—Ты наблюдательна!— заметил он.
—Что есть, то есть!— ответила разбойница и впилась взглядом в его лицо.
—Я скажу тебе, кто я, если ты мне ответишь на один вопрос!— произнес Генрих спокойной.
—На какой?— Юстина изогнула брови.
—Почему те, к кем ты появилась в лесу, напали на этот обоз?— спросил мужчина.— Что везет Макарий?
Девушка мгновение молчала, затем улыбнулась.
—Я так и знала, что ты когда-нибудь это спросишь!— ответила тихо.— И я тебе отвечу.
Она встала и переместилась ближе к Генриху, словно собиралась поведать ему какую-то страшную тайну. При этом лицо Юстины выглядело крайне озабоченно и хмуро. Князь понял — разбойница врать не станет.
—Я бы посоветовала тебе как-нибудь заглянуть в те тюки, что вы везете на телегах!— шепнула она.— Этот вам пан Макарий занимается темными делами и продает то, что продавать нельзя.
—Говори прямо!— потребовал мужчина. Девушка только усмехнулась.
—А ты пораскинь мозгами!— настойчиво сказала она.— Что может быть такого в Темнолесье, что этот купец не побоялся и поехал этой опасной дорогой!
Генрих нахмурился, задумавшись. Уронил взгляд на свои руки, большие и крепкие.
—Не знаю,— ответил он честно спустя короткий отрезок времени.
Юстина усмехнулась.
—Что ты вообще знаешь про эти леса, про эту землю?
—Только то, что она опасна,— быстро прошептал Генрих и огляделся, опасаясь, что неожиданно вернется Богдан и услышит то, что может поставить отца большого семейства под угрозу для жизни. Этого князь совсем не хотел.
—Мы напали на обоз не с целью выкрасть товары купца!— сообщила ему разбойница.— Мы хотели остановить его и не дать отвезти товар к месту назначения — в деревню некромантов.
—Что?— брови мужчины подлетели вверх. Насколько князь мог знать, некромантия была давно запрещена. Под страхом смерти находились те, кто посмел бы нарушить закон, запрещающий поднимать умерших.
—Ты уже понял?— спросила девушка.
—Частично!— кивнул головой Генрих.
—В телегах тела… и ингредиенты для колдовских зелий! Они там, в глубине леса готовят армию мертвых, но не простых мертвых,— Юстина вздрогнула и замолчав, приложила указательный палец к губам, призывая и Генриха хранить молчание.
—О чем вы тут шепчетесь?— Витолд возник из-за деревьев так неожиданно, что у князя невольно закралась мысль — не подслушивал ли он все это время разговор.
—Что не так?— спросил Генрих тихо.
—Подъем! Мы отправляемся!— скомандовал глава охраны и как-то странно мазнул взглядом по лицу своего новенького и его пленницы.
—Свяжи ей руки, чтобы не улизнула,— посоветовал вполне миролюбиво.
Генрих хотел было ответить ему резко, что не дело Витолда вмешиваться в то, как он обращается со свей пленницей, но неожиданно князь передумал и лишь покорно кивнул.
—И найди своего приятеля. Если он не убежал!— напомнил главный охранник.— Иначе обоз двинется без него. Ждать никто не станет!— и развернувшись, ушел, показав открытую спину и тем самым подчёркивая свое бесстрашие перед бывшим противником.
—После поговорим!— сказал князь, посмотрев на Юстину.
—Тебе надо уходить! Бежать!— сказала она тихо.— Этот человек все слышал…
—Вряд ли!— покачал головой молодой мужчина.
—Слышал!— настойчиво повторила девушка.— А потому бери своего друга в охапку и скачи что есть мочи прочь.
Генрих покачал головой. Он не был согласен с доводами разбойницы, и, к тому же, хотел сам проверить, правду ли она рассказала ему.
Внутри, где-то под ложечкой, потянуло, засосало неприятным предчувствием, но Генрих проигнорировал свое предчувствие.
—Собирайся!— велел поникшей девушке.
Оставалось только дождаться Богдана и вперед… а ночью, уже этой самой ночью, он проберется к телегам и залезет в содержимое одного из тюков.
«Если там тела, они должны вонять»,— подумал он. Если конечно, они не были обработаны какими-то мазями, что варят ведьмы.
«Разберусь и все решу!» — сказал себе мужчина.
Больше поспешных выводов он делать не станет, но… И тут князь не мог не признаться сам себе, слова молодой разбойницы заронили семена подозрения в его сердце и мыслях.
«Этой ночью!» — напомнил себе мужчина, а вслух произнес резкое.— Да где же этот Богдан?
Агнешка смотрела на шар и видела застывших в засаде стрыг.
Уже скоро он появится, выйдет из пещеры…
«Проклятый ведьмак!» — мелькнула мысль в голове старой ведьмы. Сейчас она жалела, что не убила его, когда был шанс. А ведь скольких проблем можно было бы избежать, уничтожь она ведьмака в тот день, когда он явился за помощью для своего друга, попутно узнавая о погибшей в доме князя Казимира сестре Круга.
«Я не могла, не посмела!— напомнила себе Агнешка, бездумно водя руками над гладкой стеклянной поверхностью шара.— Дар в ведьме, истинной ведьме, а тем более, такой сильной, как Ульяна, должен разбудит первый мужчина. Только он, тот, кому ведьма отдаст свое сердце, способен сделать ее такой… сильной!»
Агнешка смогла увидеть будущее Ульяны, когда встретилась с ней в зале дома Круга. Роланд, бывший князь Анджей Северин, был тем, чья судьба тесно переплетена с судьбой той, что была предназначена высшими силами на замену нынешней угасающей Главе.
«Жаль, что я не смогла увидеть что-то дальше смерти Роланда!» — со вздохом подумала Агнешка и посмотрела вглубь шара.
Кристалл показал Старшей сестре то одну стрыгу, что пряталась за камнями, то вторую, что сидела в засаде за деревьями, что подступали к поляне, то третью — зависшую словно паук над выходом из пещеры.
Роланда пока не было видно.
—Где же ты, ведьмак?— спросила Агнешка тишину.
Тишина не ответила ей, зато подбросила воспоминаний в старую голову, как подбрасывают в пламя сухое бревно.
Агнешка вспомнила и себя молодой… влюбленной! Ее избранник был хорош собой, богат, но как же давно это было? Сколько воды утекло с той поры. Изменилась она, и не только внешне, но и душа ее стала другой. Черствой, каменной.
Ведьма вспомнила, как сама убила в себе любовь к человеку. Он мешал ей править, мешал управлять Кругом, тянул назад, в простую и обыденную жизнь, полную домашнего хозяйства и сопливых детей, которых мечтал иметь вместе с ней.
Агнешка сама лишила его жизни. Лишила быстро и безболезненно, поблагодарив за то, что дал ее силе проснуться.
«Как давно это было!» — подумала она с какой-то тоской, пахнувшей плесенью и сыростью подвала.
А затем в кристалле что-то двинулось и ведьма, прогнав прочь воспоминания и мысли, впилась взором в то, что открыл ей шар.
