Был быонодин, ябыещё покружил вокруг него. Постарался былишить его мобильности. Однако его приятель уже почти спустился, адраться сразу сдвумя явно сложнее, чем содним.
Действовать решил крюком. Набрал скорость несколькими вращениями иотправил вголову. Надеялся подцепить его заголову снизу.
Однако оноказался нетак прост, икрюк столкнулся сподставленными жвалами. Самое поганое, что при этом онкаким-то образом зацепился залевое.
Ярванул цепь насебя, пытаясь высвободить застрявшее оружие, однако никапельки непреуспел. Несчитать жеуспехом тот факт, что сдвинул его сантиметров надвадцать.
Авот его ответный ход наглядно показал мне, почему говорят, что муравей сильнее слона.
Этот…членистоногий мотнул своей башкой, ияполетел рыбкой прямо через него. Челюсти щелкнули рядом сомной, недостав всего пару сантиметров.
Умудрившись извернуться ввоздухе, сделал корявый полуфляк иприземлился ему прямо наспину. Если бынецепь, которая превратила меня вмаятник, топодобный фокус неполучился бы.
Отмоего приземления муравей грохнулся набрюхо, нотут женачал вставать, поворачиваясь вокруг имотая своей башкой. Видимо, немог сообразить, куда яделся.
Ярванул несколько раз цепь, пытаясь освободить её, ноничего невышло. Более того, пришлось еёвыпустить изрук, когда мой «конь», всвою очередь, мотнул башкой.
Впротивном случае ябыслетел снего так же, как изабрался.
Поитогам яостался против двоих агрессивно настроенных муравьев, безоружный, верхом наодном изних.
Нет, уменя ещё оставался нож, которым яразделывал уссколопендры, нобросаться наэтих монстров сподобной зубочисткой— верх глупости.
Всё, что мне оставалось— раскидывать ловушки, надеясь разобраться снападавшими.
Кслову, чертить ввоздухе, сидя верхом накрутящемся муравье, оказалось тем ещё занятием. Пока яприноровился, умудрился дочертить ибросить напол всего четыре фигуры издесятка попыток.
Мне ещё повезло, что второй муравей бестолково бегал вокруг своего собрата, пощёлкивая жвалами, нонерешаясь напасть наменя.
Между тем остальные муравьи навалились поредевшей толпой насколопендру иумудрились повалить еёнапол. Тотут, тотам валялись скрюченные тела.
Изболее чем тридцати нападающих осталось меньше двух десятков, ноисколопендра уже начала сдавать.
Несмотря наотвращение, которое уменя вызывала эта многоногая фигня, яжелал ейпобеды. Ведь если янесправлюсь сосвоей кислой парочкой дотого, как ихсородичи разберутся смногоножкой, меня ждут серьёзные неприятности.
Тщетность своих, буду откровенен, жалких попыток, яосознал уже навтором десятке фигур.
Учитывая, что обычно срабатывает каждая девятая-десятая ловушка, апри этом срывается каждая четвертая-пятая, перспективы уменя никакие.
Придётся действовать другим способом.
Дождавшись момента, когда мой верный конь намгновение замер, ясовсей дури ударил его встебелёк, который соединял голову итело. Что-то слегка хрустнуло, амуравей подо мной начал кружиться как пропеллер, пытаясь сбросить меня сосвоей спины.
—Как бынетак, приятель,— прохрипел я.— Остановись иприми свою участь мужественно, как иполагается солдату!
Пока яизо всех сил старался удержаться наего спине, наменя опять напал нервный юмор.
Почему нервный? Дапотому что япрекрасно отдавал себе отчет втом, что если бынемои чудесные перчатки, тоянепродержался быиминуты.
Стоило «моему коню» слегка замедлиться, как тут жеянанес очередной удар, метя втожеместо.
Наэтот раз хруст был намного громче, асам муравей, рухнул напол, нотут жепопытался подняться.
Ещё удар, иего голова отделяется оттела. Прыжок вперед, туда, где виднеется конец цепи, хватаю еёиначинаю крутить над головой.
Крюк так инеотцепился, поэтому моё оружие приобрело несколько устрашающий вид. Авподскочившего муравья полетел конец цепи сголовой его собрата.
Атаку онотбил, ноотудара его слегка развернуло. Яже, решив изменить тактику, начал скакать вокруг него, стараясь подбить ему лапы.
Удалось выбить только переднюю левую, когда онумудрился схватить жвалами цепь. Яприсел иуперся ногами впол, нежелая повторять полет.
Рывок челюстью, ия… шлепаюсь напятую точку. Голова убитого мной муравья невыдержала такого надругательства иего жвала оторвалась.
Нетратя драгоценные мгновения, явскочил наноги и, воспользовавшись тем, что противник стоял комне вполоборота, ударил крюком, метя всочленение.
Рывок насебя, иголова отделяется оттела. Фуф! Вроде бынеособо сложно, нопопотеть пришлось.
Тем временем картина битвы между сколопендрой имуравьями опять поменялась.
Изпрохода выскочили три жука ипобежали напомощь многоножке. Два «толстячка» иплеватель. Имнавстречу бросились четверо муравьев.
Добежали, благодаря плевателю, уже трое итут женапали наближайшего жука.
Минус один жук иминус ещё один муравей, которого разорвал второй «толстячок». Нанего тут женабросились оставшиеся два.
Короткая схватка итри трупа— последний муравей успел сомкнуть свои челюсти наголове ужука, ноисам погиб. Тяжело остаться вживых, когда твои голова итело ничем несоединяются.
Сколопендра умудрилась стряхнуть ссебя почти всех муравьев, заодно проредив ихряды. Выглядела она неважно, новсё еще оставалась опасной.
Очередная одновременная атака муравьёв. Челюсти сколопендры смыкаются, перекусывая тушку одного изних. Ейвлапы вцепляются оставшиеся иначинают еёопять растягивать.
Парочка нападает соспины ипытается взобраться ейнаспину.
Удар хвостом иодин изних оказывается нанизан нахвостовые шипы. Однако второй умудряется забраться ейнаспину ибежит всторону головы, периодически пробуя еёпанцирь напрочность.
Думается мне, что они бысмогли сней справиться таким составом, однако всё испортил плеватель.
Пять плевков иодин измуравьев скукоживается, переставая подавать признаки жизни.
Ярешаю уравнять шансы ибегу кдоморощенному снайперу. Захожу сбоку, стараясь непопасть взону его видимости.
Судя потому, что онникак неотреагировал наменя, увлеченно поплёвывая вмуравьишек, уменя получилось.
Два удара, ионпадает кмоим ногам, успев перед этим забрать натот свет ещё одного муравья. Дальше яуже просто наблюдал забоем состороны.
Муравей наспине всё-таки нашел слабое место сколопендры ипланомерно начал туда вгрызаться.
Озверевшая сколопендра нашла всебе силы вырваться изплена идаже умудрилась убить несколько обидчиков.
Оставшиеся снова бросились ватаку, ноихбыло слишком мало, иодин задругим они умирали, будучи проткнуты лапами, хвостом или перекусаны челюстями.
