женщиной, мы удовлетворим твои самые грубые, глубинные желания. Спеши скорее под наше мужественное крыло.
Столица империи. Улица маркиза Де Зада. Клуб истинных джентльменов.
Ждем тебя с нетерпением, Шалун».
—Ну, как-то так,— прочитал я по памяти, или что-то похожее было.
—И что? Я ничего не поняла из того, что ты сказал.
—Это хорошо, что не поняла, только, когда соберешься в подвал его спускаться, подружку с собой возьми, для моральной поддержки… да и ей там может приглянуться что-то из оборудования. Она же у тебя рёхнутая совсем, глядишь объяснит поподробнее что там и к чему.
Внимание! Задание: «Избавление» выполнено.
+3 к отношению с представительницами прекрасного пола (НПС).
—А ты меня куда тащишь? В таверну?
—Нет, там сейчас Дуболом со старостой ругаются, всех посетителей разогнали. Старосте приказ из столицы пришёл на постройку школы, вот он с Дуболома двадцать золотых и требует, тот хочет отдать только десять, думаю через полчасика воплей и ударов в грудь кулаками на пятнадцати сойдутся.
Я широко улыбнулся: вот так дядя Дуболом, отлились кошке мышкины слезы. Ну, ничего, не обеднеет, у него сейчас посетителей постоянно полный зал, проспонсирует программу образования.
—Так куда ты меня…
—Заткнись,— мягко оборвала меня Алёна, заталкивая в густые кусты сирени, и впиваясь зубками в ухо.— Должна же я как-то отблагодарить своего избавителя,— прошептала она и, спустившись на колени, начала стягивать с меня штаны.
—А…
—Заткнись, я сказала.
Я замолчал, положив руки на светлые вьющиеся локоны.
Мимо, что-то живо обсуждая, прошла пара мужиков с большими топорами на плечах. Нас они, слава богу, не заметили, хотя светлые Алёнины волосы даже в тени кустов должны были быть хорошо видны. Я как смог прикрыл их руками все сильнее вжимая пальцы в пышную прическу. Ее пальчики тоже впились в мои ягодицы, придвигая их ближе к себе, пока не заставила меня судорожно содрогаться, изливая весь накопившийся за сегодня негатив.
—Ну, вот,— Алена вскочила на ноги, быстро чмокнув меня в щеку,— это был аванс, теперь ты сможешь спокойно дождаться основной награды. Иди в таверну, искупайся, мы скоро.
С этими словами девушка упорхнула, оставив меня одного, судорожно цепляться за ствол сирени.
—Этим бабам от нас только секс и нужен,— наконец, пожаловался я сам себе, пытаясь одной рукой поднять сползшие штаны,— изнасилуют и бежать…
Хотя жаловался я, конечно, зря, запах собственной горящей кожи в носу, не смытый даже святой водой, испарился, в тело вернулась былая легкость, поспать бы сейчас еще полчасика и совсем хорошо будет.
Я потопал к харчевне, по пути минут на десять затормозив на пустыре, где мужики в два десятка пар рук возводили большой дом. Стоящий рядом писарь, комкая в руках папку с бумагой, неверяще смотрел, как копают фундамент, а рядом с ним венец за венцом поднимают сруб будущей избы.
Надеюсь, весть о деревенской школе никогда не дойдет до столичного начальства, и они не испортят это начинание. Впрочем, по словам Алены, тут до столицы одного пути только два месяца, так что этой новости, как и бывшему мужу Алены предстоит далекий путь. Надеюсь, его там будут не сильно обижать и не кинут в психушку, как сумасшедшего, когда он будет бегать по столице в поисках улицы маркиза Де Зада и лиги настоящих джентльменов.
—Добрый день, господин Дуболом! Я слышал вы сегодня свершили богоугодное дело, помогая сподвигнуть на путь истинный молодое поколение, позвольте поддержать вас на этом благом пути.
Я положил на прилавок две серебряные монеты,— это за ванную и все лучшее, что у вас есть на кухне. Добавлю еще серебряк, если найдете три хрустальных фужера и отнесете их в мою комнату.
Не слушая ответный рык Дуболома, я направился в ванную с удовольствием окунаясь в теплую воду. Зашел пацан, притащивший пару ведер кипятка, и уже собирался юркнуть обратно за дверь, но я его остановил.
—Слышь, Санек вроде, у тебя ведь брат кузнечными делами подрабатывает?
—Да, господин.
—Бросай все, беги к нему, скажи, что кузня освободилась, ваш кузнец, тю-тю, умотал в столицу в поисках личного счастья. Пусть не тормозит, договаривается с его бывшей женой и занимает территорию, пока какой-нибудь ушлый мужичонка этим не занялся. Понял? Тогда беги.
