—Ну, тогда вперёд. Незачем тянуть.
—Погоди, ты что серьезно собрался ехать?— нахмурился Миша, который вышел в прихожую вместе со мной.
—Ага. А что? Хочешь со мной?— насмешливо отвечаю я.— У твоего-то рода, кажется, особых проблем нет.
—Ты так в этом уверен?— усмехнулся он.
—А разве тебе нужно через неделю достать откуда-то миллион с хреном рублей? И разве на тебя охотится куда более могущественный и богатый аристократ и какая-то неведомая дрянь с Изнанки? Нет. Ну вот и не вмешивайся.
Я хлопнул насупившегося парня по плечу и кивнул водителю.
—Да и к тому же, мне просто интересно воочию взглянуть на этого торгаша. Едем,— после чего повернулся к служанке, которая также вышла вместе со мной.— К моему возвращению всё-таки подготовьте ванну, раз уж по милости графа Соснова мне пришлось ее отложить. И, мой совет, найдите этой дубине достойного спарринг партнёра, пока он и тебя с сестрой на бой не вызвал.
Сказав это, я подмигнул младшему Соснову, и сел в машину. Автомобиль плавно тронулся, увозя меня в неизвестность.
* * *
Особняк Волконских.
—Не переживайте, Петр Романович, все пройдет как по маслу. Я быстро с ним разделаюсь и мои люди тут же покинут ваш дом.
—Я на это надеюсь, Федор Дмитриевич. Я всё-таки купец, а не убийца.— Полноватый мужчина в рубашке и домашних тапочках порядком нервничал, он вливал в себя один стакан валерьянки за другим, с каждым разом увеличивая дозу.
"Да чтоб я ещё хоть раз, и играл в карты с этим мошенником…"
Петр Романович был уверен, что граф Коршунов в тот вечер жульничал, иначе как объяснить тех трёх королей на третьей раздаче? Но, так или иначе, Волконский проиграл, а долг есть долг, особенно карточный. Поэтому пришлось согласиться побыть пешкой в его игре.
—Ну, ваши люди ведь ничего здесь не сломают?— в который раз спросил он, нервно сглатывая слюну.
—Не переживайте, Петр Романович, не сломают. Они у меня воспитанные и послушные. Да и к тому же, всю работу сделаю я сам.
—Кхм… Ну, раз так…— Черт возьми, естественно, купца это ни в чем не убедило. Кому, как не ему, знать, на что способно человеческое лицемерие?
Однако какой у него оставался выбор…
Петр Романович тяжело вздохнул и вызвал к себе управляющего делами рода. После того, как в его доме убьют аристократа, пусть даже нищего, такое пятно не просто будет отмыть. Придется купить новый.
* * *
Машина плавно качается на местных ухабах, как на волнах. Однако когда мы сворачиваем в город, дорога под колесами ощутимо выравнивается, и у меня даже получается сомкнуть глаза на несколько минут.
Вновь открыв их, я вдруг обнаруживаю себя посреди залитой солнцем лесной поляны, перед которой на огромном камне вальяжно развалился Лис.
—Вижу, ты уже и собственным миром успел обзавестись,— усмехаюсь.— А сам говорил, что только когда Коршунов того.
—Того, не того, а последовали у меня появились,— прошелестел он.— Некоторые все ещё в восторге от твоего выступления на турнире Соснова, некоторым донесли слух о том, что ты пережил прорыв и убил адскую гончую голыми руками. Так или иначе, моя сила крепнет.
—Тогда как насчёт…
—О, ты здесь как раз за этим,— Лис небрежно зевнул, укладываясь на своем камне поудобнее. Все его движения были прямо таки пропитаны неторопливостью.— Я наконец могу даровать тебе своё благословение, смертный. Хотя пока что ты прекрасно справлялся и без него, но…
—Да плевать, как я там справлялся,— отрезаю я.— Чем дальше в лес, тем больше дров, и я не собираюсь брезговать никакой новой силой.
—Что ж, тогда приготовься. Я, великий Лис, вручаю тебе дар обаяния!
—Ээ… Что, прости?— переспросил я.
—Не в твоём положении кусать руку, которая тебя кормит,— прошипел он, недовольно отворачиваясь от меня.
Хе, я бы еще поспорил, кто тут кого кормит. Но в любом случае, как я уже сказал, сила не будет лишней, так что я просто дал богу договорить.
—Обаяние — прекрасный дар. С его помощью можно добиться многого, если правильно использовать. А теперь… Уйди с глаз моих.
* * *
Проснулся, когда мы уже почти приехали. Волконский был аристократом лишь на бумаге, и то только во втором поколении, так что родовой усадьбе у него взяться было неоткуда. Купец жил в коттедже в частном секторе Твери.
Впрочем, возможно именно поэтому его дом выглядел куда более современно, чем даже у Соснова, пусть даже менее величественно.
Водитель высаживает меня на мощеной плиткой дорожке, которая ведёт через сад прямиком до крыльца, мимо фонтана и открытой оранжереи.
Уж не знаю, на чем конкретно этот торгаш накалывает простых работяг, но накалывает явно профессионально, и даже с душой.
Внутри дом также не разочаровывает. В просторном холле меня встречает полноватый мужчина в рубашке и брюках, от него несёт мылом и водяным паром, будто он только что вышел из душа.
—Господин Андрей Александрович,— он протягивает мне руку, тем самым с порога заявляя, что считает равным себе по статусу. Хотя мог бы и кочевряжиться начать, раз уж у него там ко мне какое-то супер выгодное предложение.
Рука купца пухлая и вялая, пальцы слегка подрагивают. Нервничает? Интересно, с чего бы?
Сразу же решаю, раз подвернулась возможность, протестить дар Лиса. Это ведь должно быть что-то толковое, раз он его так расхваливал.
Секунду концентрируюсь, прикрыв глаза. Чувствую, как пространство вокруг заполняет что-то вроде ментальных волн, вызывающих восхищение у тех, кому я симпатичен и вселяющих страх в тех, кто ненавидит меня. Хм, а ведь это и правда выглядит чертовски перспективно.
И заодно позволяет определить отношение ко мне других людей. Вот например, этот тщедушный господин, как только я дал "обаянию" волю, часто-часто заморгал и уставился на меня щенячьими глазами.
Ага, значит ко мне относится неплохо. Что удивительно, кстати, учитывая текст письма и саму специфику приглашению меня в поместье.
Вдруг мужичок украдкой озирается по сторонам, будто опасается кого-то, а затем манит меня пальцем к себе. Как только я оказываюсь достаточно близко, шепотом произносит:
—Бегите отсюда, господин! Пока ещё не поздно!
Прежде, чем я успеваю немного поразмыслить над его словами, в холл со всех щелей влетают люди.
Некоторые сжимают мечи, у других по рукам с закатанными рукавами пробегают искры, огненные струйки, изморозь.
Они быстро создают изнутри периметр, перекрывая все входы и выходы. Я оказываюсь будто в консервной банке.
—Ах ты,— рычу, повернувшись к купцу.— Вздумал подставить меня?! Учти, быстрой смертью ты после такого не отделаешься! Предателей я ой как не люблю.
