Бедный мужик становится белым, как мел. Он весь дрожит, и видимо не в силах сказать или сделать что-то внятное. Поэтому просто молча открывает и закрывает рот, как рыба, вытащенная на берег.
Из небольшой деревянной двери вдруг вышел… Да кто бы мог подумать?
Граф Федор Дмитриевич Коршунов собственной персоной!
Лишь оказавшись в холле, он сразу же морщится и с ненавистью смотрит на меня. Видать, волны обаяния, все еще кипящие в воздухе, задевают и его хрупкую натуру, усиливая неприязнь ко мне.
—Вот ты и попался, мальчишка,— рычит он, и по его голосу понятно, как я надоел ему своей тягой к выживанию.
—Остынь, старик. В который раз это говоришь?— Усмехаюсь я, однако на самом деле, позавидовать мне сложно.
Ситуация, мягко говоря, вышла из-под контроля. Как вообще можно было так глупо попасться, блин?
Однако убивать меня пока что никто не спешит, значит у графа на мой счет другие планы. Правда, и отпустить меня просто так явно не входит в них.
Что ж, придется немного поиграть по его правилам. Сворачиваю волны обаяния обратно, а то как-то сильно они его нервируют, и набираю полную грудь воздуха. Кислород, насыщая кровь, бодрит почти как мана.
—Итак,— начинаю я, неспешно пройдя к креслу и развалившись в нем.— Ты меня все еще не убил. Но и не отпустишь просто так. Чего тебе надо?
Коршунов усмехнулся, изучая взглядом мою расслабленную позу. Подошел поближе, сел в соседнее кресло. Создаётся ощущение, что у нас здесь обычная светская беседа аристократов, кто-то из которых пригласил другого на чай.
—Ты мне мешаешь, сопляк,— сходу довольно откровенно зарядил он.— Как и я тебе, впрочем. И обычно в таких случаях рода объявляют друг другу войну, но… Она слишком вредит бизнесу.
Ага, бизнесу вредит. Так я и поверил. Нет, если граф отказывается от войны, значит либо не уверен в своей победе, либо знает что-то, что неизвестно мне. И хорошо бы выяснить, что именно.
—Но?..— подталкиваю его продолжить мысль.
—Но решить спор всё-таки нужно,— скалится он жёлтой улыбкой.— И по этому поводу у меня есть следующее предложение. Ты чуть не прикончил моего сына на глазах десятков зрителей. Я в свою очередь купил твоего слугу и направил на тебя отряд наемников. Помимо войны, я вижу лишь один способ решить этот вопрос честно, как аристократы. Дуэль глав родов.
Я присвистнул. Ну нифига он губу раскатал — в честной дуэли шансов против него у меня откровенно мало, старик ведь отличный боец. Но что-то мне подсказывает, что тут нет особого выбора. Если я откажусь, меня вырубят, свяжут, и будут держать в подвале, пока не найдут похожий труп, чтобы подстроить пропажу без вести.
—Что ж… Я согласен.
* * *
Среднего роста парень с хорошо развитой мускулатурой сидел за шикарным столом из красного дерева, перебирая какие-то бумаги.
Артем Беркутов не любил ждать, поэтому как только в дверь его комнаты раздался стук, он с облегчением выдохнул.
—Заходи!
Огромный мужчина с легкой сединой на висках протиснулся внутрь и подошел к столу, протягивая своему начальнику большой черный прямоугольник с включенным экраном.
—Итак,— граф Беркутов принимает из рук охранника устройство, укладывая на стол перед собой.— Посмотрим, не подвело ли меня чутье.
Он ткнул в экран, и на нем сразу же стало проигрываться видео. Надо сказать, достать его оказалось очень непросто — запись с камер наблюдения в поместье великого графа даже для его связей и быстро растущего могущества были… Едва ли доступны.
На видео был запечатлен турнир, устроенный на приеме тверского графа Соснова по случаю возвращения того из командировки в Прикаспий.
Множество поединков проходили и заканчивались, не неся в себе ничего интересного, но вот экран показал последний бой, с участием юного графа Лисицына.
Артем с любопытством наблюдал за тем, как парень с первым рангом и потенциалом теснит взрослого ветерана боевых действий с пятой ступенью развития. И особенно, как он, уже практически лёжа замертво, вдруг встаёт и как ни в чем ни бывало готовится продолжать бой, зажигая пламя на руке…
—Всё-таки, это он,— губы графа растягивает улыбка.— Он здесь.
Наконец-то! Наконец-то он, истинный чемпион, сможет расквитаться с этим самозванцем! Да и сразиться с достойным противником, тоже приятная перспектива.
—Свободен,— бросил Артем охраннику.— Твое следующее поручение: разузнай как можно больше про этого Лисицына. Под как можно больше я имею ввиду все.
—Понял, господин,— кланяется здоровяк и уходит.
Артем же откидывается в своем кресле и замирает, будто к чему-то прислушиваясь.
—Чертов Лис,— пророкотал Беркут, но кроме Артема, или же Андора, этого никто не слышал,— Он никогда мне не нравился.
—Ну почему же? По-моему он отлично постарался. Благодаря ему, теперь я могу закончить один старый спор.
* * *
—Саша!— крикнул Коршунов.— Неси.
Из-за спин мордоворотов с мечами, все ещё окружающих нас, протиснулся невысокий человек лет сорока, с проплешинами и сальной копной слегка кудрявых волос.
У него в руках был портфель-дипломат, который он деловито поставил на журнальный столик между нами и вытащил каждому по экземпляру какого-то договора. Я пробежался по нему по диагонали.
«Я, граф Лисицын Андрей Александрович, глава рода Лисицыных, собираюсь сразиться на дуэли…»
Бра, бла, бла… Это все лирика. Самое главное то где?
«…Помимо этого, с обеих сторон будет снята вся полнота ответственности за исход поединка и весь ущерб, понесенный сторонами в процессе.»
О, а вот и оно. Понятно все, значит после боя у нас есть два варианта. Либо я проиграю и меня там же в октагоне и прикончат, либо же я каким-то образом умудрюсь выиграть, и меня прикончат сразу после выхода из октагона. Либо…
—Что ж, тогда предлагаю приступить прямо сейчас,— говорю я.— Но ты должен дать слово аристократа, что если я выиграю, твои люди не станут чинить мне препятствий…
—Да-да, само собой,— отмахивается он.— Даю слово. Да и в договоре все есть.
Хм, он настолько уверен в своей победе? Любопытно, любопытно… Но впрочем, у него есть на это основания. Вспомнить даже наш последний бой. Если бы не правила, все бы закончилось плачевно.
—Итак, когда и где?— спрашиваю я.
—Сейчас, на заднем дворе,— недолго думая, отвечает граф.
Отлично, это позволяет мне сделать ход, который, возможно, и сохранит мне жизнь.
—Хорошо. Тогда условия за мной. Правила тренировочных боев, никаких техник, никакого благословения. Только навыки и усиление тела.
—Черт с тобой, сопляк,— кивает граф.— Будь по-твоему. Петр Романович, в свидетель. Завизируйте, пожалуйста, договора, пока мы будем разминаться перед боем.
