* * *
В южных комнатах оказалось много света. Белые тканевые обои на стенах неизвестный художник украсил ветками цветущих деревьев и птицами в стремительном полёте. Вычурная деревянная и мягкая мебель казалась только что расставленной на свои места.
Комната Нарсу располагалась по соседству, и туда даже вела небольшая скрытая обоями дверь.
–Я пришлю к вам горничную,– с поклоном пообещал слуга и вышел, оставив подруг одних.
–Неплохое дупло,– Нарсу, раскинув руки, упала на кровать.– Мягко…
–Мне тоже нравится,– Аня села в удобное кресло.
–Эй!– раздался от двери громкий шёпот.
Девочка повернулась. Вот так встреча! На пороге стояла та самая молодая форситка, которая зазвала их на корабль. Только теперь она была в фиолетовом платье из шёлка с серебряными вышивками и вставками. В руках она держала небольшой поднос с двумя стаканами молока и печеньем.
–Ты же…– Нарсу приподнялась на лапках.
–Ага. Тофа. Надо поговорить.– Она вошла в комнату, прикрыв за собой дверь.
–А если мы не хотим с тобой разговаривать?!– Белькара дёрнула пышным хвостом.
–Если честно, я согласна с Нарсу,– Аня смотрела исподлобья.– Вы хотели украсть корабль! А мы из-за вас попали в тюрьму.
–Знаю, это выглядит ужасно, и поэтому прошу у вас прощения. За себя и за брата,– форситка потупилась, но тут же опять хитро улыбнулась.– Но ведь благодаря нам вас же и отпустили. Фир заставил того толстяка отдать ваше письмо, и мы передали его папе. А вот это я принесла вам. Вы наверняка голодные.– Тофа поставила поднос на столик рядом с кроватью.
–Спасибо,– нехотя буркнула Нарсу.– Но мы с вами уже рассчитались, когда не выдали главному в вашей страже. А как насчёт тех бедняг, которые остались в тюрьме?– Впрочем, недовольство не помешало белькаре цапнуть с подноса печенье.
Аня тоже взяла печенье и молоко и села обратно в кресло. Желудок заурчал в предвкушении.
–Спасибо вам! А бедняг мы вытащим. Не впервой,– подмигнула Тофа, усаживаясь на край кровати.
–Ой, только не всех!– Аня вспомнила неприятного типа из соседней камеры.
–Вытащим всех,– отрезала Тофа.– А вот с собой точно возьмём не всех.
–С собой?! Вы что, так и не оставили свою глупую затею?– взвилась Нарсу.
–Мы по-другому не можем,– форситка грустно покачала головой.
–Почему?– девочка не собиралась поддерживать безумные затеи, и всё-таки ей стало интересно.
–Потому что меня зовёт Сердце. Я ведь один из прямых потомков Твилингаров.
–Ты потомок Слитых?!– Нарсу села на кровати, недоверчиво уставившись на юную форситку.
–Да. Наша мама была человеком, и её род восходил к Иситам – детям Твилингара Нома.
Аня, которая совсем запуталась, затрясла головой:
–Стоп! Кто вообще эти Твилингары?! Я ничего не поняла.
–Ой, ты ведь Гостья, да? Отец говорил. В общем, если коротко, Твилингары, или Слитые, как их называют в народе, стали Сердцем нашего мира лет… пятьсот назад,– принялась объяснять Тофа.– Один из них – человек по имени Ном. Он, как говорят летописи, искал великую Силу, чтобы спасти своё королевство от гибели. Другой – волк. Его имени и целей никто не знает, но тангры считают, что произошли от него. Ну так вот, они нашли Силу в Сердце нашего мира и прикоснулись к ней одновременно. И люди перемешались с животными, потому что мир менял свою суть, следуя за Сердцем. И получилось много разных рас, как мы, тангры, или белькары, например. Тогда в мире воцарился хаос, но королевство Нома было спасено – завоевателям стало не до того. А человек и волк слились в новое Сердце. Может, такой была цена полученной Силы. Дело в том, что дорогу к Сердцу найти очень сложно. И только потомки Твилингаров чувствуют, как туда попасть. Вот меня и тянет… А Фира – почему-то нет, хотя мы близнецы.
Молоко закончилось. Печенье, кстати, очень вкусное, тоже. Аня взглянула на поднос, где ещё оставалось несколько штук, но брать уже постеснялась и вместо этого спросила:
–А что вообще такое это Сердце мира? Все про него говорят, но… мир же… круглый, а внутри у него ядро. Только там раскалённый металл, и прикоснуться к нему нельзя…
Тофа переглянулась с Нарсу.
–Какой у тебя странный мир,– наконец произнесла белькара.
–Нормальный мир,– обиделась Аня.
–Наш мир другой,– улыбнулась Тофа.– Сердце мира не внутри него. Это его магическая сила, её средоточие, которое находится где-то на поверхности мира. Я…
–Простите,– в дверь осторожно постучали.– Это ваша горничная. Я могу войти?
–Эффи!– обрадовалась Тофа.– Да-да, входи, пожалуйста.
–Здравствуйте, госпожа Тофа.– В дверь проскользнула невысокая худенькая девушка со светлыми, почти жёлтыми волосами, забранными в аккуратный пучок, и ласковым взглядом.– Здравствуйте, леди. Мне приказано помочь вам искупаться и сменить одежду.– У неё и правда было аккуратно перекинуто через плечо несколько вещей.
–Ладно, не буду вам мешать,– улыбнулась Тофа.– У меня тоже есть дела.
–Знаем мы эти дела,– буркнула Нарсу.
–Увидимся за обедом. И не говорите папе, пожалуйста. Он у нас очень ранимый,– подмигнула юная форситка, прежде чем уйти.
Белькара презрительно фыркнула.
А вот Аня улыбнулась в ответ. Тофа располагала к себе даже после того, что им с Нарсу пришлось из-за неё пережить.
–Я Эффи, ваша горничная,– девушка быстро присела в книксене.
–Да знаем уже,– Нарсу, видимо, решила быть неучтивой.
–Здравствуйте. Я Аня. А это Нарсу,– Аня снова улыбнулась, пытаясь сгладить грубость подруги.
Эффи лишь кивнула:
–Я приготовлю для вас ванну, леди.
* * *
Минут через двадцать девочка уже нежилась в ванне с солью, маслами и пеной. Не хватало только лепестков роз, но почему-то казалось: попроси – и Эффи достанет их из какого-нибудь шкафчика в ванной комнате. А комната эта сделала бы честь любой шикарной гостинице. Просторная, светлая, только сантехника отлита из тяжёлой бронзы. Ванна здесь стояла не у стены, как Аня привыкла у себя дома, а посередине, от чего было немного неуютно.
Белькара же, наотрез отказавшись от любых моющих и пахучих средств, быстро и неумело поскребла себя выданной горничной щёткой, после чего тщательно вытерлась, став похожей на сердитого рыжего ежа, и удалилась в свою комнату.
–Ваша одежда на кровати, леди Нарсу,– предупредила горничная.
Не успела Аня выйти из ванной, как туда снова вкатился рассерженный рыжий ёж. Только теперь на нём было длинное фиолетовое платье с белыми вставками. Сидело оно мешковато, будто его сняли с пухлого ребёнка.
–Это… что?!– чуть не рычала Нарсу.– Где моя одежда?!
