Ведьмак метнулся прочь от скал, понимая, что если окажется прижат к ним, то это намного усложнит бой. С таким гигантом нужно больше пространства для маневренности. Пусть великан и кажется неповоротливым, но стоит ему всего один раз хорошенько попасть по Роланду — вряд ли ведьмак снова поднимется на ноги.
Серебряный меч тонко запел, покидая ножны. Сталь радовалась, предвкушая кровь и словно говорила своему хозяину: «Напои меня!»
«Сейчас напою!» — подумал ведьмак, остановившись в отдалении от скал и думая только о том, как бы сейчас не угодить в пещеру-ловушку.
«Жаль, что не успел найти вход до появления твари!» — мелькнула мысль в голове Роланда, когда верлиока, прибавив шаг, ринулся на своего врага.
Места для маневров возле скал было всего ничего, и Роланд решившись, развернулся, побежал назад, вспомнив, что они с Мраком проходили мимо подходящей полянки. Решил заманить верлиоку за собой. Но едва успел остановиться, когда над головой промелькнула гигантская тень и, ломая кусты, что-то тяжелое упало впереди на тропинку. Ведьмак отскочил назад, вовремя заметив, как выкидывает вперед свою руку с ужасающего размерами кулаком преследовавшая его нечисть. Удар пришелся как раз на то место, где какую-то секунду назад стоял мужчина.
«Прыткий, гад!» — подумал про себя ведьмак и резанул по волосатой кисти. Но замах был недостаточной силы — не хватило времени. Брызнула кровь. Меч не перерубил кость и кисть осталась при твари.
Верлиока поднял голову к небу и издал такой рев, что в верхушек деревьев посыпался вниз снег, но Роланд уже не видел этого, он был занят тем, что искал путь, способный вывести тварь к заветной полянке. Только, кажется, чудовищу удалось загородить собой единственный удобный проход к ней и теперь ведьмак раздумывал о том, как завалить великана здесь. Задача усложнилась.
«А если…?» — мелькнула удачная мысль в голове ведьмака, и он усмехнулся. У него появился план.
Верлиока тем временем тяжело поднялся на ноги, продолжая разрывать взглядом врага, а затем, потянулся в ближайшему дереву. Роланд попятился назад, увидев, как монстр ухватился обеими руками за толстый ствол и тянет вверх, словно вырывает дерево из земли, подобно сухой травинке. Но, видимо, сосна крепко держалась корнями за жизнь и тогда чудовище просто обломило ее и подняло над головой, целясь в ведьмака.
Роланд замер, продолжая следить за верлиокой. Нечисть размахнулась и швырнула дерево в своего противника.
Печально посыпались иголки. Толстый ствол пролетел вперед, ломая ветки более тонких деревьев. Ведьмак просчитал время этого полета и прыгнул на землю, прокатившись кубарем по снегу прямо навстречу твари. Сосна ударилась в скалы, жалобно заскрипела и застыла, застряв меж острых камней, а Роланд проворно вскочил на ноги и метнулся в сторону, заметив, что на него несется сама смерть.
Верлиока замахал руками, когда мужчина скрылся за деревьями, закричал истошно и зло. Жертва ушла. Мало того, что она не захотела просто так сдаться в его руки, так еще и пытается защищаться! Верлиоку это вывело из себя. Ломая руками стволы, нечисть ринулась за ведьмаком, но мужчина оказался более проворен. Роланду удалось вернутся на тропинку и через несколько минут, слушая за спиной звуки погони, ведьмак выскочил на заветную поляну, на которой заметил и Мрака. Волкодав стоял посередине и смотрел на друга.
—Уходи!— крикнул ему Роланд и обернулся назад, встречая приближающуюся тварь. Мрак тенью скользнул в лес, а затем выглянул, чтобы проследить за ходом боя.
Вот верлиока выскочил на поляну, злобно шипя и оглядываясь по сторонам, пока единственный огромный глаз не увидел противника, застывшего впереди.
Рука Роланда скользнула к поясу. Он вытянул тонкий нож, замахнулся и метнул его, целясь в глаз твари. Верлиока дернул головой, уклонился, и нож лишь оцарапал поросшую щетиной кожу. Нечисть заревела, сообразив, что задумал человек. Раскинула широко руки и двинулась на врага, шагая тяжело и при этом сопя так, что ее дыхание, зловонное и горячее, коснулось лица мужчины, стоявшего в нескольких шагах.
Когда не получилось с глазом, Роланд решил действовать иначе, благо, места для подобного маневра ему теперь хватало с лихвой.
—Ну, давай, иди же сюда!— произнес он, глядя в глаз твари, а сам подготовился к прыжку.
«В сторону, под рукой и вперед, ударить по ногам!» — приказал себе ведьмак.
Вот верлиока уже рядом. Вот заносит огромные кулаки, намереваясь ударить, раздавить, стереть в порошок… За секунду до удара, Роланд прыгает вперед. Кулачищи мелькают в волоске над его головой. Он кувыркается по снегу и тут же разворачивается в сторону, встает на колени и замахивается. Брызжет кровь — удар пришелся на сгиб ноги, перерезает сухожилия и тварь падает на колено, воя от боли. Ведьмак молниеносно поднимается на ноги и ударяет по второй ноге. Удар приходится чуть выше, и нога остается целой, но причиняет боль существу, и оно ревет еще громче, так что воздух колеблется и вздрагивает.
Роланд отходит назад и ждет, пока существо поднимется, но верлиока снова падает на снег и, обхватив руками поврежденные конечности, продолжает вопить, заливая снег кровью. Что-то сродни жалости, касается сердца ведьмака. Он медлит всего мгновение, чтобы снова атаковать, когда тварь внезапно вскакивает на уцелевшую ногу. Выкидывает навстречу врагу пальцы, зажатые в кулак и бьет ведьмака в грудь. Роланд чувствует, как трещат его кости, как он взлетает в воздух, а затем падает вниз и под его спиной что-то хрустит и ломается, и он снова падает, проваливаясь в густую тьму, наполненную вонью и сыростью земли.
«Логово!» — успевает подумать Роланд, и приземляется боком на что-то острое и хрупкое. В бок впивается осколок какой-то кости, разрывая кожу, проникает вглубь тела, а сверху, заливаясь сиплым лаем, так похожим на смех, к нему уже спускается великан.
Есеслава оглянулась на Зимовита, пока садилась в карету. Княжич стоял почти рядом, она могла только протянуть руку и прикоснулась бы к его плечу… Такому широкому и надежному.
Он так ничего более ей не сказал, хотя и обещал поговорить. После той ночи признаний, просто ушел, и вот теперь они прощаются, а сердце княжны разрывается от боли.
«Разве может быть такая боль?» — удивляется она и понимает, что полюбила этого мужчину. Полюбила так, как не могла и мечтать. Только вот, почему ей кажется, что эта любовь ей только на беду?
—Хорошего пути,— пожелала Валеска и встала рядом с сыном. Вот и князь-отец подошел, чтобы проститься с гостьей, а Еся смотрит только на одного Зимовита, надеясь прочитать в его взгляде приговор или помилование. Но ничего не видит и не чувствует.
—Я пришлю сокола вашему батюшке!— наконец, говорит княжич и закрывает дверцу кареты, затем машет рукой человеку ее отца — надо же, отыскали — и добавляет, обращаясь к нему.— Береги свою госпожу. На ее долю выпало немало страданий!— и отходит назад, глядя, как возница направляет лошадей к воротам.
Еся до последнего смотрит на Зимовита, все еще на что-то надеясь, и только теперь понимает — свадьбы не будет. Обещанный сокол принесет отказ. Затем она отворачивается, понимая, что больше нет смысла рвать себе сердце. Мысленно она уже простилась с женихом.
