Еще каких-то два часа танцев, портал (какой все-таки отличный подарок мне сделал наш любимый Император), короткая пробежка по дому, и, я, наконец, оказалась в своей комнате. Слава Маа, этот длинный и полный приключений вечер закончился!
Не то чтобы мне не понравилось, но я смертельно устала. Обычно считается, что от танцев быстрее всего устают мужчины, но никто из них не носил туфель Белой Дамы и не танцевал с половиной гостей…
Спааааать!
При виде такой манящей, привлекательной и уютной кровати у меня прикрылись глаза, и я поняла, что сил совсем не осталось. А я еще обещала Тину и Ледо с призраками пообщаться…
Сейчас-сейчас, вот только платье сниму… и душ приму… и надену другое… через пять минут, а пока ненадолго прилягу…
Меня сморил сон.
Необычный. Слишком живой. Мне снился другой мир, необычный, непохожий на Солар. Его жители… Как будто персонажи легенд — эльфы, гоблины, фейри… И я пытливым путником брожу по городам, покоряю моря, возношусь ввысь птицей… Я чувствовала хвойные ароматы леса, где жили лесные эльфы… Снежный белый запах гор, где гостила у гоблинов… Фейри, и тонкое цветочное благоухание их поселений…
Какой яркий сон… О, Маа, как же не хочется просыпаться…
Меня затягивало все глубже и привязывало к миру все прочнее. Еще немного… Тут так весело… А может остаться здесь насовсем? Мне так рады! Здесь все в равновесии и все счастливы! А что самое главное в жизни? Конечно, счастье!
Но внезапно «счастье» закончилось. Что-то чужеродное и холодное выдернуло из такого сладкого сновидения самым мерзким образом. Тяжело дыша, я с минуту пыталась понять, где нахожусь.
Я — дома. В спальне.
Слава Маа! Сердце колотилось, как бешеное, и мне казалось, что его стук должен слышать весь дом. Пииить!
Нервно принялась шарить по тумбочке в поисках сосуда с водой.
Нашла. В ушах — колокольный звон, а перед глазами — яркие мерцающие звезды. Что за ерунда?!
Пригубила воды.
05.40, восточное время. Слишком много эмоций за сегодняшний вечер. Осушив до дна стакан с водой, я провалилась в сон без сновидений.
А утром пропал Рус.
В своей комнате в особняке, куда он прибыл на праздники, его не было, как и не было вообще во всем доме. Брат не отвечал на сообщения на информатор, возможность переместиться к нему с помощью родового портала тоже отсутствовала. А конверт с подарком, который я так бережно упаковала и положила вчера к остальным сверткам, так и лежал нетронутым в гостиной… И именно это убедило меня — что-то произошло! Несмотря на то, что детство Руса уже давно закончилось, чаще всего я была уверена, что это не так. Подарки на День Смены Года он всегда разворачивал первым.
Мы уже битый час сидели за столом, и тонкая аура страха серым облаком расползлась по столовой. Мама с папой взволнованно переговаривались, отец при этом куда-то писал на информатор, и на меня не обращали никакого внимания. М-да… Рус отличался нежным сыновним долгом, и его отсутствие за праздничным столом было чем-то из ряда вон выходящим.
—О, мой бедный мальчик! Я чувствую, что-то случилось!
Я с тревогой прислушивалась к каждому звуку. Бледная мама судорожно ходила из угла в угол. Отец, сжимавший в руках чашку с отваром, склонившись над скатертью, о чем-то напряженно думал.
11.30, восточное время, Руса нигде не было. И это было действительно странно.
Каждый год в это самое время мы отмечаем утро нового года. Много лет подряд. В торжественной обстановке. Это — Традиция.
—Надо обратиться к дознавателям!— выпалила я и испуганно подумала, что автор писем все-таки добрался до брата. Кошмар!
—Да, да, Дин! Как я сразу об этом не подумала?— воскликнула мама.
Отец, бросив очередной взгляд на часы, мрачно ответил, что «если через полчаса Рус не появится, то да, он так и поступит». Ни есть, ни пить никому не хотелось. Мы были, как на иголках.
А еще через двадцать минут из открывшейся воронки портала, полыхнувшего ядовитым розовым, вывалился мертвецки пьяный, потерявший где-то рубашку…
Рус.
И заснул прямо на ковре.
***
—Ваше Величество! Праздник — великолепен! Как всем понравилось! А какой чудесный подарок Вы сделали Солару! Ах, какой же это был волшебный вечер!— захлебывался от восторга Патриций.
—Иногда нам всем необходимо магическое ускорение,— подал голос Император,— Коннис, в итоге, неплохо справился.— Что там у тебя, Патриций?
—То, что Вы любите, Ваше Величество!
—Даже так?— Его Величество усмехнулся.— Я вот сам не всегда уверен, что же я люблю. А ты прямо так категорично?
—Ваше Величество…— Патриций укоризненно покачал головой.
—Десять лет уже как. Показывай!
Тахеомиру Третьему был спешно предъявлен большой поднос с ароматным дымящимся кофе и пышными булочками. Экспозиция словно говорила — съешь меня! А если не съешь, то хотя бы надкуси!
Всегда дельный и энергичный, Император в этот момент лениво развалился на своей огромной кровати, что-то читал и приходу Патриция с яствами весьма порадовался.
—Как же я проголодался! Давай сюда свои булочки!
—Прикажете подать полный праздничный завтрак?— обрадовался Патриций.— По утрам у Вас обычно не бывает аппетита,— слегка погрустнев, добавил он.— Я поэтому завтрак с гостями и не организовывал…
Император, жуя, что-то промычал.
—Какиуэ гоооости! С утра?! С ума сошел?
Подождав, пока Его Величество изволит дожевать, секретарь суетливо похлопал себя по бокам. После чего выудил из кармана своего идеального костюма небольшую коробочку с нелепым красным бантом и благоговейно положил ее на прикроватный столик.
—С Праздником, Ваше Величество! Это Вам от меня лично!
Его Императорское Величество, с огромной скоростью уплетая уже четвертую булочку, на подарок покосился с интересом.
—Что там?
Патриций только хитро улыбнулся. Но, на всякий случай, отошел от повелителя на несколько шагов.
—Эх, ладно… Все равно ведь не скажешь. Придется открывать,— с притворной печалью в голосе произнес Тахеомир Третий. Покрутил коробку в руках, потряс, приложил к уху, и в итоге, недолго повозившись с бантом, наконец, открыл крышку. И ахнул.
Коробочка оказалась доверху наполнена конфетами ручной работы: яркими, разноцветными, и издающими невероятный аромат. Но особо выделялись шоколадные трюфели, посыпанные ореховой крошкой и золотистой пудрой.
—Один вопрос — откуда?— Император изумленно уставился на секретаря.
