Когда ведьма взлетела в седло, Гражина подошла к забору, чтобы проследить, как лошадь уносит панну Дымну прочь из деревни.
—Она тебя не обидела?— спросила Леслава, глядя на дочку старосты.
—Нет,— качнула головой девочка и вернулась к курам, решив, непременно рассказать о том, что произошло отцу, отцу, когда тот вернется.
А ведьма тем временем пустила в галоп свою лошадь, вскоре оставив за спиной деревню нежити. Урсула напала на след и, кажется, даже чувствовала тот аромат, который поймала во дворе, на котором дочка Эвки кормила кур. «Надо же,— подумала она,— оказывается, у Евы есть дочь, да еще и не просто дочь, а ребенок от вампира!». Конечно же, такое стоило скрывать, тем более при статусе панны Возняк. Это же нарушение правил. В кодексе Круга есть определенные ограничения. Ева ухитрилась их нарушить и при этом мечтать о месте Первой Старшей сестры.
Урсула усмехнулась. Ведьма по имени Ульяна, которую она ищет, имела тот особый, своеобразный аромат, который не смог уничтожить ни ветер, ни вчерашний ливень. И хотя было понятно, что девушка проезжала здесь несколько дней назад, ее аромат все еще витал в воздухе на дворе перед домом старосты, слабый, но все еще яркий.
«А Зоська тоже, та еще стерва! Ишь что удумала. Хитра! Удивительно, что до сих пор в Младших сестрах ходит с ее то талантами»,— подумала пани Дымна, сворачивая в сторону леса. Разбитая дождем дорога летела грязью из-под копыт ее лошади и уже успела заляпать сапоги ведьмы. Урсула знала, что она находится на верном пути и, подгоняя кобылу, уже догадывалась, что вскоре сможет найти следы молодой ведьмы, а скоро и ее саму в придачу. Не зря в Круге ее называют Охотницей. Встав на путь и выбрав цель, пани Дымна еще никогда не сворачивала в сторону, всегда добиваясь своего. Она была уверена, что и в этот раз ее ожидает удача, потому что Урсула сделает все, что угодно, дабы получить обещанную награду.
Ева всегда любила наблюдать, как работает старая Агнешка. Нет, конечно же, она никогда не осмелилась бы назвать Старшую Ведьму — старой, глядя ей в глаза, но в мыслях, нет, нет, да проскакивала подобная фраза. Пани Возняк успокаивала себя тем, что женщина редко проверяла ее мысли, а уж, когда была занята, то и вовсе не обращала внимания на свою помощницу.
Сегодня в темной лаборатории Агнешки, среди холодных темных стен, увешанных паутиной и жуткими сушёными частями животных и птиц, старуха пыталась призвать дух умершей. Ева стояла в сторонке и следила за тем, как женщина расчертила на черном гладком полу свежей кровью летучей мыши большой круг, внутри которого нарисовала еще один, чуть меньше, по сторонам разместив свечи.
Одного взмаха прозрачной руки хватило, чтобы на тонких фитильках вспыхнуло оранжевое пламя. Старая ведьма положила в центр круга крыло летучей мыши, сухую лапку зайца с остатками шерсти и полила все это вонючим зельем вызова.
—Учись, пока я жива,— не оглянувшись на Еву, произнесла женщина.
—Зачем мне учиться, госпожа?— не удержалась от дерзкого ответа пани Возняк.— Вы не позволите мне стать вашей преемницей.
Агнешка рассмеялась и протянула левую руку над ингредиентами, лежащими в круге. Второй потянулась к запястью. На длинных пальцах вытянулись острые когти и Агнешка вспорола себе кожу, открывая вену.
—Вся наша магия заключена в нас самих, Эвка,— не ответив на вопрос помощницы, сказала ведьма,— в наших мыслях, действиях…В нашей крови. Без нее мы не можем производить самые сложные ритуалы, варить самые сильные или самые опасные зелья.
Ева кивнула, зная, что Агнешка, даже не глядя в ее сторону, заметит это. Как, не понятно, но заметит.
—Почему Зофия снова приходила?— спросила неожиданно Главная Ведьма Круга. Ева заметила, как старуха провела ладонью над кровоточившей ранкой, и та затянулась.
—Вы знаете?— удивилась она.
—Конечно, я знаю. Могла бы, и сама спуститься к ней, но слишком много чести для такой,— Агнешка распрямилась и повернулась к помощнице.— Она Урсулу наняла, как я понимаю. Все еще не успокоится из-за Ульяны.
Брови Евы поползли вверх.
—Зофия должна понимать, что процесс уже запущен, и она ничего не может сделать и изменить. То, что предначертано, обязательно сбудется!
Пани Возняк озарила внезапная догадка, но она не успела произнести и слова, когда Агнешка, рассмеявшись, ответила:
—Да, да, моя дорогая Эвка, все именно так, как ты поняла.
—Тогда зачем я, если у Круга уже есть избранница?— злость всколыхнулась в груди молодой женщины.
—Ты не знаешь того, что знаю я,— ответила старуха.— Я когда-то говорила тебе про сердце, но ты так ничего и не поняла! Когда поймешь смысл этой фразы, поймешь и свою значимость в Круге, а пока…— ее улыбка пропала так же резко, как и появилась,— а сейчас уйди, оставь меня,— повернулась и посмотрела на нарисованные символы,— у меня есть работа и твое присутствие более нежелательно!
Пани Возняк молча поклонилась и прошла к двери.
За ее спиной всколыхнулось пламя. Ледяной холод пробрался в помещение, и Ева ощутила это, когда закрывала дверь.
Старая Агнешка начала ритуал.
Глава 17
Место, куда мы прибыли, я назвала бы хутором. Небольшая деревенька спряталась в самой глухой чаще соснового леса. Дорогу к ней мог найти только тот, кто уже не раз бывал в этих местах. Я же ехала и знай себе, смотрела по сторонам, испытывая давящее ощущение чужой силы и понимая, что здесь живет кто-то необычный и, видимо, нужный моему спутнику.
После произошедшего в домике знахарки, мы не поднимали тему несостоявшегося поцелуя. Роланд вел себя, как и прежде, а вот я чувствовала некоторую неловкость и постоянно отводила глаза, когда он смотрел на меня.
Кажется, один только Мрак чувствовал себя преотлично. Он убегал, как и прежде вперед, а затем возвращался с громким лаем, радуясь так, как радуются обычные псы. Но я уже была уверена в том, что мужчина под моими окнами — это и есть наш лохматый спутник, разговор о котором мне еще предстоял.
Но вот узкая дорога, ведущая через лес, наконец расступилась, и мы оказались на вырубке, за которой начинался хутор, состоявший всего из пяти добротных домов, пускающих клубы белого дыма в морозный воздух. А едва мы въехали на территорию первого двора, раздался лай сторожевой собаки.
Ведьмак спешился первым и подошел, чтобы помочь мне. Горячие руки прикоснулись к моей талии, и я невольно вздрогнула от тепла, проникающего даже через ткань одежды.
—Пожалуйста, ничему здесь не удивляйся,— сказал он, опустив меня на землю,— в этом месте живут мои друзья. Тебя не обидят, поверь.
Отчего-то его фраза меня только насторожила, хотя была призвана успокоить. Не совсем понимая, что делаю, вцепилась в рукав мужчины и заглянула ему в глаза.
—Что это за место?— спросила, чувствуя, как внутри разрастается тревога.
