Я посмотрела на женщину. Сейчас она стояла ко мне спиной, маленькая и крепкая для своих лет. Каких лет? Что я знала о домовихах? Только то, что бабка рассказывала много лет назад и то радость, что байки ее мне в памяти залегли. Пани Машкевич могла быть и не такой уж старой, а могла и оказаться древней, как этот мир.
- Нечего болтать без толку! Вы все не первый раз принимали госпожу Елень, знаете, что опасна такая гостья и не сама она, как те, что с ней приходит, - а затем чуть тише добавила, - оплетай это был.
«Оплетай», - подумала я. Что еще за гадость такая? В отличие от меня девушки, кажется, знали, с кем имеют дело. Они только переглянулись, а пани Машкевич продолжила:
- Госпожа Елень теперь долго не покажется в нашем замке из-за проступка своего человека. Князь так сказал. Так что можете вздохнуть свободно. А сейчас продолжайте работать, князь уже, наверное, встал.
- А кто такой оплетай? – спросила я осторожно.
Экономка оглянулась и посмотрела на меня. Смерила заинтересованным взглядом и произнесла:
- Тварь такая, кровь сосущая.
- Вампир? – уточнила.
- Не совсем. Но очень похож. В ваших краях, видимо, о таких не слышали?
- Нет, - я покачала головой ожидая объяснения, но пани Машкевич снова отвернулась.
- Работайте! – приказала тоном, не терпящим возражений, и я поняла, что ответ не получу. В прочем и так нам было рассказано достаточно. Я и не ожидала, что домовиха будет такой словоохотливой. Вернулась к прерванной работе, думая при этом только о том, что случилось ночью. Отчего-то вспоминался сам князь: откуда он взялся в крыле для прислуги? Как узнал о нападении на девушку, если его покои находятся далеко от наших комнат? Или следил за тварью?
«Сколько вопросов, - подумала я, - и пока ни одного ответа!», - только вот, нужны ли мне они, эти ответы?
И будто кольнуло в сердце.
«Нужны. Иначе как жить в этом месте, где, как оказалось, опасность может поджидать за каждым поворотом! Сперва таинственная дверь, после гостьи княжеские, осмелившиеся нарушить законы гостеприимства, напавший и едва не убившие человека! Да и выживет ли теперь бедная Орсоля, после укуса загадочного существа? Не превратится с ему подобное, опасное и зловещее создание?», - нож мелькал в моей руке. Вилась темной стружкой кожура. Падала в воду желтая картофелина.
На кухне все молчали, а пани Машкевич стояла у окна, задумчиво глядя куда-то вдаль, возможно, на тот самый город, что все еще находился рядом. Город, в котором расположился Круг. Помнится, когда-то, еще при жизни бабки, я мечтала попасть туда на учебу. Сила то была и бабка говорила, что надо найти того, кто сможет порекомендовать меня в ученицы. А мать не позволила.
- Ведьмы – это плохо, дочка! – твердила она мне. – Никогда и никому не говори о том, что не такая как все. Живи простой и спокойной жизнью!
И бабке, которая сидела на лавке у окна, сведя седые брови.
- А ты не забивай ей голову глупостями. В нашей семье не будет нечисти!
- Поздно спохватилась! – ответила ей тогда ее старая мать…
… Пан Казимир появился на кухне, застыл, глядя на домовиху, а после поманил к себе. Я подняла голову: воспоминания развеялись, как туман над водой, тронутый первыми лучами солнца. Посмотрела на жуткого дворецкого, на его многочисленные руки, переплетенные на груди.
- Пани Машкевич! – позвал пан Кондрат. – Идите сюда!
И она пошла. Направилась быстрым шагом так что юбки зашуршали. Я увидела, как работницы провожают экономку заинтересованными взглядами, а домовиха, словно почувствовав это, резко обернулась, да так посмотрела на каждую, что мурашки по коже прошлись.
- Чего застыли! Князю завтрак на поднос поставьте, - а сама снова к Казимиру повернулась. Он голову наклонил, проговорил что-то тихо и женщина вздохнула так, что тело ее вздрогнуло.
- Я поняла! – проговорила она. – Ну, что ж, теперь ничего поделать нельзя. А жаль!
- Я все сделаю сам, - сказал Казимир.
- Нет, - покачала головой женщина. – Это моя работа. Спасибо!
И дворецкий, кивнув, вышел, а домовиха вернулась на кухню, только во взгляде ее мне померещилось сожаление.
Она деловито прошла к большому столу, на который девушки уже поставили поднос, и начала поправлять чайник с чаем и блюдо под серебряной крышкой, где лежали оладьи. Зачем-то переставила сливки в молочнике, проверила приборы и второе блюдо, после чего подняла поднос на руки и ничего не говоря, прошествовала к выходу.
За ее уходом следили во все глаза. Я продолжала чистить картошку и поглядывала на Радку, которая в свою очередь бросала взгляды на окно, но прошло несколько минут, прежде чем кто-то из прислуги решил заговорить, нарушив молчание.
- Как эта Елень надоела! – голос принадлежал Марии. – Каждый раз, когда она появляется в замке со своей сворой нечисти, происходит беда.
- И князь-то наш как ее принимает? – возмутилась еще одна из девушек, я же только слушала и продолжала делать свое дело.
- Принимает и будет принимать! Она же дочка Главы Круга! – это уже Ивана.
- А он у нас разве из последних князей будет? – удивился кто-то. – Мог бы и отказать…
- Ага, как тут откажешь? Понимать ситуацию надо! – это уже Радка. Она перестала смотреть в окно и теперь вытирала руки о кусок ткани, не глядя ни на кого из девушек.
- Какую ситуацию? Разве князь Вацлав не маг? Разве он не силен?
- Связывает их что-то! – продолжила Радка. – Вот чувствую это и все тут. Он же на эту Елень зверем смотрит. Неужели никто не замечал за все время?
- Заметишь тут! – усмехнулась Мария. – Мы то на кухне, а они, господа там, в залах.
- А я вот видела! – Радка отложила ткань, руки вперила в бока.
- Да что ты там могла видеть, фантазерка? – кто-то даже рассмеялся.
- Вы не о том сейчас говорите! – голос Марии оборвал смех. – Видели, пан Казимир приходил?
Все закивали. Я же с интересом прислушивалась к разговору, в него не вступая. Да и как могла? Я ведь новенькая, еще ничего толком не знаю. Тут лучше слушать, да помалкивать.
- Пани Машкевич то как заторопилась после разговора с ним!
- Не иначе как, представилась Орсоля!
- Или того хуже, сама в оплетая превратилась!
- Тогда ей не жить!
- Князь прикажет из замка выставить…
Я слушала и хмурилась. Вот значит, как получается. Укус твари таил в себе опасность не просто расстаться с жизнью, а и облик нечисти принять. Я-то видела следы от укуса на шее девушки и теперь радовалась вдвойне появлению князя прошлой ночью.
- Лучше умереть, чем из замка уйти! – вздохнула Мария и села на табуретку.
