По дороге домой мы с Драком обсудили, не пытался ли он чего сотворить еще в нашей пещере, не зря ведь я его из коридора вытаскивал, но на ночь глядя решили ничего не трогать. Все же нормального освещения у нас там нет, благо она неглубокая, но ночью мы там точно ничего не найдем. Оставили это дело на завтра, а пока что пожарили всем огромную яичницу и заварили чай.
—Вот что точно надо сделать, так это поговорить с Ганбатом,— сказал Драк.— Хочу показать ему фотографию того урода из магазина и посмотреть на реакцию.
—Думаешь, признается?— усомнился Котий.
—Даже если нет, мы все равно увидим.
—Я надеюсь, ты не хочешь, чтобы мы вместе к нему перлись и чтобы я его держал за руку?
—Не потребуется, он парень простой, мы его и так прочитаем, а, может, ему уже надоело рубиться со своими проблемами в гордом одиночестве, и он поделится,— предположил Драк.
—Не факт.
—Не факт, конечно, но он должен что-то знать, я уверен.
Утром я сварил на всех кашу, и мы с Драком метнулись к пещере. С первого взгляда, все было в порядке, даже тварей никаких не было, однако тот коридор, из которого я вытащил вчерашнего злоумышленника удлинился. А при пристальном осмотре на другой стороне обнаружился еще один отнорок, да еще на высоте двух метров. Драк взглянул на оба ответвления и велел выходить.
Когда мы вышли из пещеры, он велел мне взять в ящике из кузова фонарь (что еще есть полезного в нашей машине?) и заявил, что отнорок под потолком он возьмет на себя, а мне достанется вчерашний коридор и фонарь для него. А он себе огнем посветит. Он отписал Котию, что у нас тут новые лабиринты открылись, и мы вернулись смотреть, что в них есть. В комплект к фонарю я взял только нож, потому что развернуться там ни с Термитом, ни с копьем, я бы все равно не смог.
Мой коридор дважды повернул, к счастью, не сужаясь и не разветвляясь. Стены были мокрые, но не больше, чем в основной пещере. Уже после первого поворота свет из основной пещеры перестал добивать внутрь, и можно было рассчитывать только на фонарь. Я дошел до упора, не встретив ничего значимого, потрогал стену и решил возвращаться.
Прямо перед последним поворотом что-то с писком выскользнуло у меня.
«Неужели живое? Здесь?»
Я погнался за существом, успел увидеть, как оно вспрыгнуло на стену и попытался достать ножом. И, похоже, попал, но нож соскочил как с камня.
—Ай, больно,— закричал голос.
Мы с существом вылетели в пещеру и уставились друг на друга. Из подобия лягушки оно быстренько переоформилось в маленького человека.
—Ты кто?— не придумав вопроса лучше, спросил я.
—Я туманник,— заявил человечек.
—А чего орешь?
—А чего ты ножом тычешь? Кстати, твой нож думает, что ты идиот. Тыкать ножом в камни очень глупо.
Тут спорить было трудно. Я и сам осознавал несовершенство инструмента. Но забавно, что и нож думает, и существо знает, что он думает, если не врет, конечно.
—А я что думаю?
—Что тебе встретилась какая-то хрень.
И опять не поспоришь, хотя и не проверишь, довольно очевидно. Но все равно интересно.
—И давно ты здесь?— решил перейти я к насущным вопросам.
—Я всегда здесь был,— уверенно заявил мой новый знакомый.
И опять сомнительно, поскольку такого персонажа мои друзья никогда не пропустили бы, а если бы явление было типичным, то его бы занесли в каталог. Кажется, мой новый знакомый изрядно подвирает.
—Но здесь очень скучно, я бы на новые места посмотрел. Заберешь меня? Я тебе пригожусь.
Я хмыкнул, посадил человечка на плечо и пошел к выходу.
Когда мы с ним выбрались из пещеры, перед входом летал раздраженный Драк. Увидев нас, он вернулся в человеческий вид и потребовал объяснений:
—Ну куда ты делся? Нашел чего?
—Вот смотри, мой новый знакомый. Туманник.
Драк прищурился и протянул к нему палец.
—Неведома зверушка.
—Ой,— человечек сжался и, кажется, попытался исчезнуть.
—Не кусается, разговаривает, пугается, ты кто?— Драк все-таки дотянулся до туманника.— И не жжется. Почему ты думаешь, что он из тумана?
Это он уже обратился ко мне.
—Я не думаю. Это он так сказал.
—Хм.
Туманник мне показался занятным и безопасным, так что мы взяли его с собой.
Котий был занят очередными отчетами, вот честное слово, мне даже кажется, что у него на носу появляются очки, когда он читает. Еду он даже обсуждать не хотел, так что мы пошли готовить обед сами.
Пока я сооружал собственную версию пасты болоньезе, мы успели выяснить, что туманник никакую еду не ест, ему нужна только вода и свет. Что опять же делало его пещерное происхождение крайне сомнительным, откуда там солнце? Но он был страшно забавным, мы посадили его в миску с водой, и он изобразил из себя фонтан, переливая воду из руки в руку.
—Очаровательно,— заявил ему Драк.— Даже если это единственный твой навык, все равно достойно. Можешь жить на кухне, а если подрастешь, то можем поставить тебя во дворе. Устроим парк.
—Я точно не знаю, могу ли я вырасти,— засмущался человечек.
—Ну посмотрим,— заявил я.— Растения растут, забирая все, что надо из воздуха, может, ты тоже растение и так сможешь.
—Я настоящее туманное растение!— гордо заявил человечек.
Мы не стали спорить. Неплохая у нас тут экосистема собирается.
Тут пришел Котий в котином виде и уставился на нашего нового друга.
—Какой подозрительный молодой человек,— произнес Котий.— Марк, ты заметил, как он на тебя похож? Даже ножик есть.
Я опустил глаза на нож на поясе, потом присмотрелся к туманнику. Действительно у него на поясе висела маленькая копия моего ножа. Котий протянул лапу, дотронулся до туманника, и это произвело фантастический эффект. Человечек начал стремительно менять форму. Сначала он превратился в овал, потом в прямоугольный брусок, и наконец построил пирамиду из большого кота, меня, и дракона у меня на голове.
—Божественно,— восхитился Котий.— Отражает ли эта пирамида нашу иерархию?
—Только если размерную. Ребенок построил пирамидку,— прокомментировал Драк.
Наш гость заплакал тремя парами глаз.
—Ладно, ладно, мы не хотели тебя обидеть,— улыбнулся Котий и обратился ко мне.— Знаешь, кто это? Камень для психов и просто тревожных людей. Он вытягивает повторяющиеся мысли, говорит утешающие вещи. Полезный в хозяйстве персонаж. Видимо, выпал из кармана, и я даже знаю у кого.
Туманник продолжал рыдать. Он пытался нас уверять, что родился он сразу в пещере, нигде не был, не состоял, не участвовал.
