Обособленно от всех находилось окошко с надписью “Лог” — там была информация о действиях, касающихся меня или совершенных мной. Стоит почаще его просматривать, ведь там крылся ответ на один из моих вопросов. Я, наконец, понял, почему не могу шевелиться после удара. Все дело в “Эффект действия Кровавой Ярости прекращен. В связи с перенапряжением ваши мышцы повреждены”. Вот и ответ. Мое тело не выдержало нагрузки, за что мне и пришлось поплатиться в дальнейшем. Надо быть внимательнее к своему состоянию. Кстати, о “состоянии” — за тех двоих я получил 363 униара и мой расходник превысил две тысячи униаров, что не могло не радовать, и вместе с тем волновать. Думаю, минимум тысячу стоит потратить, чтобы не привлекать лишнего внимания, а остальное сохранить до встречи с наставником. Вот только что выбрать, куда вложить униары? Во, придумал! Вложу все две тысячи в Адаптацию! Если я правильно помню, эта грань затрагивает и моторику, мне же в скором времени учиться управлять новым телом. Если выживу конечно. Плюс ко всему сейчас я нахожусь среди людей, что тоже склоняет выбор в сторону адаптации. Увеличив приспособляемость сейчас, я могу получить больше выгоды в дальнейшем. Решено, две тысячи отправляются в эту грань.
Стоило мне это сделать, как мой уровень моментально стал двадцать четвертым, а в расходнике осталась жалкая тройка униаров. Вместе с уровнем я получил и очки атрибутов, только вот вставал вопрос об их распределении. С одной стороны, мне не хватает Выносливости и Силы, что явно показал недавний бой, но при этом вкладывать очки в них слишком невыгодно. В тоже время моя высокая Ловкость позволила мне избежать всех атак топором, что было бы невозможно, не вложи я в нее столько очков. Про Разум тоже нельзя забывать, особенно в свете нового изъяна. В итоге нужно все и сразу. Лишь Силе духа пока не нашел применения. Покрутив ситуацию так и эдак, я все-таки нашел наиболее подходящий мне расклад и вложил двадцать одно очко в Выносливость, удваивая здоровье и доводя его до 300 единиц. Девять ушло в Силу, а тринадцать и двенадцать в Ловкость и Разум соответственно. В итоге вышла такая картина:
Я доволен. Принять!
Вместе с увеличением характеристик по телу прошлась волна тепла, наполняя энергией изнутри. В прошлый раз было что-то подобное, но либо я не обращал внимание, либо эффект был слабее. А ничего так, приятное чувство. Такое ощущение, что готов свернуть горы или переловить всех птиц в лесу. Ух, даже боль в груди после вчерашнего прошла!
Глава 6. Часть 2
Тепло струилось по телу, снимая остатки боли и усталости. Каждая клеточка наполняется энергией и создавалось необыкновенное чувство расслабленности и растущей силы. Хотелось сосредоточиться на этом ощущение и не упустить ни одну его каплю.
Только вот кому-то явно не было до этого дела, и буквально через несколько секунд меня прервал жутчайший скрип. Вздрогнув от удивления, сразу же бросил взгляд в сторону звука, и стал свидетелем, как на миг приоткрытый дверной проем скользнула маленькая и юркая тень.
Свет с улицы сразу же резанул по привыкшим к темноте глазам, заставив зажмуриться. Но даже так я отчетливо слышал сбивчивое дыхание и частые удары маленького сердечка. Та сама девчушка, за которую я вступился, прямо сейчас уперлась в стенку фургона и кое как пыталась перевести дыхание.
Немного подождав и по-заговорщически оглядевшись, она направилась ко мне. В ее руках была полная миска с молоком и кусок копченой рыбы, если нос не решил меня обмануть.
К сожалению, с подобным сочетанием у меня связаны далеко не лучшие воспоминания. Как-то раз, к нам приехали торговцы, и я украл у них пару таких рыб. После этого мне сильно захотелось пить, и я не нашел ничего лучше, чем вылакать всю миску молока налитого Сьюзи. Ох, как мне тогда было плохо. Даже от одного воспоминания сводит живот. С другой стороны, чувство эйфории начинает проходить, и я все отчетливее ощущаю голод. Не факт, что в скором времени будет ещё какая-либо еда, а я сейчас все-таки силпат. Но стоит ли рисковать?
Пока я вдавался в воспоминания, девчушка уже устроилась у клетки и пыталась придумать, как преодолеть прутья. Если с рыбой проблем не было, то вот миска на отрез отказалась пролезать через решетку, не лишаясь содержимого. Эта проблема весьма озадачила мелкую. Она сидела перед миской морща лобик, и примеривала ёмкость с молоком то так, то эдак.
Ничего не получалось. С каждой секундой ее личико становилось все грустнее и грустнее. Начало даже казаться, что она вот-вот заплачет. Не выдержав ее терзаний, я просто просунул голову через прутья, дав ей подсказку.
—Ой!— вскрикнула девчушка, чуть не расплескав молоко,— Ух… не пугай меня так! Аж сердце в пятки ушло. Вот лучше возьми, я тебе покушать принесла,— успокаиваясь и ставя еду передо мной, произнесла девочка,— Папа сказал не подходить к тебе, пока он не просмотрит запись боя. Но я-то знаю, что ты хороший. Ты защищал меня, от тех плохих разбойников. Я так испугалась, когда они выбрались из леса, что не послушалось указаний отца и побежала… Мне было так страшно… А потому ты такой, бац! И разбойник мертв. Потом, бух! И на второго набросился. Он так страшно махал топором, что я даже зажмурилась, а когда открыла глаза, то уже лежал на земле. Ух! Зачем ты напал на моего отца я не знаю, но, наверное, подумал, что он один из них. Не беспокойся, он хороший. Правда папа сильный! Не волнуйся ты тоже сильный! Я бы никогда не подумала, что домашние кошки могут быть такими сильными. Когда папа увидит, что ты хороший, то выпустит тебя и мы поиграем!
Будучи занят едой, я слушал девушку в пол уха, но и этого мне хватило. Казалось она не останавливаться ни на секунду, даже для того, чтобы вдохнуть. Слова лились из нее сплошным потоком, прыгая с темы на тему и с постоянными возгласами удивления или восхищения. Нет, она точно не Сьюзи. Та была тихой и спокойной, лишь изредка давая эмоциям выход. Но несмотря на это умудрялось окружать всех больных таким вниманием и заботой, что те, даже при сильных болях, улыбались. Тут же, все что я хотел — тишины…
Трудно сказать сколько длилась эта болтовня. В конце концов я потерял всякое чувство времени. Если бы не отец девочки, пришедший и прогнавший ее прочь, я бы точно рехнулся. Он оказался настоящим спасением, по крайне мере для моего рассудка. Жизнь все еще оставалась под вопросом.
Вместе с отцом девчушки был ещё один мужчина с длинной седой бородой и одетый в мантию, расшитую блестящими на солнце письменами. Его вид сразу вызвал у меня неприятные воспоминания, о сером мире, старике, огнях и том страшном существе.
Эти двое какое-то время переговаривались в дверях фургона, периодически бросая взгляды на меня. Не уж-то думали, что я их не слышу?
—Марк, что ты ещё от меня хочешь, я тебе уже три раза показывал, что видела моя птица во время сражения?— шум с дороги частично заглушал некоторые слова мага, но их все равно можно было разобрать.
