Ева плавно поднялась на ноги, покосилась на чай, понимая, что отведать пряников ей не удастся, а затем подняла взгляд на Терезу.
—Мне было велено передать вам следующие слова!— протянула она, смакуя реакцию молодой женщины. Та казалась испуганной и явно не хотела куда-то уезжать из обжитого места.
—Вам просили напомнить, что пришло время платить по долгам!— закончила Ева и тут Тереза рванулась в сторону. Пани Возняк увидела, что молодая ведьма намеревается выскочить за дверь и подняла руку, направив ее в спину Гижицкой. Яркая вспышка сорвалась с пальцев Евы, ударила в спину Терезы и рассеялась, растеклась по поверхности платья.
—Стой как есть!— выкрикнула Возняк и Тереза застыла, словно окаменев. А Ева достала из складок платья маленький черный камень, бросила его на пол и на мгновение прикрыв глаза, представила себе дорогу перед зданием Круга. Камень открыл портал. Черный зев раскрылся, приглашая ведьму проследовать в пустоту. Ева схватила Терезу за руку и потянула за собой. Молодая ведьма, опутанная заклятьем, не могла даже моргнуть и повиновалась, послушно ступив в черноту…
… Когда на шум в комнату хозяйки зашла Мария, она увидела лишь опустевший будуар и чай, остывающий на столе.
Княжна и ее гостья пропали.
Пан Ватроба встретил нас с вопросом, застывшим во взгляде. Роланд сел на лавку и снимая со спины перевязь с мечом, произнес:
—Замок просто кишит призраками,— и посмотрел на сторожа,— как давно они появились в нем? Я бывал здесь несколько лет назад и замок был пуст и пригоден для жизни!
—Черт его знает,— пожал плечами Ватроба.— Никто точно не скажет, когда здесь начали происходить темные дела,— а затем спросил,— так вы возьметесь?
—Слишком много призраков,— качнул головой Роланд,— но у меня есть идея. Сегодня мне надо подготовиться, а завтра вечером отправимся в замок.
Он перевел взгляд на меня. Я сидела перед камином, рассеяно поглаживая Мрака. Сейчас рядом со мной был обычный пес, просто огромный и умный. От Генриха в нем оставались жалкие крохи.
«Время уходит!» — сказала я себе. Нам с Роландом надо действительно торопится.
—Я приготовил вам спальню наверху,— сказал старый воин.
—Благодарю!— отозвалась я.
—Вы же спите вместе?— усмехнулся он. В глазах мужчины сверкнули искорки.
—Пани Ульяна моя помощница и невеста!— отозвался ведьмак и я невольно вздрогнула от этих слов.
«Невеста?» — почему я узнаю об этом только теперь.
Я посмотрела на Роланда, и он одними глазами ответил на мой немой вопрос:
«Поговорим позже!»
Я кивнула. Позже так позже. Действительно, не стоит приставать с расспросами к ведьмаку при этом человеке, пусть и хорошем, но все же чужом для нас. Мы не знаем его, а потому стоит поберечься.
Пан Ватроба направился на кухню, я вызвалась было помочь ему, но старый вояка отказался.
—Не стоит меня баловать, милостивая панна!— он улыбнулся.— Вот уже сколько лет моя кухня не видела женской руки. Я привык все делать сам. Так не будем менять привычек.
Я улыбнулась в ответ и проследила взглядом за тем, как мужчина удалился, а затем обернулась к Роланду.
—Поговорим позже и наедине!— тихо проговорил он.— Тебе стоит посмотреть свою книгу, может быть там будет что-то полезное!
У меня было много вопросов к ведьмаку, но пока решила промолчать и действительно дождаться вечера, когда мы отправимся спать. А из головы никак не уходили слова, оброненные Роландом, где он назвал меня невестой. Я не могла понять, серьезно ли это сказал ведьмак, или просто хотел защитить репутацию ведьмы?
«Он любит тебя и это главное!» — прошептало сердце, но как же сильно мне хотелось, чтобы слова мужчины были истиной.
Я промолчала и тут.
«Позже… скажет сам, если посчитает нужным!» — я решила не давить на Роланда и уж тем более не лезть с расспросами. Если сказал серьезно, то повторит мне снова. Если же нет, то надо постараться успокоить сердце.
«Лишь бы вместе!» — подумалось мне, и я почти поверила в эти мысли.
Прошло несколько дней, а от Зимовита не было ни слуху, ни духу. Есеслава готовилась к худшему, прекрасно понимая, что далеко не каждый, даже влюбленный мужчина, решит соединить свою судьбу с женщиной, пережившей подобный позор. И пусть Еся считала себя не виновной в том, что потеряла самое дорогое, что жена должна дарить мужу в первую брачную ночь, она все же переживала, что теперь Зимовит видеть ее не захочет и подтверждением всему было долгое молчание.
Отец не трогал более княжну, только изредка косился и хмурил брови, покачивая головой, словно говорил: «Упустила свое счастье, глупая!» — но Еся оставалась верна себе и своей чести.
«Только так я смогу быть свободна и не бояться, что позор раскроется. Теперь, если Зимовит примет решение, оно будет обдуманно и истинно верно!» — думала княжна и в то же время ее сердечко измучилось в ожидании. Она стала ловить себя на том, что часто подходит к окну, словно ожидает, что вот-вот прилетит сокол, хотя девушка и понимала, что если птица и появится, то только у дома сокольничего. А уж тот после и принесет весть…
—Развеялась бы ты, голубушка!— говорила девушке старая нянька, уже совсем слепая, но умеющая слышать сердцем, как это могут только старики, прожившие долгую и мудрую жизнь.
—Не хочется,— отвечала Еся и принималась за шитье или вышивку, сидя в своей комнате.
Княжна все ждала и ждала, терпеливо складывались минуты в часы, часы в дни, а дни плавно перешли в неделю.
Сокола по-прежнему не было.
«Что если он и вовсе не напишет?» — позволила сомнениям взять верх над разумом девушка.
«Тогда тебе остается только один путь!» — отвечала она сама себе.
Круг.
Высокое здание Круга никогда не нравилось Терезе. Она помнила, как однажды, много лет назад, мать привезла ее сюда. Тогда еще был жив отец и они приехали в дорогом экипаже. Малгожата поднялась на крыльцо, держа дочь под руку и уверенно постучала в двери, а затем была встреча со старой ведьмой, которая говорила странные вещи. Терезе было лет двенадцать, она плохо помнила все, что тогда было произнесено старшей сестрой, звавшейся Агнешка, но одно запомнила навсегда.
Ей отказали. Ее не приняли в Круг, как ранее отказали княгине Гижицкой.
—Вы обе слишком слабы!— заявила Главная ведьма.— Использовать артефакты слишком мало для нас. Чтобы стать одной из сестре надо иметь большую силу.
Княгиня Гижицкая была разочарована. Она недовольно сморщила нос и схватив дочь за руку, потянула к выходу, но Агнешка внезапно велела Малгожате оставить ее с Терезой наедине. Княгиня не посмела отказать, в душе надеясь, что все же, может быть, ее дочь сгодится. Быть в Круге означало иметь поддержку всех сестер, их помощь и укрытие, если вдруг произойдет непоправимое.
